Монап Эгамбердиев - Тень Желтого дракона

Началась летняя жара. Полевые и садовые работы были в полном разгаре: земледельцы поливали растения и деревья, обрабатывали и окучивали их, чтоб получить урожай получше. Как обычно в эту пору, состоятельные люди, беки перебирались в горные местечки, где приятно дует легкий ветерок, принося с высоких хребтов и снежных вершин желанную прохладу.

Мугува тоже собирался выехать из Эрши в горы. Он ждал только приезда бека Таркана [125] Таркан — одно из старинных названий Ташкента. Бурибека, своего родственника, который хотя и подчинялся тудуну Кангха, но неизменно поддерживал дружеские отношения с Даванью. Они решили вместе провести жаркие летние дни в красивом горном селении.

Мугува удивился, когда неожиданно увидел у сводчатых ворот дворца Арк гнедого скакуна с подвязанным хвостом, покрытого пеной. Слова же гонца, соскочившего с седла и устремившегося к воротам, привели его в полную растерянность:

— Пропустите быстрее! Война!

Когда гонца привели к ихшиду, он смог добавить лишь несколько слов:

— Чинжины… Они обошли Селат. Идут сюда!

— Нишан! — сам не зная почему, произнес Мугува имя своего брата, вошедшего вслед за гонцом.

Нишан старался выглядеть озабоченным. Это было нетрудно, потому что в действительности его мучила тревога. Ведь это последняя возможность захватить трон, и он не должен упустить ее! Как будут дальше развиваться события и что должен делать он, Нишан, чтобы добиться своего?..

К ихшиду были срочно созваны праворучный бек Модтай, ясаулбеги Кундузбек и другие придворные. Ждали заутара. Наконец и он появился, тяжело опираясь на посох. Все встали с мест. Заутар сел возле ихшида. Мугува начал понемногу приходить в себя. Он было заговорил, но вошел начальник охраны:

— Прискакал еще гонец — от бека Дальварзина [126] Остатки развалин Дальварзина находятся возле села Аим Андижанской области. !

Ихшид кивнул, разрешая гонцу войти. Поклонившись, тот сообщил:

— Чинжины идут! Они несметны! Говорят, что Селат окружен. Когда я выехал, вокруг Дальварзина тоже начало смыкаться кольцо. Но главные их силы идут прямо сюда.

Гонец вышел. Беки ждали, что предпримет ихшид. Но в голове Мугувы опять все спуталось. Он не знал, что сказать, с чего начать. Праворучный бек посмотрел на заутара. Тот слегка приподнял подбородок, качнув длинной белой бородой. Значит, старец одобряет намерение Модтая взять слово. Ведь в подобных случаях праворучный должен выручать повелителя, на то он и первый бек, главный человек в государстве после ихшида.

— Созывать кенгаш не будем. Все равно не успеть, — сказал Модтай. — Прошлогоднее решение кенгаша остается в силе. Никто его не отменял! Нишан — предводитель войска, Чагрибек — замещающий! Послать гонцов во все кенты и депары! Пусть шлют чавушей [127] Чавуши — постоянно находящиеся при беке воины. Их использовали и как ясаулов, то есть для поддержания внутреннего порядка. и чакиров в Эрши! — Голос Модтая креп. — Послать в горы за беками, чтобы немедленно возвращались и собирали воинов. Из туменаг здесь присутствуют Кундузбек, Сиртланбек; Карчигайбек тоже в Эрши. Остальные вскоре подъедут.

Мугува, кивая, безмолвно соглашался с Модгаем. Только теперь он счел необходимым вставить слово:

— Гонцов немедленно!

Кундузбек тут же поднялся и вышел, чтобы дать указание об отправке гонцов.

Посланные друг за другом три даваньских разъезда, по сотне чакиров каждый, сошлись на берегу быстрой реки Акбуры, в полпути от захваченного ханьцами кента Дальварзин. И сразу же они столкнулись с многочисленным отрядом шэнбинов, искавших брод. Проводник ханьцев, видимо, ошибся, и шэнбины начали переправу на сравнительно глубоком месте реки. Воспользовавшись этим, чакиры вступили в бой. Их стрелы метко разили барахтавшихся в воде ханьцев. Тех, кто пытался выбраться на левый берег, встречали мечами и пиками. Даваньцам помогло и то, что шэнбины шли напролом, не разбирая пути. Они были твердо уверены: жалкие три сотни даваньцев не могут преградить путь тысяче! В разгар боя, когда река едва успевала уносить трупы, с верхнего ее течения, неистово крича, налетели неизвестные всадники. Шэнбины, опасаясь окружения, бросились назад. Разъездные сотни чакиров, быстро переправившись через реку, стали преследовать беспорядочно разбегающихся ханьцев. Всадники, напавшие с верхнего течения реки, обогнав шэнбинов, перерезали им путь. Спасаясь, те повернули влево, в густые заросли камыша. Извивающаяся тропинка заманивала их все дальше и дальше, в глубь зарослей. Вдруг с обеих сторон камышового урочища — тугая — поднялся дым. Шэнбины поняли, что это западня: даваньцы загнали их в болото и подожгли камыш. Путь назад был отрезан. Те, кому удавалось выбраться из огненного кольца, падали под мечами чакиров, занявших выходы из тугая. Большинство же шэнбинов передовой тысячи сгорели либо задохнулись в дыму горящего камыша. Вернулись к своим всего несколько десятков шэнбинов, бросившиеся наутек еще до того, как был подожжен камыш.

Даваньцы одержали победу над ханьской передовой тысячей, но и у них из разъездных сотен осталось менее половины чакиров. Они поспешно вернулись в Эрши, чтобы доложить об исходе сечи ихшиду. Вызывало недоумение то, что неизвестные всадники, внезапно напавшие на шэнбинов с тылу и тем оказавшие помощь чакирам, не дожидаясь исхода боя, куда-то скрылись. Кое-кто из чакиров полагал, что это были разбойники. Об этом говорила не только их одежда, явно захваченная у богачей и чужеземных торговцев, но и их повадки: они действовали смело, быстро и находчиво. Да и камыши подожгли они. А это разбойничий прием.

— Наверное, разбойники хотели ограбить разъезд чинжинов, но, увидев нас, удрали! — рассудил сотник чакиров и решил приписать успех боя себе одному.

Все чавуши, находившиеся в Эрши, были посланы в сторону кеита Аргуан. Они расположились у отрогов небольшой горы Чилустун перед быстротечной и полноводной рекой Аргуансай. К вечеру к пим должны были присоединиться чакиры из соседних с Эрши кентов — Ассаки, Кувы, Неката. Здесь предполагалось сосредоточить тумен — десять тысяч воинов, но к назначенному сроку успели собраться лишь четыре тысячи. Этой части войска, туменагой которой был назначен бек Эрши Сиртланбек, предстояло преградить шэнбинам путь в Эрши в том случае, если бы ханьцам удалось оттеснить тумены Кундузбека и Карчигайбека в бою по ту сторону горы Чилустун, на равнине, где был простор для движения конницы.

Такой план расположения туменов для первой встречи с вторгшимся ханьским войском предложил замещающий предводителя войска молодой Чагрибек. Его отец, праворучный бек Модтай, и сам ихшид Мугува согласились с ним. У них просто не оставалось времени, чтобы предложить что-либо другое. Надо было действовать, любым способом задержать врага хотя бы на два-три дня. За это время подоспеет много чакиров из отдаленных, особенно из заходных, кентов. Тогда Давань сможет постоять за себя.