Уилбур Смит - На краю света

Все это было настолько сложно, что Таита не мог подобрать слова, способные объяснить все Фенн. И потому обрадовался временной отсрочке от этой непростой обязанности, услышав крик из лагеря: «Лодки плывут с востока! К оружию!»

Это был голос Мерена, легко узнаваемый даже с такого расстояния. Они вскочили и, натянув туники на еще влажные тела, поспешили к лагерю.

– Там! – Фенн указала куда-то вдаль, где небо смыкается с зеленой водой.

Таите потребовалось время, чтобы разглядеть темные точки на фоне покрытых белыми барашками волн, подгоняемых усиливающимся ветром.

– Туземные боевые пироги! – воскликнул маг. – Ты можешь сосчитать число гребцов, Фенн?

Та прищурила глаза, напряженно вглядываясь в движущиеся фигуры.

– В передовой пироге их по двенадцать с каждого борта. Остальные лодки такие же большие. Постой! Нет, вторая пирога больше первой, с двадцатью гребцами с ближней к нам стороны.

Мерен построил своих людей в две шеренги перед прорезанными в частоколе воротами. Воины ждали в полном вооружении, готовые к любому повороту событий. Они смотрели, как пироги пристают к берегу.

Приплывшие высадились и обступили самую большую из лодок. Целая группа музыкантов спрыгнула с борта и пустилась в пляс. Барабанщики отбивали дикий ритм, трубачи дули в длинные спиральные рога антилопы неизвестной породы.

– Спрячь свою ауру, – шепотом приказал Таита Фенн. – Мы ничего не знаем об этом человеке.

Он понаблюдал, как гаснет ее сияние.

– Хорошо, достаточно, – остановил он девочку.

Если Калулу – посвященный, то полное сокрытие ауры только возбудит в нем подозрения.

Восемь носильщиков подняли из пироги носилки и перетащили на пляж. Все они были крепкими молодыми женщинами с мускулистыми руками и ногами, в набедренных повязках, богато расшитых бисером. Груди их, умащенные осветленным жиром, блестели на солнце. Они подошли прямо к Таите и опустили носилки у его ног. Затем опустились перед ними на колени в позе глубокого почтения.

В центре носилок сидел карлик. Фенн узнала его по увиденному в пламени образу – лицу старой обезьяны с оттопыренными ушами и блестящей плешью.

– Я Калулу, – представился гость на языке тенмасс. – А ты, наверное, Таита из Галлалы.

– Приветствую тебя, – ответил маг.

Он сразу понял, что Калулу не является посвященным, поскольку тот обладал мощной, насыщенной аурой. По ней Таита мог судить, что перед ним адепт и последователь правды.

– Давай отойдем туда, где нам будет удобно и безопасно разговаривать, – предложил карлик. После чего встал на руки, задрав обрубки ног к небу, и выпрыгнул из носилок.

Он шел на руках не менее проворно, чем другие ходят на ногах, повернув голову так, чтобы видеть лицо Таиты.

– Я ждал тебя, маг. Твое приближение произвело сильные колебания в эфире. По мере того как ты поднимался по течению реки, я ощущал твое присутствие все острее, – сказал Калулу.

Женщины шли за ним, таща пустые носилки.

– Сюда, Калулу, – пригласил Таита.

Когда они достигли хижины мага, носильщицы поставили свою ношу на землю и попятились, отойдя на расстояние, с которого не могли слышать беседу. Калулу вернулся на носилки, усевшись на свои культи. Он принялся с интересом рассматривать лагерь, но, когда Фенн опустилась перед ним на колени, предлагая кубок с медовухой, перенес внимание на нее.

– Кто ты, дитя? – спросил он на тенмассе. – Я видел тебя в пламени.

Девочка сделала вид, что не поняла, и посмотрела на Таиту.

– Можешь ответить, – кивнул тот. – Это сторонник правды.

– Меня зовут Фенн. Я ученица мага.

Карлик посмотрел на Таиту:

– Ручаешься ли ты за нее?

– Ручаюсь, – ответил Таита.

Миниатюрный старик кивнул:

– Садись рядом со мной, Фенн, ибо ты прекрасна.

Девочка доверчиво присела на носилки.

Калулу вперил в Таиту взгляд цепких черных глаз:

– Зачем ты позвал меня, маг? Какая услуга тебе нужна от меня?

– Я хочу, чтобы ты проводил меня к тому месту, где рождается Нил.

Калулу не выказал удивления.

– Ты тот, кого я видел во снах, – сказал он. – Ты тот, кого я так долго ждал. Я провожу тебя к Красным Камням. Мы отправимся в путь сегодня, когда ветер спадет и волны успокоятся. Сколько с тобой людей?

– Тридцать восемь, считая Фенн и меня. Но у нас есть поклажа.

– Следом за мной плывут еще пять больших пирог. Они будут здесь до заката.

– У нас много лошадей, – заметил Таита.

– Да. – Карлик кивнул. – Они поплывут за пирогами. Я захватил пузыри из желудков животных, которые помогут им держаться на воде.

В коротких африканских сумерках, когда замерли последние порывы ветра, несколько воинов проводили лошадей к озеру и, заведя животных на отмель, привязали к подпруге с обоих боков по надутому пузырю. Другие тем временем грузили в пироги снаряжение.

Телохранительницы принесли Калулу на носилках к самой большой из лодок и поместили их туда.

Когда воды озера стали гладкими как стекло, путники в лодках отошли от берега и направились в темноту, держа курс на большое крестообразное созвездие, расположенное в южной части небосвода. За каждой пирогой плыли по десять привязанных к ней лошадей. Фенн устроилась на корме, откуда удобно было подбадривать Дымку и Вихря, плывущих позади. Сидящие рядами гребцы налегали на весла, и длинные, узкие, как нож, челны бесшумно рассекали темную воду.

Таита сидел рядом с носилками, на которых лежал Калулу, и вел с ним тихий разговор.

– Как называется это озеро? – спросил он.

– Семлики-Ньянза. Оно одно из множества.

– Из каких источников оно питается?

– Прежде в него впадали две большие реки: одна с западной стороны, ее название Семлики, а другая – наш Нил. Обе текут с юга, но Семлики берет начало в горах, а Нил – в больших водах. К ним я тебя и провожу.

– Ты говоришь еще об одном озере?

– Никто не знает в точности, озеро ли это или начало великой бездны.

– Значит, там и начинается наш Отец-Нил?

– Именно так. – Калулу кивнул.

– Как вы называете ту «большую воду»?

– На нашем языке она называется Налубаале.

– Опиши наш маршрут, Калулу.

– Достигнув дальнего берега Семлики-Ньянза, мы обнаружим южное ответвление Нила.

– Если верить сложившейся у меня в голове картине, южное ответвление Нила находится там, где он впадает в Семлики-Ньянза. Северное же ответвление изливается из озера и течет на север, к большим болотам. Это та самая ветвь Нила, которая привела нас сюда.

– Да, Таита. Это правильная картина. Разумеется, есть множество рек поменьше, притоков и малых озер, потому как это многоводный край, но все они собираются в Нил и устремляются на север.

– Но Нил умирает, – промолвил маг.

Калулу помолчал, потом кивнул, и одинокая слеза скатилась по морщинистой щеке, искрясь в лунном свете.