Наталия Медведева - Любовь с алкоголем

«Во-во, такими американцы и представляли себе иранцев — ходящих в ледомы и мамезоны, а как же, шах ведь у них такой богатый! А они революцию и чучела Рейгана сжигали. В каком замешательстве вся Америка была. Иранцы, это ведь те, что живут в Белл Эйр и ездят на «кадиллаках» и «роллс-ройсах»! Да и все там, у них же нефть! Но нефть — наша. Да, почему это она американская, спрашивается, а? В Кувейте? Она куда больше именно иракская!» Они уже спустились на Сансет-бульвар и ехали в сторону Ла Сиениги, поравнявшись с кинотеатром, где вечность целую, казалось, шло Роки Хоррор Шоу. Там как всегда толпились панки, пост-панки, скин-хэд, черт-те что! Славка резко отпихнула руку парня, назойливо теребящего ее шею, и, неожиданно для себя самой, открыла дверцу машины. Она как раз остановилась на светофоре. «Пока! Спасибо! Я возьму тут такси легко!» — Она захлопнула дверь уже выйдя, и иранец стал ругаться, но она уже была свободна от него. Ему стали сигналить, и он был вынужден поехать вперед, а Славка подумала, что зайдет в кинотеатр и вызовет по телефону такси. Но, зеленое, оно вдруг неожиданно вынырнуло из-за угла и подъехало прямо к Славке, как-то не осознавая, автоматически, взметнувшей две руки в умоляющем остановиться жесте.

Де Лонгпри авеню жила своей жизнью. В отличие от Сансета — спящей. Во всяком случае, с первого взгляда казавшейся мирной. Входя за калитку, Славка придержала ее, чтобы та не грохнула, как обычно. Так тихо было здесь, что ее грохот прозвучал бы орудийным залпом. И люди в своих постелях, вздрогнув, переворачивались бы на другой бок, бормоча «что это?», натягивая одеяла на уши и прижимаясь друг к другу, если было к кому прижаться: «Спи, дарлинг, это еще один из миллионов несознательных граждан нашей планеты…» А в Сараево люди уже привыкли к грохоту, к залпам оружия. Они просто сутулили спины, пригибали головы, чуть ускоряли шаг и шли по своим делам, кто быстро, кто медленно, но шли. Когда показывали их в телерепортажах под снегопадом набирающих в ведра, да, кто во что, воду, Раиса говорила, что это похоже на кадры из фильмов про блокаду Ленинграда. Ленинграда, правда, уже не было. Был Санкт-Петербург, и Раиса писала в адресе на конвертах СПб.

В квартире, в комнате, горела лампа под плотным абажуром. Раечка вернулась. Она вышла из спальни позевывая, дружелюбно улыбаясь сонными глазами.

— Славочка, я только на один денек, у меня работа завтра в суде есть. Денюжку заработать. Мани-мани, ит'с соу фани [51] Money, money it's so funny» — из песни группы АББА. …

— Речел, я таких людей сейчас видела… Ты бы уписалась! — Славка сбросила туфли (на платформе! она, конечно же, приобрела этот последний крик моды, который носила уже лет восемнадцать назад), став на восемь сантиметров меньше и естественнее вписываясь в квартиру, в кухню, куда она пришла, и открыла холодильник.

— Слава, мне позвонил приятель. Он проездом в Лос-Анджелесе. Придет к нам в гости.

— Когда? — Славка вытащила недопитую бутыль вина. Холодильник так и оставался открытым. «Что можно ожидать от таких встреч? Сравнить мой холодильник и их. Все сразу ясно. Даже если вопрос и не ставится так радикально, все равно…»

— Он сейчас придет. А то ему спать негде.

— Как это сейчас? Уже час ночи. И где же у нас спать?.. Он твой бывший любовник, что ли?.. — Славка выпила вина, а Раечка, сделав несколько ужимок, сказала, что «это было давно». — Ну, пусть он с тобой и спит, а?

