Мик Зандис - Ливонская ловушка [litres]

И вновь Лея развернулась над его распростертым на спине телом лицом к нему. Приподняв голову, он увидел, как она, стоя на широко раздвинутых коленях, берет его устремленного в вышину зверя и осторожно опускается, впуская его в жадно открытую ему навстречу ловушку. И лишь убедившись, что захваченный зверь никуда не денется, она милостиво склонилась ниже и ритмично задвигала бедрами, как наездница на горячем скакуне, с каждым движением приговаривая «мой, мой, мой!»

– Твой, твой, – соглашался он.

Когда все закончилось, он еще долго обессиленно лежал на спине, пока Лея не плеснула ему в лицо пригоршней воды. Встряхнувшись, он поднялся на ноги и огляделся. Невесты были полностью одеты, и он тоже взялся натягивать на разгоряченное тело холщовые штаны. Что-то было не так. Голова больше не кружилась, хмель прошел, но с каждым мигом его охватывало невнятное беспокойство, переходящее в судорожный озноб.

– Что будем делать с этими? – спросила Ванга. – Это люди из Ваида.

Только теперь он вспомнил все и рванулся к месту недавней схватки. Сразу за скрывавшим его до сих пор кустом на спине лежал юноша. Недавнего соперника по состязаниям в Ире Иво узнал сразу. Его выпуклые, широко раскрытые глаза смотрели с молчаливым укором. Из пробитого насквозь горла торчало оперение стрелы. Рядом с ним на траве валялся кинжал. Видимого урона он не нанес, но внимание лучника на роковое для него мгновение отвлек. Второй воин стоял почти в полный рост. Его ноги упирались в землю, а опрокинувшееся спиной тело зависло в плотном переплетении веток. Он был заметно старше. Темно-русые, начинающие редеть волосы пробивала заметная седина, могучие плечи распирали на груди богато расшитую тунику, по ее центру расползлось обширное кровавое пятно. Одна из стрел вошла ему глубоко в живот, вторая попала во внутреннюю часть бедра. Над телами уже роились первые мухи.

– Две стрелы.

– Что со стрелами? – не поняла Ванга.

– Должны быть еще две стрелы. В том же направлении. Их надо найти. Быстро.

Невесты не должны были заметить его озноб. Он бросал отрывочные фразы и лихорадочно перемещался по поляне, словно пытался найти что-то беспредельно важное, уже отчетливо понимая, что жизнь его с этого момента уже никогда не будет такой, как прежде. Если у него вообще еще останется возможность сравнивать ее с прошлым… Пока невесты занимались поиском, он подтянул тела к краю пруда и вырвал из них древки стрел. Одна из них оказалась без застрявшего где-то внутри дорогого железного наконечника. Он уже потянулся к кинжалу, чтобы расширить рану и поискать наконечник внутри, но сразу отказался от этой мысли. В любой момент здесь мог появиться кто-то еще. От тел следовало избавиться как можно быстрее. Самым простым было скинуть их в воду или замаскировать в густой части кустарника. Во втором случае они наверняка привлекут внимание зверей. Но если над телами поработают волки или медведь, никто уже не определит причину их гибели.

Самой глазастой из невест оказалась Вита. Первой отыскав одну из улетевших в лес стрел, она гордо вручила ее Иво и застыла перед ним, словно в ожидании награды.

– Молодец! – сказал он и указал на труп юноши. – Бери его за руки.

– А он…

– Он легче. Быстрей!

Вместе работа пошла живее. Они выбрали подходящее место под широко раскинувшимся кустом, затолкнули под него тело и вернулись за вторым трупом. Рядом с ним уже были Лея и Ванга со второй найденной стрелой.

– Я знаю его, – уставившись на мертвеца, Лея в ужасе шагнула назад, с трудом подавив готовый вырваться из горла крик. – Он был в нашем доме, и я наливала эль в его кубок.

Губы Иво скривились в усмешку.

– В доме Лембита? Что он там делал? Приходил свататься?

