Кейт Куинн - Сеть Алисы

– Твою душу мать…

В комнате, мгновенно провонявшей пороховой гарью, стояла тишина, которую нарушали только шорох закончившейся пластинки и дыхание трех человек: прерывистое – мое, хриплое – Эвы и частое, как у запаленной лошади, – Борделона. На воротник его белой рубашки стекала струйка крови из отстреленного уха. В груди моей застрял рвавшийся на волю вопль.

Эва промахнулась совсем чуть-чуть , – подумала я, уставившись в бездонную черную дырку ствола, нацеленного мне в лоб.

– Отойди. – Ствол качнулся в сторону. – Брось эту старую суку.

– Нет. – Я зажимала Эвину рану. Хоть не медсестра, я знала, что нужна тугая повязка. От Борделона бинтов не дождешься, он хочет, чтоб Эва истекла кровью… – Не отойду.

Я вскрикнула, когда грянул выстрел, и пуля расщепила дверной косяк за моей спиной.

– Брось ее и отползи к стене.

– Делай, что он говорит. – Голос Эвы был хриплый, но четкий.

Через силу я убрала руку с окровавленной ладони Эвы. Сквозь ее пальцы сочилась кровь. Я отползла к стеллажу; пистолет Борделона следовал за мной, однако взгляд его был прикован к Эве, сумевшей сесть и привалиться к дверному косяку. В глазах ее застыла мука, но причиной была не рана, а то, что враг остался на ногах.

Облажалась! – вопил ее взгляд, полный ненависти к себе. – Неудачница .

Но облажалась-то я. Это я не сумела ее уберечь.

– Опусти руку, Маргарита. – Борделон утратил безмятежный тон напрочь. – Я хочу видеть, как ты подыхаешь, так что давай без проволочек.

– Не дождешься. – Эва глянула на плечо. – Рана не с-смертельная.

– Но ты ис-стечешь кровью, дорогуша. Что ж, медленная смерть мне даже больше по нраву.

Эва убрала руку с плеча. У меня перехватило горло, когда я увидела расплывающееся темное пятно на ее блузке. Рана несерьезная, но она ее убьет. В обители своих кошмаров Эва истечет кровью.

Рене заворожено смотрел на ее измазанные кровью уродливые пальцы.

– Днем ты была в перчатках, а мне так хотелось увидеть, во что превратились твои руки.

– Зрелище малоприятное.

– Не скажи. Я сотворил шедевр.

– Что ж, любуйся. Только ее отпусти. – Эва кивнула на меня. – Она не при делах и здесь вообще случайно…

– Однако она здесь, – оборвал ее Рене. – Я не знаю, что ты ей порассказала и насколько эта девица опасна, а потому она тоже умрет. Как только ты сдохнешь, я займусь ею. Пусть эта мысль отравит твои последние минуты. По-моему, девчонка для тебя кое-что значит.

Объятая ледяным ужасом, я прикрыла руками живот. Я умру, не прожив и двадцати лет. А Розанчик не поживет вообще.

– Она тебе не по зубам. – Эва говорила буднично, но я догадывалась, чего ей стоит это спокойствие. – Ладно я, старая развалина без родных и друзей, но у нее-то есть и те и другие, причем люди не бедные. Тронешь ее, и так вляпаешься, что мало не покажется.

Рене задумался, сердце мое почти остановилось.

– Ни черта! – Борделон потрогал кровивший остаток уха и сморщился. – В мой дом ворвались грабители, я, беспомощный одинокий старик, начал отстреливаться, но в темноте не видел, что нападавшие – женщины, да еще те самые, что днем досаждали мне в ресторане. От пережитого у меня случился сердечный приступ. Когда я добрался до телефона и вызвал полицию, обе бандитки уже, к несчастью, умерли. А здешний простой народ на стороне тех, кто не жалует непрошеных гостей.

Надежды мои рухнули. Конечно, все это не так просто, как расписал Борделон (официанты дадут показания о нашей встрече в ресторане), но пока то да се, он успеет скрыться. О готовности к побегу говорил собранный чемодан. Эва права: Борделон всегда выходит сухим из воды. Похоже, удача и деньги – его вечные спутники, ибо он уже дважды ускользнул от наказания за мерзкие грехи. Скорее всего, ускользнет и в третий раз.

Только через мой труп! – подумала я и едва не залилась истерическим смехом, поскольку все к тому и шло. Умрет Эва, следом я, и он перешагнет через наши тела. По трезвому расчету, меня уже давно надо бы прикончить, ибо я, молодая и сильная, представляла реальную опасность. Но сейчас Борделон был не способен на трезвый расчет. На его глазах умирала женщина, которая некогда его перехитрила и унизила. Пока что именно она была его центром вселенной, и он пожирал ее взглядом.

– Думаешь, ты сможешь застрелить человека, который смотрит тебе в глаза? – не сдавалась Эва, хотя кровь, толчками выбегавшая из раны, полилась обильнее. – Всего раз ты спустил курок, но стрелял человеку в спину…

Я-то не сомневалась, что Борделону хватит духу меня убить. Ничуть не сомневалась. Возможно, раньше он брезговал грязной работой, но теперь стал совсем другим.

– Не разговаривайте, Эва, – пискнула я. – Берегите силы.

– Для чего? – усмехнулся Борделон. – Думаешь, помощь придет? Выстрелов никто не слышал. До ближайших соседей мили три.

Помощь. Я подумала о Финне. В гостинице я оставила ему записку, сообщив, куда и зачем отправилась. На всякий случай. И вот он, тот самый случай. На секунду возникла бредовая картинка: Финн врывается в дом и спасает нас. Но вряд ли судьба станет так милостива к нам.

– Поверь, я без колебаний прикончу твою американку. – Рене достал из кармана платок и зажал рану на голове. – Комната уже испорчена, лужа-другая крови значения не имеют…

Что делать, Роза? – в панике думала я, сама не зная, к кому обращаюсь – к кузине или дочке. Взглядом я обшарила комнату. Эвин пистолет лежал далеко. Запрокинув голову, я посмотрела на стеллаж. На верхней полке два серебряных подсвечника. Высоко, пуля меня срежет, прежде чем я до них дотянусь. А вот на средней полке…

– Не убивай ее. Я прошу тебя.

Я почти не слышала Эву. На средней полке что-то белело. Мраморный бюст с незрячими глазами. Я сразу догадалась, кто это. Бодлер.

– Я не ожидал, что ты так быстро отыщешь мой дом. – Борделон расхаживал по комнате, после всплеска активности опять превратившись в негнущегося старика. – Как ты узнала адрес?

– Я выдою информацию из кого угодно. Разве т-ты сам в этом не убедился?

От бешенства Борделона аж перекосило. Нелепый старик все не мог забыть свою давнюю промашку. Однако злость его была мне на пользу. Я прикинула расстояние до бюста. Одно движение – и он у меня в руках.

– О горе! впившись в грудь, вливая в сердце мрак, Высасывая кровь, растет и крепнет Враг [12] Бодлер Ш. Враг / Пер. Эллиса (Л. Л. Кобылинского). , – процитировал Борделон. – Однако враг этот оказался не так уж опасен.

– Еще как опасен, – сказала я. – Только ты перепутал, старая сволочь, твой враг не Эва, а я.

Борделон окинул меня удивленным взглядом – казалось, он вообще забыл обо мне. Ужасно хотелось спрятаться от его глаз и пистолета, вновь повернувшегося в мою сторону, но я пренебрежительно вскинула подбородок, хотя мне было совсем не все равно, что со мной станет.