Уилбур Смит - На краю света

Фенн знала, что затевает наставник, и стояла рядом, закрывая его собой и присоединяя свои магические силы к его собственным.

После ожесточенного боя Таите стоило немалого труда собраться, но наконец он вырвался из собственного тела, и его астральная сущность воспарила над горными пиками. Он обозрел поле боя и увидел могучее войско джаррийцев, тысячи в три копий или более, идущее по дороге через равнину. Видел он и то, как новый штурмовой отряд формируется ниже форта, не обнаруженный пока со стен. Затем его душа переместилась через горы, вниз по реке Китангуле, к далекому голубому озеру.

Он увидел людей Тината на пристанях в верховьях реки. Они одолели гарнизон и теперь собирали лодки или спускали их со стапелей в быстрое течение реки. Первые беженцы уже погрузились на суда, и гребцы садились на весла. Но сотни других еще тянулись по горной тропе.

Таита спустился поближе к земле и завис над глубоким ущельем, рассекающим боковую часть горы. Перекинутый через него подвесной мост казался крошечным и хрупким на фоне серой громады скал. Последние из беженцев с трепетом вступали на его доски, чтобы совершить пугающий переход через пропасть. Воины Тината помогали больным и старым, а люди с топорами стояли наготове, чтобы перерубить пилоны моста и отправить его в бездну.

Таита рывком вернулся в себя и восстановил контроль над телом. Затем сдернул плащ с головы и встал.

– Что ты узнал, Таита? – спросила вполголоса Фенн.

– Бо́льшая часть из наших уже перебралась через ущелье, – ответил маг. – Если мы уйдем из форта сейчас, то, пока доберемся до моста, оставшиеся успеют переправиться. Фенн, готовь вместе с Сидуду лошадей.

Дав ей это поручение, он направился по парапету к Мерену.

– Собирай воинов. Поджигайте стены и уходите по тропе, прежде чем начнется следующая атака джаррийцев.

Поняв, что боя не будет, люди приободрились. В считаные минуты все в полном порядке, унося оружие и раненых, выступили из задних ворот крепости. Таита задержался, надзирая за поджогом. Джаррийский гарнизон использовал тростниковые циновки в качестве подстилок на полы и как матрасы для сна. Теперь их свалили в кучу у основания стен. Люди Мерена густо полили их маслом из казначейских припасов. Стоило поднести к груде горящий факел, и она тут же вспыхивала. Деревянные стены занялись с такой быстротой, что Таите и факельщикам пришлось бегом удирать к воротам.

Фенн уже сидела верхом на Вихре, держа Дымку за повод. Они рядом поехали по тропе, следуя за последним отрядом, который возглавляли Мерен и Хилто.

Добравшись до подвесного моста, отступающие пришли в отчаяние при виде того, что еще по меньше мере сотня беженцев не успела перейти на другую сторону. Мерен пробился вперед, чтобы выяснить причину задержки. Пять старых, но склочных женщин наотрез отказались доверять свою жизнь перекинутым через пропасть хлипким дощечкам. Они улеглись поперек тропы, визжа от страха и лягая каждого, кто приближался к ним.

– Вы смерти нашей хотите! – верещали они. – Оставьте нас тут. Пусть джаррийцы убьют нас, только не бросайте в эту яму.

Их страх оказался заразным. Напиравшие сзади теперь остановились, не давая проходу остальным. Мерен вскинул одну из визжащих баб на плечо.

– Ну, пошли.

Старуха царапалась и норовила откусить ему ухо, но гнилые кривые зубы только скрежетали о бронзу шлема. Полководец взбежал с ношей на мостик, зашатавшийся под ним; пропасть внизу казалась бездонной. Женщина заголосила с новой силой, и Мерен понял вдруг, что спина у него стала мокрой.

– Работенка у нас выдалась жаркая, спасибо, что охладила немного, – сказал он и залился хохотом.

Добравшись до дальнего края, Мерен поставил ее на ноги. Старуха предприняла последнюю попытку выцарапать ему глаза, потом стенающей кучей осела на тропу. Мерен бросил ее и развернулся, чтобы забрать остальных, но Хилто и трое воинов уже спешили через ущелье, каждый с визжащей старухой на плече.

Переправа возобновилась. И все же задержка обошлась дорого. Мерен протолкался через толпу и нашел Таиту в самом хвосте колонны.

– Пламя в форте не задержит Соклоша надолго. Он появится здесь прежде, чем мы успеем переправить всех. А начинать рубить опоры моста, пока последний из наших не перейдет на другую сторону, слишком опасно, – сказал он Таите.

– На такой узкой тропе трое способны сдерживать целую армию, – промолвил маг.

– Хилто и мы с тобой? – Мерен посмотрел на него. – Клянусь гнилыми язвами на ягодицах Сета, я совсем забыл, как все изменилось. Ты теперь самый сильный и ловкий воин во всем войске.

– Сегодня хороший день, чтобы подвергнуть проверке это твое утверждение, – заверил его Таита. – Но позаботься оставить позади надежных парней, чтобы заполнили брешь, если кто-то из нас падет.

На этой стороне ущелья оставалось еще с полсотни беженцев, когда они услышали звуки подходящих отрядов Соклоша: топот ног, лязг оружия о щиты и ножны.

Таита, Мерен и Хилто заняли позицию, встав плечом к плечу поперек тропы. Таита располагался посередине, Хилто по левую руку от него, а Мерен находился с внешней стороны, где утес заканчивался обрывом. Наконто и десяток отборных воинов ждали сзади, готовые занять место в первом ряду, если потребуется. Немного далее по дороге сидели на лошадях Фенн и Сидуду, держа поводья коней Таиты и Мерена. Луки они расчехлили и держали наготове. С высоты седла им открывался хороший обзор поверх головы Таиты и прочих.

Передние шеренги джаррийцев обогнули поворот и резко остановились, увидев перед собой троих бойцов. Задние ряды врезались в них, и на минуту колонна пришла в замешательство. Однако вскоре порядок был восстановлен. Джаррийцы молча смотрели на троицу защитников, но лишь до тех пор, пока не оценили противостоящие им силы. После этого дородный десятник в первом ряду указал мечом на стоящих на мосту, запрокинул голову и разразился рокочущим хохотом:

– Трое против тысячи! О-хо-хо! Ха-ха-ха! – Он захлебывался от смеха. – Ой, я уже обделался с перепугу!

Десятник заколотил мечом по щиту. Воины рядом подхватили этот угрожающий ритм. Топая и молотя по щитам, джаррийцы двинулись вперед.

Фенн наблюдала за ними поверх стрелы, наложенной на полностью натянутую тетиву. Прежде чем началась атака, девушка прошептала краем рта, не выпуская из виду бородатого десятника, чье лицо торчало поверх щита:

– Я беру того, что в середине. Ты бери крайнего с твоей стороны.

– Я давно на него глаз положила, – вполголоса ответила Сидуду.

– Бей! – рявкнула Фенн, и обе спустили тетиву.

Две стрелы пропели у Таиты над головой. Одна вошла точно в глаз здоровяку-десятнику. Он повалился навзничь, подмяв своим грузным, облаченным в панцирь телом двоих, идущих следом. Сидуду попала своему противнику в рот. Сломав два зуба, наконечник пробил заднюю стенку глотки. Джаррийцы взвыли от ярости и, перепрыгивая через убитых, бросились на Таиту и двоих его соратников. Противники сошлись в такой плотной рукопашной, что девушки не решались выстрелить снова из опасения поразить своих.