Владимир Москалев - Королева Бланка

День был теплый, солнечный, дул слабый ветерок, каркали вороны на дубах и вязах по обе стороны дороги. Вдали уже показалась излучина Марны, и всадники пришпорили коней, зная, что вскоре покажутся башни города-крепости и шпили церквей, как вдруг Аутар, подъехав ближе, ухватил Тибо за руку.

– Остановись, граф! Кажется, нас кто-то догоняет со стороны Мо. – И он указал рукой.

Тибо осадил скакуна, вгляделся вдаль. В самом деле, с запада им наперерез мчался всадник.

Рыцари окружили графа, молча ждали. Всем было любопытно, какое сообщение везет этот одинокий вестник.

Тот подскакал и с ходу спрыгнул с коня.

– Слава Богу, мне удалось догнать вас, монсеньор. Я боялся не успеть.

– Де Мильи? – удивился Тибо, узнав одного из рыцарей конной охраны венценосных особ. – Откуда вы? Впрочем, что я спрашиваю… Кто вас послал? Случилось что-нибудь? Говорите!

Вместо ответа вестник протянул пергамент.

– Читайте, ваша светлость.

– Послание? От кого?

– Вы могли бы и сами догадаться.

Тибо вспыхнул, руки мелко задрожали. Это она! Его Бланка! Кто же еще мог ему писать и отправить гонца?.. Но как она узнала, кто ей сказал?.. Ответ должен крыться в письме. Торопливо развернув его, Тибо прочел:

«Дорогой граф! До меня дошла весть, в которую мне с огромным трудом и удивлением пришлось поверить. Вы всегда были преданным вассалом королевства и моим самым близким другом. Ныне Вы собираетесь сделать опрометчивый шаг, который заставит подумать о Вас как о человеке, предавшем дело, коему он служил. Ибо разве есть на свете кто-либо, кто причинил короне больше вреда, нежели тот, к кому Вы направляетесь? Уповаю на Ваше благоразумие, которое подскажет Вам верный ход: повернуть коней обратно».

Тибо опустил руки. Лист пергамента дрожал у него в пальцах. Он смотрел на излучину реки, видел змеившуюся невдалеке серую ленту, окаймленную кустарником и деревьями, и думал о Бланке. Какое самообладание! Какой выдержкой обладала эта женщина, когда писала это письмо, ни словом не упомянув о душевных муках, терзавших ее любящее сердце. Она думала о нем! Быть может даже, она плакала, получив известие и уединившись где-нибудь в укромном углу. Но не любовь водила ее рукой, и не сердце подсказывало нужные слова, когда перо бежало по листу пергамента. Всё это она обуздала огромной силой воли и писала это послание, руководствуясь и политическими соображениями, и опасаясь за безопасность адресата. Это писал правитель, умный и дальновидный, стратег, понимающий, к каким печальным последствиям для нее… нет, для государства! – приведет необдуманный шаг ее возлюбленного. Она отбросила всякие лишние мысли, ее беспокоило только одно: будущее державы, управлять которой доверили ей свекор Филипп и муж Людовик. И она принесла в жертву свою любовь, написав так, чтобы Тибо понял: ее беспокоит, прежде всего, королевство. Она понимала, чем обернется эта женитьба, и не верила Моклерку. Она рассчитала наперед все ходы, потому что хорошо знала того, кто причинил короне «столько много вреда» и, она была уверена, принесет еще, ибо такие, как он, не успокаиваются. Но самое страшное заключалось в том, что ее преданный друг в одночасье может стать ее врагом. Возможен ли удар сильнее этого? Выдержит ли ее сердце? Не заплачет ли горькими слезами… нет, не она, а ее народ, лишившийся своего самого сильного и верного защитника?

Вот о чем было это письмо, и Тибо без труда прочитал то, что таилось между строк. Он еще раз пробежал глазами послание. Он вглядывался в ровные, косые буквы и узнавал почерк Бланки. Сколько раз он получал от нее письма! Ее почерк он узнал бы среди сотни других. Не в силах побороть волнение и удержать слезу, он поцеловал письмо, написанное рукой любящей его женщины, и почувствовал, как слезинка выкатилась-таки из глаза и упала прямо на письмо. Он опустил взгляд и вздрогнул: пятно расплылось на слове «благоразумие». Значит, это воля небес! И это словно подстегнуло Тибо, вывело его из задумчивости. Он подозвал писаря, написал несколько слов Моклерку, ожидающему его в монастыре, и отправил гонца. Тот ускакал. Поглядев ему вслед, Тибо повернул коня и вытянул руку вперед, указывая направление:

– В Париж! – И, стукнув пятками, пустил лошадь в карьер.

Его рыцари, пожав плечами, направились вслед за ним.

Рядом с графом, сдерживая улыбку, скакал невозмутимый Аутар.

Бланка ждала его. Она не верила, что он не приедет к ней. Не хотела в это верить! Знала, что любовь победит и в этот раз.

И она победила!

Стремительно, будто вихрь, ворвался Тибо в покои королевы и упал к ее ногам. Он осыпáл ее руки поцелуями, а она молча смотрела на него, и тихая улыбка играла у нее на губах.

Он поднял голову. Она плакала. У нее дрожали губы. Встав, он обнял ее.

Она ждала этой минуты. Один Бог знает, как ждала она этой минуты своего торжества, победы своей любви! И она произнесла всего несколько слов, которые таились между строк ее письма:

– Я рада, что ты снова со мной… и с Францией.

Моклерк, обозленный донельзя, скрипя зубами от бешенства, бросился вон из монастыря вместе с дочерью. Первым побуждением было мчаться к Филиппу Строптивому, умолять его вывести войска и уже вместе вновь обрушиться на Шампань. Но дорогу ему преградили заставы Феррана Фландрского. Поняв, что ему не удастся поплакаться в жилетку булонскому графу, Моклерк повернул домой, собрал войско и вместе с баронами из дома Дрё, Ангерраном де Куси и сеньорами графства Пуатье бросился на Шампань, желая отомстить Тибо за унижение.

Бланка догадывалась, что так произойдет. Не сможет Моклерк снести такого оскорбления. И поняла, что не ошиблась, написав Тибо письмо, из которого явствовало: мир с баронами шит белыми нитками. Понял это и Тибо, иначе не помчался бы в Париж. Он ждал ответа на вызов, брошенный герцогу, не знал только, с какого направления тот начнет наступление на Шампань. А узнав, помчался туда со своим войском. Бланка и на этот раз выручила его. Она предостерегла его еще раньше, во время их встречи во дворце:

– Будь готов, герцог станет мстить. Видишь, от какого необдуманного шага я уберегла тебя.

– Я догадывался. Мечта о наследнике ослепила меня. Тотчас же отправлюсь собирать войско.

– Вдвоем мы одолеем его.

– Бланка!..

– Молчи! Тебе одному не справиться: он поднимет всех своих злобных псов. Я помогу тебе, как и тогда, помнишь? Меня оповестят, как только появится его рать. Встречай его в лоб, а я ударю ему в спину. Прольется много крови, но это нужно тебе и моему королевству. Без этого не быть Франции!

Как Бланка предсказала, так все и случилось. Вновь началась война. Но длилась недолго. Войска оппозиции были разбиты, и обе стороны вновь заключили мир.