София Волгина - Екатерина Великая. Завершение Золотого века

Завтра Храповицкий обещает принесть мне почитать «Письма русского путешественника» Карамзина, автора «Бедной Лизы». Сказывают, он якшался с издателем Николаем Новиковым.

Генерал-фельдмаршал Николай Репнин, вернувшись с фронтов турецкой войны, некоторое время провёл в Воронцове в своём имении под Москвой. Намедни получил назначение на должность рижского губернатора.

Незаметно, как чаще всего случается в жизни, оглянуться не успела императрица, как подоспело время женить уже не сына, а внука, любимейшее ее создание на земле. Екатерина положила, что пора подумать о достойной невесте, поиском коей она доверила заняться посланнику при германских дворах, графу Николаю Петровичу Румянцеву, сыну фельдмаршала графа Петра Румянцева-Задунайского, героя первой войны с турками. Граф, не медля, передал портрет принцессы Луизы Баденской через курьера Коллегии иностранных дел, служившего графу Безбородке, графа Евграфа Комаровского. Екатерине понравилось миловидное лицо девочки, и она, не отодвигая дело в долгий ящик, одобрила кандидатуру дочери наследного Баденского принца Карла Людвига и его супруги Амалии, известной всем своей добродетельностью. Их четыре дочери славились на всю Европу здоровой резвостью, красотой и добрым нравом. Графам Румянцеву и Комаровскому, по указу Екатерины, следовало по-отечески, особливо присмотреться к двум старшим принцессам — Луизе-Августе и Фридерике-Доротее. В случае, естьли, по их разумению, девочки окажутся достойными невестами для Великого князя Александра Павловича, следовало добиться согласия родителей на поездку сестер из их родного Карлсруэ в Санкт-Петербург. Граф Румянцев, бывши в восторге от Луизы Баденской, учинил все, дабы оное случилось.

Как всякая любящая бабушка, Екатерина, беспокоясь, дабы ее любезный внук не ударил лицом в грязь в первую брачную ночь, положила подготовить его к новой жизни, как когда-то она позаботилась и о Павле. Боязнь, что ее отпрыски унаследуют болезнь и страхи своего покойного мужа Петра Федоровича, заставила ее не забыть сию деталь на кануне его брачной жизни. Посоветовавшись с Перекусихиной, они решили сподобить на то молодую вдову, Екатерину Васильевну Торсункову, двадцати лет, урожденную Перекусихину.

Стояла прекрасная, необычно долгая, теплая и весьма тихая осень. Листья на деревьях в Петербурге еще не опали, украшая город золотом и багрянцем. Дождей почти не было. В последний день октября императрица встречала желанных гостей в приготовленных для них роскошных апартаментах Шепелевского дома, коий, специально к оному событию, был перестроен архитектором Старовым. Был изменён фасад, надстроен четвёртый этаж, перепланированы и заново отделаны помещения. Старов устроил в месте соединения лоджий с Шепелевским домом — квадратный двухсветный Мраморный зал.

Вот, наконец, карета с принцессами прибыла. Луиза, не дожидаясь сестры, живо вбежала по лестнице и наткнулась на императрицу Екатерину Алексеевну, коя встретила смущенную принцессу весьма радушно, трижды поцеловав в щеки. По всему было видно, что государыне она сразу пришлась по душе. Выбор, однако оставался за юным Александром. И его избранницей, на радость бабушке, оказалась старшая — Луиза.

Через неделю, по приезде принцесс, императрица спрашивала своего советника Протасова, кавалера и воспитателя Великого князя:

— Александр Яковлевич, как, по вашему разумению, мой внук воспринимает принцессу Луизу?

Александр Протасов с готовностью ответствовал:

— Я полагаю, Ваше Величество, Его Высочество Александр Павлович совсем недавно обходился с старшею принцессою весьма стыдливо, приметна в нем была большая тревога касательно нее. И вот теперь, я полагаю, у него начались первые к ней чувства.

— Стыдливо? — переспросила озадаченная государыня и тут же сама себе пояснила: — Впрочем, Александру пятнадцать и его смущение вполне естественно.

Обсуждая внешность Луизы со своими близкими наперсницами, Екатерина услышала много лестного о юной принцессе.

— Лицо ее весьма приятно и всегда в счастливом настроении, — говорила Королева, привычно пощипывая свои черные усики над губой и пристрастно разглядывая небольшой портрет принцессы, коий императрица держала в спальне.

Анна Никитична, быв сама небольшого роста, изражалась весьма восхищенно:

— Она имеет не ложную величественную приятность, рост большой, все ее движения и привычки имеют нечто особливо привлекательное. И я скажу — избранная цесаревичем невеста, как нарочно для него создана!

Перекусихина отметила самое главное:

— В ней виден разум, скромность и пристойность во всем ее поведении, доброта души ее написана в глазах, равно, как и честность.

— Согласна! Les yeux sont le miroir de l’ame. Хочу верить, что сия девица нашего поля ягода, — молвила довольная императ рица.

Она хорошо видела, что поведение Луизы — Августы выказывало во всем осторожность и благонравие. Екатерине особливо понравилось, что она так умна, что нашлась со всеми, сумела обласкать всех, кто был ей представлен. Государыня увидела в ней себя: ровно такожде, пол века назад она, Цербстская принцесса София-Августа, нашла в себе силы привлечь к себе людей совершенно тогда чуждых ей, не умея даже разговаривать на русском языке.

«При крещении дам ей свое отчество, — подумала она, — пусть станет Елизаветой Алексеевной. А также отдам ей мою любимую умницу — фрейлину Варвару Головину: она, по крайней мере, по возрасту самая молодая из моего окружения. Графиня не даст ее никому в обиду. Кстати, а мужа ее, графа Головина, как Саша оженится, поставлю гофмаршалом их Малого двора».

Не отодвиая сию новость в дальний ящик, она отписала Мельхиору Гримму, что вот-вот оженит Великого князя Александра, а там со временем и коронует его, чем весьма удивила его. Для него мысли императрицы о коронации внука показались странными.

Записки императрицы:

Великий князь Александр Павлович выбрал себе в невесты принцессу Луизу Баденскую, что я весьма приветствую.

В ответ на казнь тридцати восьмилетнего короля Людовика Шестнадцатого имевшего место 21-го генваря сего 1793 года в Париже, российские порты закрылись для французских судов. Разорваны дипломатические отношения, прекращено действие договора, подписанного пять лет назад с послом Франции, графом Луи Филиппом де Сегюром. Поверенный в делах Франции Эдмон Шарль Женэ объявлен persona non grata.

27-го генваря, сенатор, тайный советник Александр Николаевич Зубов и сыновья его, генерал адъютант, генерал поручик Платон, генерал-майор Николай, камер юнкер Дмитрий и генерал-майор Валериан Александрович возведены, с нисходящим их потомством в графское Римской империи достоинство. На принятие означенного титула и пользование им в России готовится Высочайшее соизволение.