Перч Зейтунцян - Люди с разных улиц

И тут Нунэ вдруг догадывается, что Карен ей что-то рассказывает, а она его не слушает.

— В школе я был отличником. Но некоторые учителя относились ко мне враждебно. На экзаменах они специально снизили отметку, чтобы я не получил медали.

Как ни старается Нунэ сосредоточиться и слушать его, ничего у нее не получается. Мимо под руку проходит какая-то пара. Нунэ глядит им вслед.

— Почему ты оборачиваешься?

— Показалось, что знакомые…

Проходит еще одна пара. Парень говорит девушке:

— Я сохранил все твои письма…

Пара проходит, и продолжения разговора уже не слышно.

— Я обязательно поступлю в университет. Неужели ты думаешь, что я буду целых два года работать и только потом поступлю?

Чуть дальше, в тени, парень целует девушку. Заметив Нунэ и Карена, они уходят.

— Некоторые думают, что я смогу поступить только с помощью отца. Завидуют. А я могу поступить и без чьей-либо помощи.

Нунэ перебивает его:

— Если ты куда-нибудь уедешь, будешь мне писать?

— Ну конечно, — ничего не понимая, говорит Карен.

— Я сохраню все твои письма…

Они молча стоят в темном коридоре. Пора расставаться. Нужно что-то сказать. Но оба молчат. Потом Карен подходит вплотную и шепотом говорит:

— Хороший был фильм, правда?

— Очень, — отвечает Нунэ.

— Хочешь, еще раз сходим?

— На ту же картину?

— Да.

— С-с-с!.. Тише… Да, хочу.

Карен обнимает Нунэ.

— Тише… Услышат, — шепчет она.

Карен целует ее. Потом оба снимают туфли и, взяв их в руки, на цыпочках, очень осторожно идут к своим комнатам.

— Карен…

— Что?

Карен возвращается.

— Карен… — шепотом говорит Нунэ и в этот раз не краснеет. Ведь сейчас темно и никто не видит. Только вот туфли ее выскальзывают из рук. Но теперь ни Карен, ни Нунэ уже не обращают на это внимания. И не слышат, что падающие туфли громко ударяют об пол.

Наконец наступил торжественный вечер. Все собираются в клуб. У всех праздничные лица. Ведь это будет не обычный вечер. После него они официально могут считаться окончившими школу.

— Надо и новенькую пригласить, — предлагает Вачик.

Ребята задумываются. А что, если вечер ей не понравится? Ведь они-то впервые собираются потанцевать, и кто знает, сколько раз бывала уже на таких вечерах эта странная девушка в брюках?

— Если бы я не был маленького роста, я бы сходил ее пригласить, — говорит поэт Зарэ.

— Есть ребята и пониже тебя, — возмущенно говорит Люсик.

Слышится равнодушный голос:

— Я схожу.

Все оборачиваются и видят Арсена. Он даже не ждет ответа.

Ударяя прутом по земле, он направляется в сторону дома Анаит. Ему ничего не стоит пригласить новенькую. Он не влюблен и не умеет стесняться. Он решительно стучит прутом в окно Анаит. Она выглядывает.

— Там ребята танцуют. И тебя приглашают. Пошли.

— Подожди. Сейчас иду.

— Я пошел. Придешь сама.

Он ударяет прутом по земле, взметает облако пыли и возвращается в клуб. По дороге он встречает уполномоченного квартала, который косо поглядывает на него. Больше всех в квартале дядя Арам не любит Арсена, потому что он постоянно нарушает законы квартала. Арсен больше всех не любит дядю Арама, потому что тот постоянно твердит о законах. Женщины говорят, что каждый квартал должен нести свой тяжкий крест и что таким крестом их квартала является Арсен. Он швыряет камнями в кур и побросал в речку почти всех кошек квартала.

Но в квартале почему-то забывают другое — у Арсена золотые руки. Достаточно засориться дымоходу в доме той самой женщины, которая называет Арсена «тяжким крестом», Арсен тут как тут. Эти же женщины не могут не признать, что когда любой из них привозят дрова на зиму, у Арсена руки чешутся, и в конце концов оказывается, что он переколол все дрова. Вот пусть скажут: если им нужно очистить крышу от снега, разве не Арсен приходит на помощь? А разве не вчера это было — дядя Арам мастерил у себя во дворе курятник, а Арсен, несмотря на их вражду, принес инструменты (никто не знает, даже у них дома, где он прячет эти инструменты) и молча стал помогать ему.

Что ж вам еще? Ведь никто не станет отрицать, что его золотые руки и его сила — именно они дали Арсену право на всеобщий авторитет в глазах ребят квартала.

Но тем не менее жизнь, говоря откровенно, странная штука. И люди странные. Почему-то о плохих поступках Арсена они вспоминают чаще, чем о хороших. Хотя Арсену это в общем-то безразлично. Он меньше всего заботится о том, чтобы о нем вообще как-то вспоминали.

Насвистывая, Арсен входит в зал, где собрались парни и девушки. В клубе у Арсена есть свое определенное место. Он устраивается возле патефона и заводит его (сегодня, как назло, испортилась радиола). Арсен получает огромное удовольствие, наблюдая за танцующими, сам он танцевать не умеет. Иногда, заметив на патефоне пыль, он тщательно стирает ее и принимается насвистывать в такт звучащей мелодии.

Входит Анаит, и все ребята смотрят на нее с восхищением. Впервые они видят ее не в брюках. Взгляды некоторых прикованы к ее ногам.

Все ребята хотят с ней танцевать. Девушки собрались в углу. Люсик начинает что-то рассказывать, девушки громко смеются, хотя в том, что рассказывает Люсик, нет ничего смешного. Исподтишка они наблюдают, слышит ли их Анаит. Но Анаит, танцующая в это время с Зарэ, не обращает на них внимания.

— Вам понравился наш квартал? — спрашивает Зарэ.

— А я кварталу понравилась?

Зарэ теряется, Анаит смеется. Девушки в углу умолкают.

— Ребятам вы понравились, — все еще растерянно говорит Зарэ. И, чтобы переменить тему разговора, спрашивает: — Вы учитесь?

— В этом году кончила. Хочу поступить в театральный.

Танец кончается. Зарэ провожает Анаит к стулу, затем подходит к ребятам и гордо говорит:

— Я узнал, она хочет стать артисткой.

Ребята смотрят на него с завистью.

— Если б с ней первым танцевал я, разузнал бы побольше, — говорит из угла Вачик.

Вдруг Люсик предлагает Зарэ прочесть свое новое стихотворение. Она знает, что стихотворение плохое. Поэтому-то она и хочет, чтобы он прочел. Зарэ растерянно озирается. Он, конечно, думает, что стихотворение неплохое. Ему просто неловко. Все начинают его упрашивать, и он окончательно решает не читать.

— Почему бы вам не прочесть? — спрашивает Анаит. — Я очень люблю стихи.

— Читай, — неожиданно говорит Арсен.

Анаит и Арсен, два авторитетных человека, требуют, чтобы он читал. Зарэ вытирает со лба пот и начинает декламировать. Люсик с улыбкой наблюдает за Анаит. По лицам всех видно, что стихи никому не нравятся. И чем вдохновеннее читает Зарэ, тем очевиднее становится, что они плохие. Зарэ кончает. Наступает неловкое молчание. Зарэ смущенно смотрит на товарищей. Он понимает, что стихотворение не понравилось, и бормочет: