Бьянка Питцорно - Французская няня

Просто чудо, что с Аделью не случилось ничего плохого! Грейс, правда, утверждает, что душевнобольные не бывают агрессивными с детьми и что только малыши в состоянии утихомирить буйство ее подопечной. До нашего прибытия в Торнфильд, когда в поместье заходила нищенка с детьми, Грейс давала ей денег, чтобы та позволила детям подняться на третий этаж, пополдничать с пленницей и развеселить ее. Она утверждает, что это одобрял и доктор Картер, который, единственный во всем…ширском графстве, знал о том, что в доме есть узница.

Адель настояла, чтобы я поднялась с ней, но оказалось, что Берта уже спит, потому что Грейс Пул, чтобы успокоить несчастную, заставила ее принять изрядную дозу опиумной настойки. Насколько я поняла, эта настойка здесь весьма в ходу — ведь ее прописал доктор, хотя пациентке она совсем не по вкусу. Надзирательнице приходится, чтобы она не выплевывала снадобье, подмешивать его в еду или в чай. Деде так обессилела от всего пережитого, что я уложила ее пораньше и, прежде чем отправиться на конюшню к Олимпии, закрыла дверь нашей спальни на ключ.

Впрочем, Олимпия оказалась в доме — на кухне, с прислугой. Викарий Джон Крин, состоявший в родстве с Ли, пришел рассказать, как все было в церкви, и все жадно его слушали. Он сказал, что когда пастор Вуд произнес полагающийся по обряду вопрос — не существует ли какого-либо препятствия заключению этого брака, — из глубины церкви к изумлению всех присутствующих выступил никому не знакомый человек. Он представился как адвокат Бриггс из Лондона и заявил, что действует в интересах дяди мисс Эйр, проживающего на острове Мадейра. Этот дядя намерен воспрепятствовать тому, чтобы его племянница была обманута и вовлечена в преступное двоебрачие. Ибо мистер Рочестер — женат. Бриггс зачитал свидетельство о браке, заключенном в Спаниш-Тауне на Ямайке, и представил свидетеля того бракосочетания — мистера Мейсона, брата жены мистера Рочестера, который заявил, что видел ее живой в Торнфильде несколько месяцев назад.

Вот почему, будучи у нас в Париже, мистер Мейсон никак не мог поверить, что мадам Селин замужем за его зятем! Вот почему месье Эдуар, когда прочел его письмо, рассердился, потом признался мадам, что их брак был фикцией, и бросил ее. Возвращение мадам на сцену Опера и ревность были всего лишь предлогом! Очевидно, что в письме Мейсон приказывал ему прекратить этот фарс и угрожал разоблачить как двоеженца.

И именно поэтому, когда в апреле разнеслась весть о том, что Рочестер планирует жениться на мисс Бланш Ингрэм, Мейсон приехал в Торнфильд. Он хотел отговорить мужа своей сестры от этого шага.

Оказалось, что Мейсон знаком с дядей гувернантки, живущим на Мадейре. Мейсон там поправлялся после ножевого ранения, когда пришло письмо от мисс Джейн, сообщавшей дяде о скором замужестве. Тогда мистер Эйр договорился с Мейсоном, чтобы тот немедленно вернулся в Англию и воспрепятствовал заключению этого брака.

После викария говорила Мэри. Они с мужем нанялись в Торнфильд одиннадцать лет назад, когда мистер Рочестер уволил всю старую прислугу и набирал новых людей. Мэри знала, что в доме есть какая-то узница, но никогда ее не видела и, конечно, не подозревала, что это жена хозяина. Она слышала от Грейс Пул, что родственникам пришлось ее изолировать, потому что это была очень изворотливая женщина, которая испытывала страсть к мужчинам, ко всем подряд, и в молодости была уличена в множестве постыдных связей, даже с чернокожими рабами со своих плантаций в Вест-Индии.

Во время этого рассказа я увидела, в какое волнение пришла Олимпия: она еле сдерживалась, и я легко могла угадать ее мысли. Мужчина, холостяк ли, женатый, может иметь любые связи и романы со всеми женщинами, с какими только пожелает, он может даже ходить по домам терпимости, и общество его не осудит. Мистер Рочестер был любовником мадам Селин и имел множество других историй, о которых без всякого стеснения рассказывал гувернантке. Никто и не подумал запирать его в комнате без окон, привязывать к стулу и на протяжении десяти лет одурманивать опиумной настойкой! Крестный говорил, что это лекарство — наркотик; если принимать его подолгу, оно ослабляет организм и замутняет разум хуже алкоголя.

Я знаю, что означают горящие глаза и решительное выражение лица моей подруги. «Эта бедная жертва мужского насилия не должна оставаться навеки в своем заточении. Мы должны ее освободить! Даже если нам придется везти ее с собой во Францию».

Олимпия не знает, что Адель, не читавшая сочинений Мэри Уолстонкрафт, уже пообещала то же самое Берте.

Сейчас одиннадцать часов утра. Олимпия укладывает в карету сундучок Адели и узелок с моими вещами. До этого ей пришлось отвязывать багаж мистера и миссис Рочестер, который не последует за ними в свадебное путешествие по Европе. Мы с Аделью готовы, одеты в дорожные платья и ждем в холле. Мы уже попрощались с миссис Фэйрфакс и прислугой. С обеих сторон были пролиты слезы. Правда, после всех треволнений и неожиданностей вчерашнего дня и сегодняшнего раннего утра обитатели Торнфильда, кажется, утратили способность к сильным чувствам и переживаниям. Мэри удивилась, что Грейс Пул не пришла попрощаться. Миссис Фэйрфакс заметила:

— Она такая странная… к тому же в такой момент ей, наверное, непросто оставить свою больную.

Меня тоже не удивило отсутствие Грейс. Я знала, что она спит в кровати Берты глубоким сном, тому виной — изрядная доза опиумной настойки, которую я добавила ей в джин, когда вместе с Аделью заходила к ним вчера ночью, чтобы попрощаться, а вернее, чтобы уточнить детали нашего секретного сговора с пленницей. Это Олимпия мне посоветовала достать бутылку из стенного шкафа за гобеленом, где Грейс хранила свои запасы.

Как только Олимпия закрепит сундучок, мы сядем, и карета покатит в сторону колледжа, куда определили Адель. Все думают, что мы поедем втроем. Джон с нами отправиться не сможет. Он захворал. Или в стельку пьян, как неуважительно предположил Дженнаро. Как бы то ни было, у него кружится голова, и он не в состоянии встать с кровати. Возможно, его жена Мэри не беспокоилась бы так сильно, если бы знала, что в том пиве, которым вчера угостил Джона его молодой помощник, было десять ложечек лекарства, столь часто используемого Грейс Пул для успокоения ее подопечной.

Тусси уже в Милкоте, он ждет нас, спрятавшись в кустах по дороге в Хэй.

Мы боялись, что после вчерашних событий отправку Адели в колледж могут перенести или и вовсе отменить, и тогда пришлось бы полностью перестраивать план. Однако сегодня рано утром, прежде чем отправиться на своем Мансуре в погоню за мисс Джейн, хозяин дома влетел в нашу спальню, разбудил Адель, попрощался с нею сухо и немногословно, велел слушаться и не порочить его честь, а мне сказал по-французски: