Ричард Артус - Судьба изгоя

— Помогут нам здесь, или…? — Повис невысказанным последний вопрос в воздухе. А в глазах спросившего, читался страх и надежда.

— Помогут. Помогут. — Хлопнул ладонью по плечу мужика Лютовер, от чего тот, пригнувшись, облегченно выдохнул. — И жильем, и землей, и защитой. Во всем князь помощь обещал. Только мужики. Раз теперь это наш новый дом. И нам самим придется немало труда приложить, чтобы никакие воры в него свой нос не сунули. Ну, да об этом поговорим, когда всем миром соберемся. А пока, следуйте за воеводой Богушем, — указал он рукой на дружинника стоявшего сзади. — Он вам место укажет, где всем нам расположиться можно.

— Я не воевода. — Буркнул недовольно за спиной Лютовера, Богуш.

Старейшина пропустил это замечание мимо ушей. Будто никто, ничего и не говорил вовсе. Видно у старика, на этот счет, было какое-то свое мнение.

— А я пока. С воеводой Туром по княжьему повелению прогуляюсь. По важному делу. — Многозначительно закончил он свою речь, после которой, соотечественники с еще большим уважением стали взирать на своего предводителя.

— Слушай дед. Тебе же сказали. Не воеводы мы. — На сей раз насупился Тур. — Ты чего привираешь?

— Коль сейчас не воеводы, то станете. — Как ни в чем ни бывало, откликнулся старик и добавил. — Ну что, пошли на стену поглядим, что ли.

Обескураженные таким ответом, друзья переглянулись между собой. Но что-либо высказать по этому поводу, не успели.

— Деда. Я с тобой пойду. — Раздался за их спинами звонкий девичий голос.

К дружинникам и старейшине, быстрым шагом приближалась молодая дивчина бравого вида. Вместо платья, мужская одежа да штаны. А на поясном ремне, висит длинный тонкий кинжал, за рукоять которого держалась воинственная девушка.

— А это еще кто? — Выкатив глаза, с удивлением промолвил Тур.

— Внучка моя. Сонильда. — Грустно вздохнул Лютовер. — Наслушалась в детстве былин да сказок. Поленицей себя возомнила.

— О как. — Хмыкнул Богуш и хотел видно что-то насмешливое добавить. Но глянув на Тура, пялившегося во все глаза на девушку, передумал. И лишь хитро улыбнулся.

— Деда. Я с тобой пойду. — Еще раз повторила девушка, подойдя ближе.

Да сказала таким тоном, словно припечатала. А еще, оценивающим взглядом осмотрела с ног до головы Тура. При этом, даже мельком не кинув взор на стоявшего рядом с ним Богуша. От этого взгляда, лицо Тура стало пунцовым. А руки, непроизвольно затеребили по палице.

— На тебе сейчас шапка загорится. — Шепнул на ухо Туру Богуш и захихикал. Отчего бедный воин, стал еще краснее. Хотя казалось, куда уж больше.

Неловкую ситуацию прервал Лютовер.

— Сонильда. Сколько раз тебе говорено. Не пялься так на мужчин. Это неприлично.

— А что тут неприличного? — Отмахнулась от деда девушка. — Тем более что я не пялюсь. — И продолжая осматривать Тура, спросила. — Куда вы с моим дедом направлялись?

— На стену поглядеть. — Глухо выдавил из себя Тур.

— А чего тогда стоим? Пошли, что ли на стену смотреть? Раз больше посмотреть не на что. — И развернувшись к крепостной стене, гордо зашагала к ней первой.

Следом почапал старик, что-то недовольно бурча себе под нос о поведении внучки.

— Боевая дивчина. — Придержав за рукав Тура, шепнул ему Богуш. — Кстати. Это поговаривают, из-за нее разгорелся тот сыр бор, который людей с родного места сорвал. Будь на ее месте, какая другая дивчина, может, и жили-бы эти люди, как и прежде в своих домах.

— Откуда ты знаешь?

— Как это откуда? Видать здорово тебя дивчина зацепила. Раз мозги думать не хотят. Я же всей дальней стражей заведую. А потому самолично их встречал. Так что, пока к городу подходили, они многое мне поведали.

— Ладно, — отмахнулся, злясь на самого себя Тур. — Давай рассказывай, чего узнал?

— Так вот. — Улыбнувшись, зашептал на ухо другу Богуш. — Когда рыцари начали устраивать свои безобразия. Одной из первых им попалась, как раз внучка старосты. Но девчонка не сплоховала и двух насильников, что ее тащили, прирезала. Причем прирезала, их же собственным оружием. Кстати, этот кинжал и сейчас у нее за поясом торчал. Ну, а после того как кончила тех двоих, кинулась с боевым кличем на остатних. Следом за ней и староста в драку полез. Оно и понятно, родная кровь все-таки. Остальное население тоже в стороне не осталось. Как-никак, убийство рыцарей уже состоялось, а суд за такие дела в ордене строгий. Особо разбираться, кто виноват, а кто в сторонке стоял, не будут. Всех разом, скопом осудят. Вот такие вот были дела, брат.

— Истинно. Поленица. — Благоговейно выдохнул Тур. — Настоящая женщина-воительница. Точь-в-точь как в былинах.

— Ладно брат, — хлопнул по плечу Тура Богуш. — Потом еще поговорим. А пока, княжеским поручением давай займемся.

— Черт бы побрал эту погоду. — Ругался фон Бурк, кутаясь в свой плащ. — Раньше такого не было. Вот помню в молодые годы если лето, то лето. А коль зима, то зима. А сейчас? Черти что творится.

— Видно, сам Господь, наказывает эту землю. — Поддержал разговор Зигфрид Рейберг. — Ниспосылая на головы этих язычников такие испытания.

— Если бы только на язычников. Я был-бы не против. — Сморщился Танкред. — Только почему и мы, добрые христиане, страдать должны и переносить эти лишения. Неурожаи, голод. Я уже молчу о той катастрофе, что разыгралась в Риге.

— Я думаю, для этого были основания. Этим землетрясением, господь наказал горожан за их союз с этими варварами, литвинами.

— Хорошо наказание. — Хмыкнул фон Бурк. — Особенно если учесть, сколько рыцарских замков в руины превратилось во всех владениях меченосцев.

— Пути Господни неисповедимы. — Осенил себя крестом Зигфрид. — Не нам, сирым и убогим, постигать его помыслы.

— Слушай Зигфрид, кончай прикидываться. В этом лесу зверье и деревья, твою веру не оценят. А я. Так уж тем более. — Скривился Танкред в презрительной улыбке.

— В этом-то и беда вашего ордена. — Все таким же смиренным голосом, продолжал вещать Рейнберг. — Ваша гордыня, тщеславие и неверие, приведут, когда-нибудь вас к гибели.

— Только не надо заливать мне о вере. И ты, и я. Прекрасно понимаем, что это лишь средство для достижения наших целей.

— Вот именно. — Кивнул головой Зигфрид. — Это тот плащ, который не следовало сбрасывать с плеч.

— Да ну тебя. С твоими метафорами. — Сплюнул Танкред. — Ну что там еще случилось? — Обернулся он назад.

— Командор. — К ним подъехал один из полубратьев. — На наш арьергард напали.

— Напали? — Но удивление, от такой новости, очень быстро сошло с его лица. — Какими силами?

— Мне неизвестно. — Пожал плечами претендент на титул брата-рыцаря. — Меня просто послали известить о нападении.

Лицо Танкреда налилось красной краской гнева. Но прежде, чем это вылилось в какую-нибудь гневную тираду, в разговор вступил Зигфрид.