Леонид Рахманов - Повести разных лет

Смеясь, рассаживаются. Полежаев сразу же углубляется в свою записную книжку.

М а р ь я Л ь в о в н а (тихо Бочарову, пока Полежаев занят) . Никогда не сознается, что устал. Ну, хоть угомонился. А впрочем, я страшно рада, что он веселый. Все-таки развлекся поездкой. Он ужасно переживал войну, сидя здесь. Последнее время его поддерживала одна надежда на проект, который он представил перед отъездом министру. Что? Он не слышит, когда читает…

П о л е ж а е в (закрыв блокнот) . Сейчас примемся за работу.

М а р ь я Л ь в о в н а (обиженно) . Да ну вас! Сейчас будем чай пить.

П о л е ж а е в. Какой чай после пяти банкетов!

В передней раздается звонок.

М а р ь я Л ь в о в н а (со вздохом идет открывать) . Ох как не хочется сейчас больше никого видеть!

П о л е ж а е в (живо) . Муся, это, наверное, Викентий Михайлович; он раньше меня вернулся в Питер. (Бочарову.) Вот и другой помощник явился.

Входит В о р о б ь е в, худощавый блондин.

В о р о б ь е в (здоровается с Полежаевым, сразу же беспокойно Бочарову) . Ты уже сказал, да?

Б о ч а р о в (невозмутимо) . Нет.

В о р о б ь е в. Почему?

Б о ч а р о в (пожимает плечами) . Еще не сказал.

В о р о б ь е в. Глупо. Я нарочно пришел сейчас, пока Дмитрий Илларионович не успел уйти в университет. А ты еще раньше здесь — и молчал.

Б о ч а р о в. Я и сейчас молчу.

В о р о б ь е в. Совершенно тебя не понимаю. Тебе это было гораздо удобнее. А теперь, когда мы уже встревожили Дмитрия Илларионовича…

П о л е ж а е в (иронически наблюдая за ними) . …то не худо бы ему объяснить, в чем дело. Долго вы будете пререкаться?

В о р о б ь е в (растерянно) . Дмитрий…

П о л е ж а е в (резко) . Да, я. В чем дело? Илларионович.

В о р о б ь е в (совсем, потерянно) . Дело в том… (И вдруг разрыдался.)

Общий переполох, во время которого Полежаев незаметно для всех исчезает из комнаты. Воробьева усаживают в кресло, приносят воды.

М а р ь я Л ь в о в н а. Еще попейте, голубчик. Миша, еще воды!

Б о ч а р о в (гладит его по плечу) . Успокойся, Викентий.

В о р о б ь е в (пьет воду, зубы его стучат о стакан) . Миша, я не могу… Миша, так жалко…

Б о ч а р о в. Успокойся.

В о р о б ь е в. Ты расскажешь? Все? Да?

Б о ч а р о в. Да, да, успокойся.

В о р о б ь е в. Не обращай на меня внимания. Это сейчас пройдет. (Ему неловко. Ко всем, просительно.) Не обращайте на меня внимания… Мне очень стыдно перед Дмитрием Илларионовичем.

Смотрят — Полежаева в комнате нет.

М а р ь я Л ь в о в н а (немного смущенно) . Должно быть, ему надоело, и он пошел заниматься. (Видя, что Бочаров направился в кабинет.) Миша, пока не надо. Остынет, тогда позовет или сам выйдет. (Воробьеву, с виноватой улыбкой.) Ужасно не любит семейные происшествия.

Б о ч а р о в (ворчит про себя) . И я не люблю, признаться.

М а р ь я Л ь в о в н а. Миша, молчите, пожалуйста. (Воробьеву.) Викентий Михайлович, что случилось?

Воробьев молчит, совсем подавленный.

(Переводит взгляд на Бочарова.) Что-нибудь очень плохое, должно быть? Да? (Нетерпеливо.) Да или нет?

Б о ч а р о в (спокойным и густым басом) . Проект похоронен, Марья Львовна.

Пауза.

М а р ь я Л ь в о в н а (тихо) . Не понимаю.

