Тимур Зульфикаров - 33 новеллы о любви

Прости что богохульствую в такую Ночь!..

И вдруг с тоски-лебеды она завизжала заверещала застонала залепетала залопотала…

…Летела утка в поднебесье

Одна без селезня утк'а

Лежала вдовушка в постели

Кругом одна без мужика!..

Айда!..

Одна!..

И стала рвать на себе ветхий сарафан и чрез щели дыры в сарафане пошл'о вздымалось её белое сахарное тело, словно и на него намело нанесло свежих пуховых гладких снегов снегов снегов…

И тело со сладкой медовой алой раной бездной дышало обещало взывало

И Тимофею стало страшно и тошно, оттого что зашел он в избу вдовы бесово визжащую, но потом он выпил еще стакан самогона и вновь стало ему хмельно и весело как в холмах летучих.

И он снял содрал с себя бухарский халат и чалму и валенки и остался в белой долгой таджикской рубахе…

…Фекла-Кутья ты блаженная дурная и я блаженный юродивый а Господь говорит: Погублю мудрость мудрецов и разум разумных отвергну…

Ибо когда мир своей мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих…

Истинно так! Феклушка! Истинно!..

Погляди — великий Праздник пришел на Русь — Христово Святое Рождество, а все темно пьяно спят…

Я прошел многие деревни и града — а везде тьма и сон…

Только в твоей избе свет горит и кутья варится!

Только блаженная Фекла-Кутья одна Бога помнит на Руси.

И я бродяга странник древлих могил Азьи и Руси с тобой — ТимофейИзмигул.

И двое нас в спящей Руси…

И только Богородица Сошественница где-то бродит чудит ворожит в алмазных полях полях полях…

Ай где Она?..

Ай в нашу избу бы забрела?..

Тогда Фекла-Кутья вышла вся нагая непочатая из сарафана и легла на раздольную постель и на обильные льняные подушки и разметалась разметала свои белые лядвеи стога и беломраморные груди-купола с сосками похожими на цветы розовой герани, что стояла на морозном подоконнике.

И она закрыла глаза и сказала:

— Тимофеюшко, друг захожий прохожий, цыган резаный погожий! В детстве малолетстве на косьбе ржаной ткнул меня жадн’о#й Власий-мужик-гулевик недоспелым колосом меж ног…

И с тех пор мне там неизбывно ненасытно жжет!.. Иди сюда мой сладимый глубокий колосок!.. Найдем и тебе место елейное лестное в медовой копне моей в стогу моем златом! Ой жжет!..

…Фекла-Кутья! А за окном нощь звездиста огниста!

А небо звездисто — урожай на горах!

…Тимофей-Измигул а когда на Руси будет урожай на живых мужей мужиков а не мертвецов?..

…Фекла-Кутья! А коли звездисто и стожар горит — иди смело на медведя!..

А коли можно на медведя идти — значит и на бабу взойти можно!.. Фекла, можно?..

…Тимофей! Держи на Руси голову поклонну, сердце — покорно, а душу униженну!..

…Фекла я держу голову поклонну сердце покорно душу — униженну уязвлену!..

Но хоть фаллос рог мой! ствол кол мужа можно держать воспаленно воспламененно?..

Можно?..

Иль на Руси нынешней и этой нет воли свободы?

О Боже!..

…Тогда Фекла сказала не размыкая не отворяя глаз:

— Ц’ыган! Можно! Но омой свои кусты заросли потаенные как я омыла в проруби прелести мои!..

Омой азиат свою царь-пушку и ядра тесные к ней в русской огненной рождественьской алмаз-воде струе! Ей-ей! потому мы и отстаем от Европы, что не омываемся не очищаемся пред совокупленьем! Ей-ей!.. Потому мы азиаты колодезные сонные!..

…Фекла! Потому у них в Европе чахлые негонные дети родятся что они омывают смывают первые ярые терпкие семена!..

А приплод хорош от немытых божьих фаллосов-стволов!

Погляди на степных ядреных оленей и на лесных густомясых кабанов!.. Зачем им в’оды спелых серебр’яных родников?

О!.. Мы ж не рыбы, что трутся средь вод!..

— Иди, омой плоды свои Тимофей! Потому от Европы светлой мы отстаем! — и Фекла льняной богатой подушкой сокрыла затаила наготу снежную безбрежную ладную холмистую покатую свою…

— От Азьи на Русь приходили завоеватели кровавые, но они были волки и шли в волчьей шкуре. И они гнали народ на народ… А от Европы приходили лжепророки в овечьей шкуре.

И они были страшней, ибо ставили брата против брата…

И они соблазнили совратили Русь…

И они вызвали мятеж смуту бойню резню пагубу мор раскол в народе русском.

И Русь чиста целомудренна невинна была и потому соблазнили её…

Разве можно соблазнить матерую гулящую бабу?..

Только девственницу можно соблазнить.

И соблазнили совратили Русь бесы Европы!

Да!..

За тысячу лет Крещенья Иисус Христос сделал Русь чистой тихой кроткой и бес легко взял её! Истинно так!..

И по путям Христовым пуховым постелям кротким чистшим дорогам бес пришел на Русь и совратил.

И тут велико зло лукавых пришлых гортанных пенногубых господ хворых вселенских чесночных тайных безбожных иудеев… И иных инородцев…

Истинно так!..

Но! Но и в сам’ой раздольной неохватной душе русской гулевой гулявой есть гниль хмель зависти соль перец гиблый ревности и страсть убивать иль быть убитым.

Мятеж безбожный есть в душе русской. Да!

И рабья воля страсть воевать иные пределы народы языки!

Истинно так!

И я пришел на Русь Рождества в обличье юродивого, чтоб насильники бесы безбожники палачи, которых ныне боле, чем внезапной садовой икшанской кровяной тати тли, не удавили тайно меня и не спрятали в безымянную могилу, которым несть числа на Руси…

И на Руси никогда не было слышно гласа мудреца, а лишь глас юрода да палача…

И на Руси мудрец дышал, учил в обличье юрода… да!..

И был храм Василия Блаженного, а где храм Сергия Радонежского, а где храм Протопопа Аввакума мудреца?.. а?..

…Тимофей сними рубаху свою иноземную…

Нощь — избавленье от одежд денных…

Смерть — избавленье от пут сетей мрежей земных!..

Омой свою царь-пушку и ядра сытые яростные к ней в русской крутой январской рождественьской алмаз-воде струе!

И приходи к губам к соскам гераневым к грудям к куполам моим к лядвеям снежным жемчужным перламутровым моим и приходи к живым покатым холмам телесам гладным мраморам моим!..

И полетаешь в них слаще чем в холмах земных!..

Тогда Тимофей снял с себя рубаху и нагой вышел из избы в ночь…

Ибо он был странник и не боялся хлада нагой земли…

А ночь звездиста а холмы свеженаметанными гладкими крупичатыми снегами ходят ворожат чудят чудят а холмы постели облитые лунными жемчугами стоят молят чудят ворожат!

Ай Русь Рождества сладка чиста Ты в своих постелях колыбелях зыбках снежных холмах!..

Да!.. Айда!.. Русь весела! хмельна! пьяна!.. тогда Она вольн’а!

И тут хмельной раздольный Тимофей увидел водопроводную колонку близ избы и струя воды тихая шла струилась из железной покрытой ледовым пушистым смертным инеем косматым дремучим ивнем трубы, чтобы не замерзла небегучая стоячая вода….