Арина Полядова - Царская дочь

Но самое смешное, что церковь детей Божьих , располагалась рядом с её работой, окна в окна! Два домика, разделённые сеткой-рабицей. Такой бедняцкий двухэтажный коттеджик под двухскатной крышей, обложенный виниловым сайдингом жёлто-пастельного цвета. И никаких опознавательных знаков.

Михайлова всегда жила мрачно и серо: нелюбимая, низкооплачиваемая работа, муж-пьяница. Она чувствовала себя сестрой Керри, проживающей с Герствудом в Нью-Йорке на последние деньги, и не имеющей возможности продемонстрировать на Бродвее новый необычный наряд. В «церкви» ей понравилось, – интересно же, необычно! Перед началом «собрания», словно в датском фильме «Слово» 14 14 «Слово» (1955) – экранизация пьесы Кая Мунка «Вначале было Слово», осуществлённая Карлом Теодором Дрейером в той самой деревне, где жил и проповедовал Мунк. Картина завоевала «Золотого льва» Венецианского фестиваля (1955) и многие другие награды. , всех встречал у входа улыбающийся «святой Пётр» Валера Явлинский в сером костюме, пожимая руку. После давали бутерброд с колбасой и сыром. «Святым Петром» стражник, конечно же, не назывался, просто считается, что он стоит у входа в рай.

В конце богослужения на экране проецировались адреса домашних общений . И Михайлова пошла сразу же. Хозяйка, Светлана Михайловна Явлинская, очень ей удивилась, но выгонять не стала. Оказалось, что по их законам и права не имела: «человек пришёл к Богу!»

Михайловой очень понравились эти домашние собрания. Приходили братья и сёстры, близкие ей по возрасту, но она ни с кем не подружилась. А Раиса Михайловна, годившаяся ей в матери, сама набилась, и Катя оказалась не против.

Но в церкви она выдержала только четыре месяца: вскоре ей это надоело, и она перестала приходить на воскресные молитвенные собрания.

В журналах пишут: попробуй только пропустить служение в американской «церкви», тебе тут же оборвут телефон (в современном варианте – разрядят мобильный) и пастор, и прихожане! Ничего подобного! Умер Максим, и Бог с ним! Звонила только Раиса Михайловна, и Екатерина всё время находила оправдания своему отсутствию.

Раиса Михайловна, в отличие от других сестёр и братьев, была очень умной и продвинутой женщиной. В прошлом врач-хирург, она зарабатывала на жизнь торговлей тряпками вразнос, а на вырученные деньги умудрялась содержать съёмную квартиру, взрослых детей в Грозном и Пятигорске, печь пироги для церкви и помогать нуждающимся. И ещё исполнять свой врачебный долг. Почтения за это в church она почти не имела, одни насмешки и презрение. Но, наверное, Раиса Михайловна относилась с этой церкви серьёзнее всех и осоляла 15 15 Здесь: спасала от духовного разложения. Обоснование: Мк 9:49-50. её.

Покинув church под благовидным предлогом (трудно добираться в такую даль, а помощи от руководства и братьев никакой), Михайлова продолжала посещать домашние общения 16 16 Домашняя группа, домашнее общение, домашняя ячейка – еженедельная встреча прихожан евангельской церкви на квартире какого-либо брата (сестры), где изучают Библию или обсуждают воскресную проповедь. Основание – Деяния и святых апостолов, 2:42, Первая церковь: «И они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах». на квартире у брата Валерия Явлинского. Такая же «группа» была в соседнем Ферзёво, только собирались там не в четверг, как в Щёлочи, а во вторник, да ещё и по субботам в church, всё в семь вечера. Но в церковь на общения никто не приходил, поэтому вскоре оно развалилось. Да и по домам собирались вяло.

Послушав проповеди и исповеди-свидетельства, Михайлова уяснила, что церковь детей Божьих – прибежище для бывших сидельцев. Пастор church, Анатолий Александрович, в последний раз отбывал срок в Омской колонии, десять лет за убийство, и ещё до этого несчётное число раз за всякие «мелочи». В церковь ходили и два его зоновских друга, брат Святик Руденко и Сашик Дружинин. Первый, по отцу – украинец, по матери – чеченец, сидел три раза, первоходка – за угон мотоцикла; а Сашик – уже за тяжкие и особо тяжкие преступления против личности, побои и убийство. Святика пастор вывез из родного Омска, где тот падал духовно (кололся), а Сашик уже давно был отлучён за систематическое пьянство. Даже сестра Раиса Михайловна в 90-е три года отсидела в Ставропольском крае, – «случайно» проткнула первому мужу сердце. Ей дали пять лет колонии, но освободили по амнистии в честь 50-летия Великой Победы как многодетную мать. Это жена брата Сашика, сестра Юлия, гнобила её на съёмной квартире.

На домашнем же общении по нескольку лет разбирали какую-нибудь новозаветную книгу. Брат Валера играл на гитаре, и все исполняли христианские гимны. Не петь было нельзя. Приходило же, самое большее, четырнадцать человек (как и к отцу Алексию).

Здесь ругали братьев-харизматов, классических пятидесятников, ислам как «сатанинскую религию», но самым главным врагом оставалось православие.

До Котова не доходил общественный транспорт, но бабок на молитвенные собрания доставляли на машинах. Михайлова даже думала, что на свой бензин, но всезнайка Раиса Михайловна сказала, – нет, всё компенсирует церковь! Возили и любимчиков пастора Анатолия, в число которых они с Раисой Михайловной не входили.

Пастор на общении как-то гневно спросил, почему сестра Михайлова больше не ходит в церковь. И ей так хотелось сказать: «Меня же не возят!» Но она не отважилась, и пролепетала нечто невразумительное:

– Потому что я не могу так далеко пешком ходить…

Раиса Михайловна горячо закивала.

– А ты потихонечку, – «посоветовал» брат Святик.

Брата во Христе Святослава Руденко Михайлова прозвала бароном Апельсином, брюхо которого, слуга, «обливаясь потом», возил на тележке. Раиса Михайловна, оказывается, очень любила «Чиполлино» и читала сказку своим детям на ночь. Герцога Мандарина они в общине не отыскали, а за синьора Помидора вполне сошёл пастор, которого за связь с уголовным миром они прозвали Толяном.

Так вот, барон Апельсин Святик сам явно не прошёл бы пехом трёх с половиной километров, да ещё и с препятствиями! Гололёд, нечищеные и разбитые дороги, отсутствие тротуаров и освещения, поток машин, железнодорожное полотно… В старой, ещё не запрещённой за экстремизм «Сторожевой башне», Михайлова читала трогательную заметку, как в Индонезии свидетели Иеговы добираются до своего воскресного собрания вплавь! А в газете «Моя семья» – как аргентинские дети идут в школу по подвесным и верёвочным мостам, рискуя сорваться в пропасть!

И Толян изрёк важно, как поступил бы, наверное, сам синьор Помидор:

– Я компенсирую тебе проезд! Буду перед служением двадцать восемь рублей давать. Я понимаю, что нужно потратиться…