В о р о б ь е в. Докладная записка Дмитрия Илларионовича, которую он подал перед отъездом, об учреждении Академии прикладной ботаники в помощь России, поражаемой недородами…

М а р ь я Л ь в о в н а (нетерпеливо) . Да знаю, знаю… Мне ли не знать?! Ну?

В о р о б ь е в (нервно) . Проект отвергнут министром.

М а р ь я Л ь в о в н а (быстро) . Причина?

В о р о б ь е в. Сочли невыполнимым в настоящее время. Война, разруха…

Б о ч а р о в (спокойно) . Есть и еще причина. Проект полежаевский. (Подчеркивает последнее слово.)

Пауза.

М а р ь я Л ь в о в н а (тихо) . Да, конечно.

Пауза.

Никто не видит, как в дверях кабинета неслышно появился П о л е ж а е в и слушает.

(Тихо.) А он-то радовался: вернется — и сразу за это дело.

В о р о б ь е в. Все пропало!

М а р ь я Л ь в о в н а (задумчиво Бочарову) . Так вот вы что от меня скрывали, когда я вас сегодня спрашивала! (Пристально смотрит на Бочарова.) Понимаю, не хотел портить встречу… счастливое настроение. Ах вы, милый!

В о р о б ь е в (нетерпеливо) . Мне кажется, без Дмитрия Илларионовича надо обсудить главное: как сообщить ему обо всем.

Полежаев делает два шага вперед, злой, колючий.

П о л е ж а е в (насмешливый полупоклон Бочарову) . Поздравляю вас, я все слышал. (Всем, сухо.) Благодарю за проявленную заботу обо мне… а также о моем проекте. (Смотрит на часы. Бочарову и Воробьеву.) Идемте, господа.

М а р ь я Л ь в о в н а. Куда?

П о л е ж а е в (идя в кабинет) . Работать.

Бочаров в свою очередь вынимает огромные серебряные часы и нерешительно кашляет.

(С порога.) Ну, что стоите?

Б о ч а р о в. Это верно. Мне бы уж, собственно, надо ехать. (С испугом глядит на Полежаева.) Только как же с работой? (Воробьеву.) Придется тебе, а?

Полежаев секунду смотрит на него, потом вдруг хватает длинной, цепкой рукой за плечо и утаскивает за собой в кабинет. Недоумевающие Марья Львовна и Воробьев остаются одни. Воробьев встает и идет в кабинет.

М а р ь я Л ь в о в н а. Викентий Михайлович!

Воробьев молча оглядывается через плечо.

Не ходите! Пусть они поговорят.

Воробьев не слушается и берется за ручку двери.

(Строго.) Сядьте. Как вам не стыдно! Ведь я же вижу. Чудак! Ревнует профессора к новому способному студенту.

В о р о б ь е в (с горечью) . Именно. Когда-то я, теперь он. Очевидно, он способнее.

М а р ь я Л ь в о в н а. Да вы институтка! Не приват-доцент, а форменная институтка.

В о р о б ь е в (останавливается перед ней) . Вы не знаете еще одной новости… Вероятно, ее он и сообщает Дмитрию Илларионовичу. (Значительно.) При характере Дмитрия Илларионовича она чревата последствиями гораздо бо́льшими, чем разгром проекта.

М а р ь я Л ь в о в н а (скрывая тревогу) . Говорите.

В о р о б ь е в. Издан новый закон: студентов, замеченных в революционных волнениях, отправлять на фронт.

М а р ь я Л ь в о в н а (гневно) . Какая мерзость! Но это неслыханно! Неужели не будут протестовать?

В о р о б ь е в. Успокойтесь. Вы знаете, что намерены предпринять либеральные профессора?

М а р ь я Л ь в о в н а (просто) . Подать в отставку.

В о р о б ь е в. Да, но они ждут, чтобы кто-нибудь сделал это первый.

М а р ь я Л ь в о в н а (так же просто) . Ну, так это сделает Дима. (Беспокойно.) А что, разве в это время в университете были волнения?

Воробьев молча наклоняет голову.