– Он был среди гостей, когда мой брат созвал в нашем доме старейшин.

– Ты хочешь сказать, что… – Иво, уже подхвативший труп за ноги, тоже вспомнил, где он видел это лицо. Ситуация значительно усложнялась. Смерть простого воина могла пройти малозамеченной, но исчезновение старейшины… – Проклятье, он такой тяжелый. Помогите, нам надо быстрей спрятать его вон там, и пойдем отсюда, пока нас не заметили.

– Мы не можем оставить старейшину под кустом, – вдруг подала голос Вита. – Его надо похоронить и оплакать, чтобы он не заблудился в дальней дороге. Если мы не сделаем этого, Мать ночи может прийти за нами.

– Она права. Мы можем оплакать его совсем тихо, чтобы никто, кроме Матери ночи, не слышал этого, – предложила Ванга.

Иво отпустил ноги именитого трупа, и они с глухим стуком ударились о песчаный берег. Ливы никогда не бросали своих соплеменников, девушки знали это, и спорить с ними сейчас было бесполезно.

– Конечно, мы похороним его, – сказал он. – Только позже. Сейчас нам нечем выкопать для них яму. И мы не можем развести погребальный костер, нас моментально обнаружат. Потом, ночью, я приду сюда один и сделаю все, как надо. А сейчас мы вернемся к остальным и будем устанавливать шатер. И никто, кроме нас, не должен знать…

– Стойте!

Ванга отступила на шаг назад, глаза ее испуганно расширились, тело напряглось. Казалось, еще миг и она без оглядки кинется куда-то бежать. Иво проследил за ее взглядом, потом обвел взглядом окружающие поляну кусты и застывшие над недвижной водой пруда камыши, но вокруг них ничего не изменилось.

– Что случилось?

– И ты еще спрашиваешь! Ты сделал это с нами! Ты заставил…

– Угомонись, – остановил ее он. – Я никого не принуждал. Вы сами затащили меня в воду и трогали, и пришли ко мне, когда я защитил вас. Разве не так?

– Это Вальтер, – вступилась Лея. – Это он дал нам одурманивающий напиток.

– Действительно, – благодарно кивнул Иво. – Я тоже выпил его и не осознавал, что делаю.

– Ты сделал то, после чего рождаются дети. Твои дети. По обычаю предков, ты должен жениться на матери твоего ребенка. Но мы уже невесты. И нас трое. Что мы скажем своим женихам? Что нам теперь делать?

– Нас могут изгнать из деревни! Как жену пасечника, – подхватила Вита. Слова Ванги словно сняли пелену с ее глаз, и она в ужасе зажала рот ладонью.

– Что делать? – как можно более небрежно переспросил Иво и не спеша оглядел девушек. Испуганной не выглядела только Лея, но и ее лицо было озабоченно нахмурено. Прошлым летом ирейский пасечник обнаружил, что два улья на дальней пасеке разворошены медведем. Он вернулся домой и зашел к соседу, чтобы посетовать на происшествие и поговорить о новых ульях. Дверь в соседскую баню была приотворена. Он заглянул внутрь и застал свою молодую жену и соседа в самый разгар любовных утех. Пара не заметила его. Не поднимая шума, пасечник вернулся к себе, взял улей с пчелиным роем внутри и принес его к бане. Любовники были все еще там. Он снял крышку улья, вбросил его внутрь и закрыл дверь. Когда любовникам удалось вырваться наружу, тела их распухли от укусов. Мужчина скончался прямо в собственном дворе. Жена пасечника пострадала меньше, но ее, с трудом стоявшую на ногах, изгнали из деревни, а днем позже охотники нашли в лесу ее растерзанное хищниками тело. Историю эту знали все, и никто не осудил пасечника за содеянное. Замужние женщины обходили соседей стороной. Страх невест, холодящий и его собственное сердце, был понятен, нельзя было только дать ему перерасти в ослепляющий разум ужас. Отныне только он, Иво, мужчина и воин, будет определять свою судьбу. Его губы скривила жесткая улыбка.