Екатерина Дроздова - Богоявленское

– Что?! – крикнула в ответ Ольга Андреевна так, что обернулись играющие в этой же гостиной Ксюша и Егор. – Убирайся с глаз моих! Видеть тебя не хочу!

Вере было только четырнадцать лет, она и заметить не успела, как перестала принадлежать сама себе и превратилась в лот на этом аукционе жизни. Быть может, мать была и права, чем выгоднее Вера выйдет замуж, тем богаче и легче будет ее жизнь и жизнь ее семьи. Ольга Андреевна сможет вернуться в Москву, как давно мечтает, богатый зять сможет обеспечить Андрею быстрое продвижение по службе, Ксюше право выбора супруга по сердцу, а Егору хорошее образование. Петру Ивановичу удачное замужество Веры позволит расплатиться с долгами, но будет ли она в этой жизни счастлива? Это Ольгу Андреевну заботило меньше всего, ее представления о счастье не совпадали с представлениями Веры. Выходит, что Верина красота превратила ее в жертву, которую в древние времена приносили языческим богам. Так и Ольге Андреевне приходится пожертвовать одним ребенком, чтобы боги не наказывали остальных.

Вера закрыла глаза и по щекам ее, от бессилия изменить этот жизненный уклад покатились слезы.

Однажды в галерее Ольгу Андреевну окликнула незнакомая женщина:

– Ольга, милая! Ты ли это? – сказала она. – Голубушка, ты ни сколько не изменилась.

– Аннушка! – обрадовалась в ответ Ольга Андреевна. – Какая радость встретить тебя здесь!

– Ах, Оля, ты и представить не можешь, какая ты для меня радость! Я здесь ужасно скучаю. Но теперь, кажется, все переменится. Ты с супругом?

– Нет, я здесь с дочерями и воспитанником, – ответила Ольга Андреевна. – Вера, познакомься – Анна Владимировна Коряковская. В Москве мы были очень дружны.

– Очень рада! – равнодушно ответила Вера, и устало отвернулась.

– Прекрасна! – прошептала Анна Владимировна на ушко Ольге Андреевне.

– А мой сын совсем не балует меня своим вниманием, и я путешествую в одиночестве, – уже в полный голос добавила она.

– Ах, голубушка, я слышала о твоем горе, потерять супруга в таком молодом возрасте… – посочувствовала Ольга Андреевна.

– Ты права – это очень тяжело. И вдвойне тяжело, когда некому поручить дела, ведь мой супруг был купцом первой гильдии, а сын растет таким прохвостом. Но другого выхода нет, как управляться со всем самой.

– Насколько мне известно, ты много преуспела.

– Но, как ты проводишь тут вечера, должно быть за пасьянсом с дочерью? – рассмеялась Анна Владимировна. – Я и сама первое время так развлекалась, но вскоре обнаружила, и на водах бурлит интересная жизнь. К примеру, тут есть театр Владикавказской железной дороги.

– Мы там еще не были, – ответила Ольга Андреевна.

– Очень зря. На той неделе там давали Пиковую даму, и представь себе вполне прилично. А сегодня вечером дают Травиату. У меня на сегодня ложа, так что я жду вас с Верочкой.

– Мы непременно будем, – радостно ответила Ольга Андреевна.

– Тогда я не прощаюсь.

При этих словах дамы расстались.

– Ах, Анна-Анна, – сказала Ольга Андреевна, взяв под руку Веру. – Говорят, нынче она стала очень богата, как ей это удается одной, без мужа. Жаль, что не приехал ее сын, хотелось бы на него посмотреть, теперь он должно быть уже совсем взрослый.

Вечером, как и условились Анна Владимировна и Ольга Андреевна с Верой встретились в театре. Опера и впрямь была не дурна, и Вера погрузилась в происходящее на сцене, но неожиданный шум в портере отвлек ее. Не дождавшись окончания первого акта в зал, как ураган ворвалась шальная компания юношей с развеселыми девицами. Они вели себя шумно и вызывающе, громко смеялись и отпускали в адрес зрителей колкие шуточки. Особенно выделялся среди них молодой, невысокий брюнет. Он бесцеремонно обнимал за талию высокую блондинку, и по всему было видно в этой компании он заводила.

– Кисловодск, в отличие от Тироля и Дрездена, славится и такими отдыхающими, – сказала Анна Владимировна.

– Боже, какая отвратительная публика! – обмахиваясь веером, ответила Ольга Андреевна. – Какой скот! Что за челядь?

– Не такая и челядь, Ольга Андреевна. К слову вот этот не высокий балагур с блондинкой, однажды унаследует состояние больше моего. У его отца доходные дома во всех столицах. Сам он учится в Сорбонне, а здесь живет в Гранд-отеле. Друзья называют его Пабло.

А Веру, среди притворного и жеманного общества эта компания развеселила. Она смотрела на них, улыбаясь. Пабло не переставая шутил, но обернувшись на ложу и увидев в ней Веру замолчал. Одного Вериного взгляда было достаточно, чтобы успокоить самого шумного балагура. И ей это польстило.

После спектакля Анна Владимировна пригласила Ольгу Андреевну с Верой в Ресторацию, которая представляла собой двухэтажное сооружение с колоннадой и лестницей, в котором размещались ресторан с танцевальным залом и помещения для отдыхающих с игорными залами. Здесь они снова встретили Пабло, выходящего из игорного зала.

– Поговаривают, что за карточными играми он проигрывает целые состояния, – тихо сказала Анна Владимировна. Ольга Андреевна только поморщилась в ответ.

Увидев Веру, Пабло подошел к столику:

– Разрешите представиться – Пабло Облонский!

– Княгиня Ольга Андреевна Сенявина! – надменно ответила Ольга Андреевна. – Моя дочь Вера.

Пабло поцеловал руку Веры и удалился. Больше в этот вечер они его не видели. Какая неожиданная скромность, удивилась Вера, поцеловал руку и только. Вот так укрощение льва.

Утром, проходя мимо детской, Вера увидела, как Ольга Андреевна заплетает в белокурые локоны Ксюши банты и целует в розовые щечки.

«А меня она никогда так не целовала, – подумала Вера. – Да-да, Ксюшу она никогда не будет понуждать выходить замуж без любви, никогда не упрекнет, не повысит на нее голос. Ксюша всегда была любимицей матери, а мне не доведется».

Вера, и без того не любившая младшую сестру и вовсе затаила на нее злобу. Это утро стало точкой невозврата в Верином отношении к ней. Спустившись в гостиную, Вера обнаружила в ней маленького Егора, в одиночестве играющего в игрушечный паровозик. Тонкий, с лучистыми глазами и грустной улыбкой, в раннем детстве оставшийся сиротой, он не знал ни материнской, ни отеческой любви и тем самым так походил сейчас на саму Веру, такую же, в сущности, сироту, хоть и при живых родителях. Она села рядом и крепко обняла его, проявив тем самым невиданную даже для самой себя щедрость.

Звон колокольчика заставил Ольгу Андреевну спуститься из детской вниз.

– Вы? – удивилась она.

На пороге стоял Пабло Облонский, державший в руках огромную корзину роз.

– Могу ли я увидеть вашу дочь? – спросил он.

Некоторое время Ольга Андреевна, пребывала в замешательстве, но наличие доходных домов у родителя Пабло, склонили ее к благосклонности.