— Мы его можем в кресло посадить… Пусть дремлет. — Раиса уже сама сидела в кресле и пробовала позиции для дрёмы.

Славка взяла бутыль и пошла к себе на диван. «Может, она и в действительности слабоумная? Отсутствие всякого присутствия. Но я-то присутствую, я-то понимаю. Почему же я должна все принимать?» А Раечка ворочалась в кресле, невинно улыбаясь.

— Раиса, ты с ума сошла, — спокойно как-то сказала Славка. — Я здесь тоже живу, плачу за квартиру, за газ, за электричество. А нахожусь на каких-то кошачьих правах. Какой там, эти бляди — короли здесь по сравнению со мной. — Славка только сейчас заметила, что коробка с котятами стояла напротив дивана, и тут же она почувствовала их запах. Кошатины. Она вспомнила Кошку, вышедшую из ванны, облизывающуюся после съедения «места». Только сейчас ей стало не жалостливо, а мерзко.

— Я не хочу этих блядей у себя под носом. И твоего приятеля не хочу. Позвони ему, чтобы он не приезжал.

— Ему некуда позвонить. Он же на машине. У него вэн [52] Van — мини-автобус. .

— Боже мой! Почему же он не может спать в своем вэне? — Славка вскочила и ушла в ванную.

Она расшнуровала корсет, будто пытаясь порвать его. Порвала-таки слегка, еле сняв. Стащила лайкровое «мерзкое» платье, бросив его на пол, и сама села на корточки. «Неужели было лучше остаться с иранцем? Да, поехать с ним в дискотеку, а потом поехать с ним ебаться! Получается, что лучше… Почему я должна соблюдать условия коллектива, а эта дура нет? Она мне не предложит пойти в ее спальню. Она всегда закрывает дверь в свою спальню…» Славка надела джинсы и ти-шорт и вышла в комнату босиком. Села на диван и закурила, часто затягиваясь и часто отхлебывая из стакана. Раиса улыбалась.

— Я включу музыку тихонечко, хорошо?

Она не успела — позвонили. Раечка открыла дверь, и в комнату вошел невысокий парень в джинсовой одежде. Он помахал рукой Славице, вставшей с дивана. Раечка же стояла перед ним, подергивая бедрами и повизгивая: «Ну! Как ты? Что? Бороду отпустил!.. Вау!» Славка пила вино. Они так все и стояли. Парень — руки на боках, Раиса — извиваясь, Славка — с бокалом… «Почему она не поведет его в спальню? Почему они не сядут там у нее на кровати и не поговорят о жизни? Тихими голосами, тихо смеясь. Хорошо поговорить с приятелем тихо… Почему? Почему? Почему?»

— Рая, что вы стоите? Ночь уже. Идите к нему в вэн и беседуйте хоть до утра. Или стойте, в вэне\ Но не здесь! Мне надоело это! И эти бляди мне надоели! Я не хочу! — Славка пихнула ногой коробку, и та перевернулась. Несколько котят вывалились из нее. Славица схватила — одного или двух, она даже не поняла — и швырнула ими в стену. Они даже не пищали, либо так слабенько, что и не слышно было.

— Убирайтесь отсюда! Идите в вэн! Оставьте меня одну! — Она схватила еще один комочек, но он сам выпал из рук. Другие котята слепо тыкались мордочками в стену и в перевернутую коробку.

Раиса взяла со стула куртку и вышла вместе с обалдевшим приятелем, прошептав: «С ума сошла она, наверное. Депрессия…» Славка плюхнулась на диван и стала просто плакать и подвывать: «Да, я схожу с ума, я просто с ума схожу! Я ничего больше не понимаю. Почему меня не пришил тот тип, «овца»?.. Мне надо уехать в Краину к Аркану и жить там с людьми из каменных веков. Защищать их баранов и коз. Там все проще. Суровей, смертельней, но проще — тебя или ты!»