Эдвард Резерфорд - Русское

– Да, пан гетман.

– Добро. Я присмотрюсь к тебе в следующей битве.

Андрей знал, что это может означать. Этак через год он уже может стать есаулом. Если восстание увенчается успехом, славная дорога перед ним откроется.

Компания отбывала в Русское в приподнятом расположении духа.

Что за дивной красоты земли расстилались перед казаками, пока скакали они через равнину на восток, согреваемые лучами теплого июньского солнца. Иногда навстречу попадались небольшие группки деревьев, да по берегам рек росли ивы и сосны. Но в основном лишь бескрайняя степь расстилалась вокруг, колышущееся море тонких перистых былинок.

Много здесь водилось дичи и рыбы в ручьях и реках, но путники не останавливались, быстро продвигаясь вперед утром и вечером, в полдень давая себе отдых.

Славным польским коням Андрей предпочитал своего, ростом поменьше. Сильные и выносливые, эти животные могли запросто нести седока весь день без передышки. К концу второго дня Андрей и его товарищи очутились на берегу Днепра и переправились на плоту на другой его берег. На следующий день они уже будут в Русском.

Первый знак, что все изменилось в этих краях, встретился им утром. То был крохотный деревянный острог, один из тех, что служили заставами польским правителям. Подъехав ближе, они обнаружили, что острог пуст, и миновали бы его, не останавливаясь, если бы Андрей не приметил тела, висящего на воротах. Судя по одежде, это был поляк. Однако бунтовщики не удовлетворились бы простой казнью: на шее повешенного, связанные веревкой, болтались головы его жены и детей, убитых на его глазах перед собственной казнью. Таков был печальный конец многих поляков тем летом.

Спустя час они встретили казацкий хутор, такой же, как хутор его отца. Он был разграблен и сожжен до основания. Андрей начал было осыпать поляков проклятьями, но Степан остановил его:

– Это не поляки. Татары, на обратном пути.

Андрей, оглядевшись, был вынужден согласиться:

– Мы отдали им всех польских магнатов, неужели этого было мало?

– Татарам всегда мало, – ответил Степан.

– Поехали, – сказал Андрей, взволнованный мыслью: что найдут они в Русском? Остаток пути большей частью прошел в молчании. Товарищи чувствовали волнение Андрея и изо всех сил подгоняли коней. Лишь однажды они перекинулись парой слов, когда на их пути внезапно показалась рысь – мелькнула и тут же скрылась в высокой траве. Андрей и не заметил бы, если бы не услышал, как Степан бормочет под нос проклятия.

– Что такое, Быкушка?

– Ничего, – мрачно и не очень уверенно буркнул здоровяк.

– Да что случилось, скажи?

– Та рысь… Посмотрела она на нас?

Андрей подумал:

– Кажется, нет. А что?

– Ничего. Наверное, так и есть.

Как бы Андрей ни был встревожен, он не смог сдержать улыбку. Он провел всю жизнь среди суеверных людей, но ни один из них не мог в этом сравниться со Степаном. Снова и снова он заставал друга, этого большого человека, пристально разглядывающим деревья, камни, парящих в небе птиц – все эти повседневные вещи и события для Степана были полны тайного смысла.

– Так что же означает в ваших краях переглянуться с рысью? – поинтересовался он, смеясь.

Но Степан не ответил.

Наконец к середине дня они приблизились к Русскому. Андрей тревожно оглядывал село, пытаясь разглядеть знаки присутствия татар, но не смог заметить ничего необычного.

Но вдруг из лесу им навстречу вышли несколько крестьян, и, услышав от них новости, Андрей обернулся к товарищам:

– Готовьтесь к битве. Нужно хорошенько все рассчитать.

Ворота в остроге Русского были накрепко заперты. Внутри в ожидании дальнейших инструкций засел гарнизон из двадцати польских солдат, в царившей неразберихе присланных из Переяславля. В крепости заперлись также торговец вином Янкель и еще несколько евреев – торговцев и ремесленников со своими семьями. Все местные казаки и крестьяне, которых поляки боялись, оставались за пределами крепости и в случае прихода татар должны были защищаться своими силами.

Польские солдаты покинули Переяславль, зная, что магнат Вишневецкий собирает войско, однако с тех пор не имели никаких вестей о нем, с нетерпением ожидая его прибытия последние два дня.

Солнце уже садилось, когда на краю леса с переяславльской стороны показался отряд, и, прикрыв глаза ладонью от закатных лучей, гарнизон Русского с облегчением разглядел в воинах, приближавшихся на великолепных конях, поляков.

Когда отряд оказался уже почти под стенами, дозорный крикнул:

– Откуда вы? Какие вести?

– Мы люди Вишневецкого, – был ответ. – Следом идут его главные силы. Открывайте ворота!

– Хорошо. Очень хорошо. Перебьем всех, – прорычал из-за своего куста неустрашимый Степан.

Поляки-дозорные спустились со стены и, когда отряд подошел к воротам, распахнули их.

Затем произошло нечто странное. Незамеченные дозорными, занятыми воротами, около двадцати жителей села под предводительством Степана стремительно выскочили из своего укрытия и ринулись к острогу, чтобы ворваться в него вслед за польскими всадниками. Гарнизонные заметили их, лишь когда они показались в воротах, но в ответ на их тревожные крики всадники, вместо того чтобы обернуться к атакующим, заблокировали ворота. Только тогда поляки поняли, что их обманули.

Расправляясь с ошеломленными поляками, Андрей мысленно ухмылялся. Их со Степаном великолепные кони, польское платье, мечи и всякие деликатные безделушки, завоеванные в сражениях, сослужили им славную службу, позволив без труда провести солдат гарнизона.

«Теперь я даже рад, что учил в семинарии их поганый язык», – подумал Андрей.

Застигнутый врасплох гарнизон уменьшился на четверть, прежде чем поляки поняли, что происходит. Однако они стремительно мобилизовались и дали нападающим достойный отпор. Но казаки не намерены были брать пленных, поэтому жертвы не ограничились четвертью гарнизона. Из дома в дом шли они с боем.

Раз Андрей чуть не лишился жизни. Тесня поляка к приземистой деревянной избе, где Янкель торговал своим вином, он не заметил, как из окна над головой его приготовился атаковать другой солдат гарнизона. И только крик Степана побудил его взглянуть вверх, где он заметил поляка, уже замахнувшегося на него мечом. Уклоняясь, он был вынужден упасть на землю, и участь его была бы решена, если бы его могучий друг не метнулся к ним стремительным движением и парой мощных взмахов саблей не расправился бы с обоими поляками.

Когда Андрей поднялся, он обнаружил, что битва окончена. В живых остались два поляка, которые сейчас стояли неподалеку, окруженные четырьмя его товарищами.

– Не убивайте этих двоих, – бодро крикнул Андрей, – посмотрим, вдруг им что известно.