Георгий Караев - Загадка Чудского озера

— «Крен и(женское, архитектурное) — сани, дровни, салазки».

Ничего не говорит. Собираются закрыть словарь, но вдруг из-за плеча кто-то требует:

— А крень, крень что такое?

Читают:

— «Крень (женское, архитектурное) — полоз».

Ну понятно: крени — сани, а крень — полоз от саней. Но вот еще:

— «Крень, на севере, — фальшкиль, или подбойный брус, подбиваемый под днище судна для переволакивания его через льдины, торосы».

Это подходит! Новгородцы-путешественники могли привезти с севера это слово, могли дать его в название селению, жители которого помогали при волоке — подбивали крени к судам новгородцев.

Срочно обследуем местность. Скат к востоку от Креней в сторону системы озер зарос лиственным лесом. В нем дорога идет по просеке в широтном направлении запад — восток. Она никогда не прогревается полуденным южным солнцем. Группа шла в засушливое лето, везде песок и пыль, а на просеке мокрая глина, грязь. Если под легкие ушкуи новгородцев подвести крени, то можно, даже не смачивая почвы, легко тащить суда. И притом гораздо быстрее, чем на катках.

Сообщаем о своей находке Караеву и вскоре получаем ответ:

«По поводу Крени — я в восторге от вашего сообщения. Это не только косвенное подтверждение возможного волока, но и объяснение того, каким способом новгородцы волочили суда. До сих пор считалось, что это делали на катках, а ваша находка хоть и малое, но новое открытие».

Волок давно не существует. Кренями не пользуются. Жители села даже слова такого не знают — «крень», не понимают его значения.

А хрупкое слово пережило века и звучит в названии селения.

Движение по торфяному массиву было очень тяжелым. Канавы еще не готовы: местами использовали русло Вердуги, местами тащили байдарки по жидкому торфу канав, а где и на себе.

Передвигаться пришлось главным образом на бечеве. «Бурлаки» же могли двигаться только по отвалам земли вдоль канав — единственному сухому месту.

По дренажной канаве.

Если добавить к этому дым от горящего торфа, ясно, что «болотный туризм» — вещь не сладкая.

Но везде возможны находки. В селении Стаи отряд получил сведения об урочище Мостище.

По преданию, Александр Невский приказал построить здесь дубовый мост для переправы войска через Вердугу и на правом ее берегу дрался с врагом. И летописи подтверждают предания: князья, идущие в по ход, приказывали: «Сбирайте войска, мостите мосты».

Дубы в этих местах сейчас не растут, но в дренажных канавах находят огромные дубовые карчи.

На том месте, где по указанию жителей была битва, стоят два больших кургана. Один из них частично разрыт.

Копал местный учитель. Нашел меч и «каску со стрелкой» — возможно, русский шлем. Находки эти хранились в школе, но при немцах школу сожгли, а вещи пропали.

Мост, вероятно, здесь строился спешно, на один раз — для перехода войска. В таком случае не было времени строить высокий сложный мост. А более простой, низкий, мешал бы судоходству на реке. Для судоходной реки факт постройки такого моста, очевидно, был столь необычным, что о нем помнит народ на протяжении семи веков, а место, где стоял мост, зовут и поныне Мостищем.

Слово «мостище» не означает мост огромной величины, так же как слово «пожарище» не говорит о большом пожаре, а лишь о месте, где был пожар.

Так слово становится одним из косвенных подтверждений того, что Вердуга в древности была судоходной.

Интересно регистрировать находки, собирать предания, находить топонимы, раскрывающие историю. Еще интереснее, сопоставляя факты, делать выводы. Фантазировать у костра, разбивать в горячих спорах иные скороспелые теории, искать новые объяснения. Истина рождается в споре, но… всего не предусмотришь.

— А вы пробовали искать остатки моста? — спросил по окончании похода Караев.

— Нет, не искали.

— А почему?

А кто его знает — почему! Столько было этих «почему», а здесь оплошали.

— Но вы хоть взяли спилы дубовых карчей, которые там видели?

И это тоже не сделали, хоть и просто было сделать. Карчи часто преграждали путь байдаркам, их распиливали поперечной пилой. Но к чему брать эти образцы спилов?..

Распил карчей.

А ведь методом разложения углерода ученые могли определить, сколько времени лежало дерево.

Да и сами ребята могли определить, когда эти деревья росли, причем сделать это можно было с очень большой точностью.

Есть такой дендрохронологический метод. Прежде чем объяснить, что это такое, расскажем об одной как будто бы не имеющей отношения к изучаемой эпохе, но весьма интересной находке.

В нижнем течении река Желча образует ряд озер. В узкой протоке между озерами Долгое и Белино сохранились остатки древнего Покровского монастыря.

На старом монастырском кладбище отряд обратил внимание на странного вида часовню. Над двускатной крышей ее возвышался барабан [13] Барабан — часть церковного здания, поддерживающая купол. из цельного бревна большой толщины. Барабан увенчан тесовой круглой крышей с главкой.

Оказалось, что внутри часовни стоит огромная сосна со спиленной верхушкой, а верхняя часть сосны и есть барабан над часовней.

В сосне выдолблена большая ниша, в ней иконы и лампадка.

Старики рассказали, что нишу в сосне в 1470 году сделал старец Илларион. Это было его мольбище. Вскоре на этом месте был построен монастырь, где Илларион стал настоятелем.

Подтверждение этой легенды отряд нашел в соседней церкви, построенной в 1687 году. На одной из икон там имеются даты:

1470 год — основан монастырь.

1476 год, марта 28 — смерть Иллариона.

1764 год — монастырь упразднен.

Еще позднее, уже вернувшись из похода, участники отряда прочли:

«Мужской Озерский монастырь на Желче основан преподобным Илларионом, учеником преподобного Ефросиния Псковского, скончался он 28 марта 1476 года» [14] «Россия», под редакцией Семенова-Тян-Шанского, том III, с. 314. .

В часовне нашлись и две иконы, изображающие Иллариона на фоне древнего монастыря с деревянными стенами и башнями. Одна из башен на четырех столбах, очень высокая.

Монастырь-крепость контролировал водный путь в узкой протоке между двумя озерами. Башня нужна была, чтобы издали видеть идущие по озерам суда.

Ценным оказалось то, что деревянные постройки, архитектурный памятник XV века, разрушенный временем, дошли до нас на изображениях старинных икон.