Инна Чеганова - Между нами война

— Его имя действительно числится в списке среди особо опасных людей. — сказал Дука, к которому подошел его осведомленный советник. — Говорите, почему Вы сбежали? И как попали в Лефкааммос?

— Я не хотел бежать один. Я хотел бежать с женой.

— Молчи, прошу тебя… — голос Эрис звучал не требовательно. Он слышался медленно, преисполненным боли. Громко и холодно.

— Нет. Сколько еще можно молчать? Разве любить и заключать союзы Бога — это преступление? Пусть они отдадут меня в Венецию. Я готов давать показания и там, Эрис. — у нее подкосились ноги. Она с трудом втягивала воздух. — За мной и Эрис пять лет следил комиссариат. Но я решил. Никакой закон, никакие предрассудки не могли меня переубедить.

Я знал, что после самовольной казни Каннареджо мне придется покинуть службу. Остров. Забыть Родину. Но это стоило того. Я знал, что Эрис возненавидит меня за то, что я убил единственных родных ей людей. Но больше ничто не могло остановить меня.

Я знаю её. Её отзывчивость. Самоотверженность, больше похожую на глупость. И я взял в заложники детей местной женщины, чтобы повести Эрис под венец. Я ждал того дня много лет. И я получил её. Но я надеялся, что моя любовь исправит всё, сотрет грехи…

Потому что я знал, как сильно она любит меня.

— Замолчи, Таррос! — выкрикнула Эрис, пряча глаза ото всех.

— Ее честь для меня дороже всего на земле. Я мог бы поступить, как большинство мужчин, вы понимаете, о чем я.

Но я отдал всё за её доброе имя. За наше счастье. И я не жалею. — голос его зазвучал тихо. — Но я не думал, что она покончит с собой. Я ожидал любой глупости от неё. И вроде исключил все попытки. Но в то утро мне принесли весть о трагической смерти брата и его семьи. Я был расстроен. Эрис вытащила мой клинок. Я думал, она ударит меня. А она ударила себя…

Никто не прерывал его речи. Обнаженная Эрис с трудом терпела этот Страшный Суд. Все её тайны открылись перед чужими людьми в этот день.

— Я пытался помочь ей. — из глаз Тарроса пошли слезы. Глаза его потухли и выдавали боль. Он смотрел в пустоту. — Знаете, каково это, когда умирает любимый человек?.. Умирает на твоих руках… Я не желаю врагу испытать это.

Я полагал, что ее больше нет. Столько лет жить, думая, что любимая убила себя из-за ненависти ко мне?

Но это небо…

Причуды Господа. — он раздосадованно ухмыльнулся. Как безумец. — Я не хотел уезжать. Я хотел умереть вместе с ней, понести казнь за эту запретную, настоящую любовь.

Люди, окружавшие меня, мои верные солдаты, они просили меня не глупить и скрыться. Провведиторе прибыл за мной со смертельным приговором от имени Дожа. Женщина, детьми которых я шантажировал Эрис, обязалась похоронить её, как полагается.

Самая большая моя ошибка была в том, что я сбежал с острова. Я не знал, что Эрис осталась жива. — голос его звучал обреченно. Малик, не зная языка, понимал всё, о чем говорит Таррос. Он сочувствующе посмотрел на врага. — Я готов понести наказание. Я заслужил его. Я заслужил казнь только за то, что оставил мою Эрис там. Одну.

Эрис молча смотрела на Тарроса. Ее глаза, полные боли, говорили Маулену о жалости к подсудимому. Маулен хотел, чтобы Дина возненавидела Тарроса еще больше. Он боялся, что ее чувства к командиру все еще остались.

— Подлый трус. Тебе прекрасно жилось после твоих гнусных поступков. Как ты дослужился до командира? — спросил агент султаната.

— Альвизе Гварди. Маулен, братишка Малика. Ты не лучше меня. Говоривший со мной, как земляк. Я сразу понял, что ты не тот, за кого себя выдаешь. Но я не знал, что ты настолько хитёр. И я очень сомневаюсь, что тобой движут только служебные интересы. Ты не похож на своего верующего брата. — зло высказался Таррос. — Ты — подлец, который привел сюда эту девушку. Из-за твоих амбиций ей больно и она вынуждена раскрывать свои тайны прошлого пред столькими мужчинами. Ты — подлый мерзавец! Ты не сарацин! — его взор вновь стал матерый. Маулен лишь злорадно кривил губы.

— Отставить эмоции. Говорить по делу. — приказал Гияс-ад-Дин, предотвращая надвигавшуюся перепалку.

— Разрешите мне спросить, уважаемый Гияс-ад-Дин. — попросил Дука. Его черные брови почтительно изогнулись.

— Конечно, достопочтенный. — признательно ответил тот.

— Как Вы, командир Таррос Армандо, попали в крепость? Как Вы, служивший в Ордене Святого Марка, оказались связаны с Тамплиерами?

— Благодарю за вопрос. После того, как я потерял Эрис, я потерял смысл жизни. Я стал искать смерти. Сначала я пошел служить в Ваше войско. Но после похода на Италию во мне что-то зашевелилось. Может, совесть…

— У тебя ее нету! — выкрикнул Альвизе.

Таррос ухмыльнулся.

— Может быть. Мы похожи с тобой, Маулен Гварди! Альвизе Азизуълы.

— Тишина! — оборвал Гияс-ад-Дин.

— Мне было неприятно убивать единоверцев-франков. Тех, кто говорит со мной на одном языке. Я чувствовал себя чужим в православном войске. Я дезертировал в Орден Тамплиеров.

— Ты — конченный человек. — отозвался Маулен.

Таррос покачал головой.

— Я вступил в их ряды. В ряды Нищих братьев. Воинов Христовых. Я пришел туда с единственной целью — искупить собственной жизнью грех, совершенный по отношению к своей любимой, к преданной мне… Я был несправедлив и хотел покаяться перед Богом. Я делал то, что мне прикажут. Мы пошли на Палестину. Потом Крестовый поход отменили власти. И люди, шедшие со мной, ворвались в город Хеврон, разорив его и подвергнув насилию жителей. Но даже это не отрезвило меня. Я слепо шел за приказами магистра, хотя в душе имел собственное мнение… Я шел сюда, имея письмо. Но вряд ли оно помогло бы мне. Случай сыграл мне на руку — Ваш командир Комнин направлялся в Белокому. Я убил его. Истребил его отряд… Потом вторгся сюда. Я даже не менял имени. Просто служил, выполняя задание магистра Армана Перигорского. Он приказал мне разрушить Ваш, Иоанн и Ваш, Гияс-ад-Дин, общий военный союз путем разжигания ненависти на границе. Монголы поработят Вас. Это сыграет на руку франкам и тамплиерам. Латиняне окрепнут. Обстановка в мире неспокойная. Они хотят стереть православных с лица земли. Хотят уничтожить сарацин и евреев. Помыкают своим бедным верующим народом, делая из него фанатиков. Они хотят только власти над миром и его богатства.

— Ты — ужасный человек. Ты сгоришь в аду, Таррос Армандо Каллергис. — сказал довольный Маулен. Он улыбался.

— Являлся ли Малик инициатором вашего противостояния? — спросил Гияс-ад-Дин.

— Нет. Это была моя подстава. Малик всячески мешал мне. Он до последнего стоял на моем пути, защищая султанат. Он — благородный воин, поменявший мои взгляды на сарацин. Я даже похитил его сына, чтобы тот повелся на мои провокации.

— Это Вы убили архонта Гавриила? — спросил Дука. — Вам захотелось власти?