Пол Инграссия - Падение титанов. Сага о ««Форде», «Крайслере», «Дженерал моторс» и упущенных возможностях

Что же до банков, которые помогли профинансировать сделку, то им-то как раз предстояло проявить терпение. Их планы найти покупателей на 10 миллиардов крайслеровского долга провалились, так что им пришлось оставить этот товар при себе. Впоследствии эти займы вышли банкам боком, да так, как ни один из них не ожидал.

Несмотря на празднования в головном офисе, рабочие «Крайслера» на белвидерском заводе с опаской относились к продаже компании воротилам с Уолл-стрит. Избавлению от «Даймлера» они были рады. Но вот даже не зная о «Керберусе» многого, они понимали, что компании прямого инвестирования, как выразился Джин Янг, «дробят другие компании и продают по кусочкам». Янг и его коллеги даже придумали для обозначения продажи компании «Керберусу» особую аббревиатуру: «НаПоПоН», [71] В оригинале: BOHICA — Bend Over, Here it Comes Again. что означало «нагибайся, понеслось по новой». Работать под немцами было неуютно; теперь же крайслеровцы были не только напуганы, но и простаивали без дела.

НаПоПоН НаПоПоНом, а зарплаты на заводе были так хороши, что немногие пустились на поиски нового места. В 2007 году, когда «Керберус» купил «Крайслер», Янг заработал 72 тысячи долларов в год — столько он до этого никогда не получал (как выяснилось, не суждено было ему столько получать и впоследствии).

Ему было сорок лет, и в «Крайслере» он проработал уже восемь, постоянно скача, как шарик для пинг-понга, между конвейером и Банком рабочих мест. В «банковские» периоды он занимался общественно полезным трудом, например, красил местную церковь. Иногда помогал коллегам-«банкирам» в профсоюзе с компьютерами. А потом при «обратных сокращениях» или расширении производства возвращался в цех.

Банк рабочих мест был лишь частью сложной сети трудовых гарантий СРА, включавшей также уход на пенсию «тридцать — и свободен», гарантированный размер пенсий, практически бесплатные медицинские услуги и прочее. Вся эта система способствовала возникновению у сотрудников наплевательско-пассивного отношения к работе. Показное стремление руководящего состава к качеству продукции, быстро испарявшееся при недовыполнении плана, только подпитывало эту атмосферу.

Иногда, если рабочий указывал на дефект машины, ему приказывали закрыть на дефект глаза, ведь это «просто машинка в Мексику» — то есть автомобиль, предназначавшийся для продажи на мексиканском рынке. Однажды, когда Янг предложил своему начальнику более эффективный способ установки «дворников» (на японском заводе такую идею приняли бы на ура), тот грубо отмахнулся. После этого случая Джин решил помалкивать.

Вместе с «Крайслером» «Керберус», по сути, купил и его культуру труда, хотя люди с Уолл-стрит об этом и не догадывались. Аналитики и банкиры не упустили ни циферки в финансовых отчетах компании, однако ни одному участнику комплексной оценки ее деятельности не пришло в голову съездить в Белвидер, выпить кофе с Янгом и поговорить о НаПоПоНе, «обратных сокращениях» и других реалиях жизни «на передовой». Люди из «Керберуса» как будто летели на высоте тридцать тысяч футов, а Белвидер для них остался где-то далеко-далеко под крылом.

И с Джином Беннером в Саут-Пэрис, штат Мэн, никто, конечно, не поговорил. К 2007 году его продажи упали по сравнению с 2005-м вполовину. Поначалу он думал, что это просто очередной спад, но надежда эта быстро таяла. Сосредоточившись на пикапах и внедорожниках, «Крайслер» оставил Беннера без линейки машин меньших габаритов, на которые спрос как раз повышался. Первоначальный успех «Крайслера 300C» быстро сошел на нет. Любители же внедорожников теперь могли выбирать среди все большего количества японских моделей, например, перепроектированного «форраннера» «Тойоты» или таких крутых внедорожников, как «ниссан экс-терра».

Надежды, когда-то возлагавшиеся на «Даймлер-Крайслер», давно испарились, но автодилеры по натуре своей оптимисты. Беннер надеялся, что новая материнская компания поправит дела «Крайслера», думая, что компании прямого инвестирования сами почти как дилеры — рискуют собственными деньгами. А значит, рассуждал он, люди из «Керберуса» знали, во что вкладывались. «Любой новый владелец должен быть лучше „Даймлера“, — говаривал Беннер, — так ведь?»

В июле 2007 года, когда «Керберус» заключал сделку с «Крайслером», «Форд» объявил о 750-миллионных прибылях за второй квартал. Первая квартальная прибыль за последние два года. Через несколько дней не отстала и «Дженерал моторс», объявив о прибыли размером 891 миллион. Похоже, сокращение издержек приносило свои плоды в обеих компаниях, и в любое другое время возврат даже к скромной рентабельности был бы хорошей новостью. Вот только лето 2007-го в Детройте выдалось не обычным, и хорошие новости были плохими.

В том же месяце, когда две компании объявили о прибылях за второй квартал, Джи-эм, «Форд» и «Крайслер» начали переговоры с профсоюзом по поводу нового американского контракта. Суда, мчавшиеся вниз по реке, имели шанс прибиться в тихую гавань, избавившись от части медицинских обязательств перед профсоюзными пенсионерами, как это уже было сделано с пенсионерами руководящего звена. Однако шансы убедить профсоюз расширить рамки скромных уступок 2005 года зависели от способности компаний доказать свое тяжелое положение. А прибыли за второй квартал, само собой, тут не особо помогали — особенно в свете того, что Джи-эм, не удержавшись, публично приводила их как доказательство того, что дела ее улучшаются. С другой стороны, иные факты добавляли картине мрачных тонов.

Невыплаченные обязательства Джи-эм по медицинскому страхованию раздулись уже до 51 миллиарда долларов. Из 450 тысяч почасовиков на 1985 год теперь в компании осталось менее 74 тысяч. Несмотря на это, Джи-эм продолжала щедро финансировать медицинское страхование 340 тысячам профсоюзных пенсионеров и их супругам. Компания все усыхала, и соотношение пенсионеров к занятым сотрудникам достигло уже почти 5:1 (несколько лет назад оно составляло 3:1). Эти показатели были неприемлемы и демонстрировали модель положения, возможного для всей системы социального страхования США через 30 лет. Только вот с Джи-эм это происходило прямо сейчас, и она, в отличие от американского правительства, не могла просто напечатать побольше новых купюр, чтобы заплатить всем пенсионерам.

Это бремя увеличивало стоимость каждого автомобиля, производимого «Дженерал моторс», на 1600 долларов. «Тойота» же, для сравнения, тратила на страхование пенсионеров менее двухсот долларов из стоимости каждой машины, поскольку американских пенсионеров у нее было немного, да и те доплачивали на месте или производили пенсионные отчисления за визиты к врачу — как и большинство других граждан Америки. Ироничным было то, что 30 лет назад детройтцы потребовали от японцев строить заводы в Америке, чтобы «уравнять шансы». Теперь же в США было уже более двадцати «трансплантатов», и Детройт и СРА пеняли уже на них — за то, что они якобы давали японцам нечестное преимущество.