Людмила Томова - Красный всадник (Уот Тайлер)

Ричард слушал, бледнея. Лорды приблизились и выжидательно смотрели на короля.

— Все, что вы просите, я обещаю исполнить, если, это входит в компетенцию моей короны, — заученно, как молитву, произнес Ричард. — А теперь я повторяю свое требование: пусть общины возвращаются домой…

Воцарилось молчание.

Уот почувствовал, что в горле у него пересохло. Он обернулся к Бобу и попросил немного эля, чтобы смочить пересохшие губы. Боб передал ему флягу.

— Во здравие нового порядка и за погибель старого! — улыбнулся Тайлер королю, отхлебнул эля и вернул флягу Бобу. — Ведь так, ваше величество?

Он поправил кинжал за поясом, влез на лошадь и повернул к ожидающим его крестьянам.

Придворные медленно направили своих лошадей следом. Затем они стали понемногу опережать спокойно идущую лошадь Тайлера, образуя полукольцо. Поднялись клубы пыли, взбитой копытами.

Уот оглянулся и увидел близко за собой морду королевской лошади. В этот момент толпа придворных вдруг сомкнулась перед ним в кольцо. Боб с тревогой огляделся.

— Смотрите-ка! — вдруг раздался чей-то резкий крик. — У него за поясом кинжал моего убитого отца!

Уот вздрогнул и невольно взялся за рукоять.

— Откуда у него этот кинжал? Он его украл, когда грабил наш дом!

Тайлер побелел. Лошадь его высоко задрала голову, удила впились в углы рта.

— Пусть тот, кто обвиняет меня, выйдет сюда, — сказал Уот хладнокровно. — Я главный советник короля и разберусь с ним.

Но человек не показывался и опять выкрикнул из-за спин придворных:

— Этот вор и убийца известен по всему Кенту!

— Пусть же выйдет тот, кто подает голос.

Придворные расступились и дали дорогу лошади молодого пажа.

— Посмотрите, ваше величество, — обращаясь к королю, сказал он. — Я вынужден объясняться в вашем присутствии. Это и в самом деле наш фамильный кинжал — семьи Хелзов. И на рукоятке его отчеканено серебряное созвездие Тельца, знаменующее рождение великих полководцев.

— Ты врешь, парень, — сказал Уот.

— Нет, не вру. И могу даже сказать, что написано на кинжале. Но я не скажу этого, ваше величество. Однако, клянусь богом, у него кинжал моего отца, и за гибель его я готов отомстить!

— Его нужно казнить за клевету, ваше величество, — сказал Тайлер.

— Нет! Это не клевета! — голос пажа сорвался. — Если уж так, я скажу. Там написано: — «Беда стране, которой правит отрок». Это слово из Екклесиаста… [50] Екклесиаст — священная книга.

Ричард вздрогнул.

Тайлер выхватил кинжал из кожаного футляра.

— Но клинок у него крестьянский…

И тогда Уолворт исступленно закричал:

— Взять его под стражу! Он обнажил оружие в присутствии его величества!

Увидев искаженное лицо Уолворта, злые лица придворных, этих скрытых и явных изменников короля, Уот размахнулся и ударил мэра кинжалом в живот. Клинок, скрежеща, скользнул по кольчуге под плащом.

Уолворт отскочил и, вытащив из-под плаща меч, бросился на Тайлера. Удар пришелся в голову.

Уот качнулся и, навалившись на шею лошади, еще попытался пришпорить ее и повернуть к товарищам. Она сделала несколько шагов, и Тайлер упал на землю.

Боб хотел крикнуть, но чья-то рука закрыла ему рот, на глаза ему набросили повязку. Все погрузилось во тьму.

Из толпы восставших донесся шум. Они не могли разглядеть, что происходит. Потерявшее свои лучи солнце тяжелым багровым шаром скатывалось за их спины.

И вдруг все увидели скачущую прямо на них лошадь. На ней сидел Ричард. Глаза его безумно горели, волосы были встрепаны. Лошадь остановилась как вкопанная перед рядами крестьян. Некоторые из них уже натягивали луки.

— Стойте! — крикнул Ричард. — Стойте!

— Где Тайлер?

— Тайлер?.. Он посвящен в рыцари!.. Он ждет вас возле Клеркенвилля… Идите, ваши требования будут удовлетворены, — выговорил бескровными губами Ричард.

Внезапно король увидел стоящую под флагом девушку в полосатой юбке. Девушка смотрела прямо на Ричарда, и, ему показалось, с сожалением. Он со всего размаха стегнул плетью лошадь. И она понесла короля назад по огромному пустому полю.

Строй восставших смешался, превратившись в бесформенную гудящую толпу.

Эта толпа двинулась, куда указал король. В стороне нерешительно кружилась на месте лошадь Джона Болла, он вглядывался туда, где только что в облаке пыли исчезли Уот и знаменосец. Трудно было разобрать, что там происходит. Видно было только, что группа всадников движется на север — к Клеркенвиллю. Один из них отделился и галопом поскакал к городским воротам. За ним, как зеленые крылья, развевался плащ.

С ближайшей городской башни ударил набат. Его неровный гул заполнил темнеющее поле.

Крестьяне вступили на Клеркенвилльскую поляну, где угрюмо чернела за обгоревшими вязами разгромленная церковь. Навстречу двигался отряд рыцарей. Впереди ехал кондотьер Ноллз. Зеленый плащ его был откинут назад, обнажая доспехи. За ним на коне в рыцарском облачении следовал Уолворт. Он высоко держал копье.

Когда крестьяне приблизились, на конце копья Уолворта они увидели голову своего вождя.

Дрожь пробежала по толпе восставших. В ужасе они повалились на землю…

Ветер дул порывами. Нещадно хлестал дождь. Этой ночью были казнены Джон Керкби, Алан Тредер и Джек Строу, захваченные врасплох в лагере.

Суда не было. После того как перечислили все злодеяния Строу, Уолворт, только что пожалованный в рыцари, сказал:

— Тебе предстоит неминуемая смерть, Джек Строу, и ты уже не можешь избежать ее каким-либо путем. Поэтому для облегчения своей кончины и спасения души расскажи без всякой лжи о плане, который вы между собой составили, ради которого возмутили народ.

На это Джек ответил:

— Не правы те, кто говорит: все равно что быть наказанным за овцу, что за ягненка. Я скажу вам истину, ибо от моих слов действительно есть польза. Во-первых, занесенные в бумаги, они останутся для потомков и будущему нашему помогут, и, во-вторых, как вы обещаете, после смерти мне помогут молитвы живых. Наш главный план состоял в том, чтобы умертвить всех господ, стереть с лица земли епископов, монахов, каноников. Мы хотели такого государя, чтобы он знал нужды простого народа и правил бы в полном согласии с ее величеством справедливостью…

Дождь лил весь день и всю ночь не переставая.

Перед королевским судьей Трезилианом предстал Джон Стерлинг. Ухмыльнувшись в мокрые усы, он сказал судье в ответ на обвинение:

— Как-никак, а я горжусь тем, что на мою долю выпало участвовать в убийстве изменника-архиепископа.

18 июня 1381 года Ричард проследует в Эссекс. Короля будет сопровождать его воинственный дядя — граф Букингэм. Эссекс к тому времени воздвигнет крепкую оборону против королевской армии. «Все, что мы делаем, мы делаем с согласия короля», — заявят крестьяне в Эссексе, потрясая грамотами Ричарда. И король будет слушать их, глядя поверх голов. Потом он прочитает поданный Уолвортом указ: