Эдвард Резерфорд - Королевский лес. Роман об Англии [litres]

Так или иначе, у нее больше не было мужа, а у Бетти – отца. Случайным образом вскоре пожаловал молодой Уитакер.

В тот теплый августовский день легкий ветерок ласково струился по зеленым опушкам, когда английский король Карл II выехал на охоту в Нью-Форест.

Он уже бывал там. Пять лет назад, когда в Лондоне свирепствовала ужасная чума, король и двор укрылись в безопасном Саруме. Тогда же он совершил небольшое путешествие по окрестным селениям. «Спасаясь от Кромвеля, я прятался в дупле дуба и побывал в Саруме». Тогда же проехал через Нью-Форест. «Я провел в Нью-Форесте две ночи под открытым небом, – весело поделился он с придворными, – и даже углежоги не знали, что я там нахожусь».

Теперь же он решил снова побывать в Нью-Форесте с группой придворных для собственного королевского удовольствия.

Стивен Прайд посмотрел на своего друга Перкисса, а Перкисс – на Пакла. Должен был явиться и Фурзи, но тот сказал, что не придет ни ради какого короля. Так что их было трое, а еще сын Прайда Джим – все они ждали на своих пони у ворот королевского дома в Линдхерсте, где им было велено доложить, как только появятся король и его отряд.

Затем Стивен Прайд взглянул на английского короля Карла II, а король Карл II – на Стивена Прайда.

Высокий гость был, несомненно, запоминающейся личностью. Рослый, смуглый, с такими густыми кудрявыми каштановыми волосами, падавшими на грудь, что их можно было принять за парик. В Карле II очень четко отразились обе линии предков. Красивые карие глаза и длинная линия рта достались от кельтского рода Стюартов, а массивный нос и чувственная, циничная властность – от материнских предков Бурбонов. Сейчас он взирал на Прайда с тем же жизнерадостным цинизмом, с каким отнесся бы к смазливой служанке-шлюшке или к своему царственному кузену, королю Франции Людовику XIV.

Стивен Прайд не сводил глаз, но не столько с короля, сколько с женщин.

Их было несколько. В охотничьих костюмах, как мужчины, на головах – элегантные охотничьи шляпки. В тот день с ними не было королевы, зато присутствовала жизнерадостная черноволосая молодая особа, которая смешила короля, шепча ему что-то в ухо. Это, сообразил Прайд, не иначе как комическая актриса Нелл Гвин, которая, как знала вся Англия, была последней любовницей короля. Прайд отметил элегантную юную француженку и нескольких других. Тоже королевские любовницы? Он не знал. Но, глядя на принца с кельтской и французской кровью, независимый мелкий арендатор не без тайной зависти удивлялся, как, черт возьми, все это сходит с рук смазливому волоките.

В королевском отряде было девять человек, включая короля и четырех дам. Прайд не знал остальных мужчин, но один – поразительно красивый юнец, поистине утонченная версия короля, – как предположил Прайд, явно бастард монарха Монмут. В свите находился сэр Роберт Говард, аристократ, чей официальный титул главного егеря означал формальную ответственность за оленей в том бейливике, где была назначена охота, и еще несколько местных джентльменов-лесничих. Отряд намеревался выехать на охоту из охотничьего домика в Болдервуде, а поскольку помощником лесничего там был Джим Прайд, он взял себе в помощь отца и Пакла, ведь обычно в таких случаях давали неплохие чаевые. Звали и Фурзи, но он отказался, а потому они захватили приятеля Стивена Прайда Перкисса из Брокенхерста, который, по общему мнению, был не дурак, и рассудили, что с ним, пожалуй, получится всяко лучше, чем с Фурзи.

Стивену Прайду стукнуло шестьдесят, но ему приходилось признать, что он изрядно взволнован. Вот уже более тридцати лет Стивен был счастливым и верным мужем, но, к собственному изумлению, поймал себя на том, что украдкой посматривает на хорошеньких королевских подружек. Есть еще порох в пороховницах, подумал он и порадовался, что находится в хорошей форме, чтобы провести с сыном день, который наверняка окажется утомительным.

– Думаю, нынче мы подстрелим много оленей, – заметил он одному джентльмену-лесничему, который бросил на него укоризненный взгляд.

– Не рассчитывай на это, Стивен, – пробормотал он. – Я знаю короля.

И к удивлению Прайда, они не проехали и четверти мили, как главный егерь вскинул руку и раздался голос короля:

– Нелл хочет посмотреть на дерево Руфуса.

– Дерево Руфуса! – вскричали придворные.

– И так будет весь день, – улыбнулся Прайду джентльмен.

Действительно, еще через четверть мили план вдруг опять изменился. Перед осмотром дерева Руфуса король пожелал проинспектировать новую лесопосадку. Это означало лишние пару миль езды, и отряд покорно свернул в указанную сторону.

Прайд посмотрел на спутников. Они были не особо довольны.

– Если так пойдет дело, то непохоже, что мы поживимся, – с упреком бросил Джиму Прайду Пакл.

Деньги и лишняя оленья вырезка обычно поступали, когда удавалось подстрелить много оленей. Джентльмены-лесничие зорко следили за тем, чтобы люди вроде Пакла не остались внакладе. Но если они без толку прошляются весь день, то перспективы будут удручающие.

– Джим не виноват, – встал на защиту сына Стивен Прайд.

– Еще рано, – с надеждой произнес Джим.

Стивен Прайд покосился на Перкисса, чувствуя себя неловко, ведь он лично пригласил человека из Брокенхерста.

Перкисс был рослым мужчиной с длинным лицом, спокойным и умным. Перкиссов, старинный род в Нью-Форесте, почитали за здравомыслие. «Медленно запрягают, – говаривал Прайд, – но всегда думают. Перкиссов не проведешь». Однако, если сам он испытывал чувство вины за напрасную трату времени Перкисса, тот выглядел вполне довольным. Казалось, он погружен в самосозерцание.

Королевскую лесопосадку следует признать замечательным начинанием. Из-за небрежного управления и смуты последних семи десятилетий пропало столько строевого леса, что все согласились в необходимости принять какие-то меры. Карл II любил развлекаться и потакать своим желаниям, но за этим скрывался острый ум, который не уставал трудиться. Как только Лондон пострадал от Великого пожара, король вник во все мелочи и решительно поддержал программу масштабной перестройки, предложенную сэром Кристофером Реном, а ныне высочайший покровитель наук и искусств разработал практичный и перспективный проект в отношении королевских лесов. По его личным распоряжениям три большие зоны – по триста акров каждая – предстояло огородить, как подросты, и засеять дубами и буками. В итоге ежегодно удастся вырубать тысячи деревьев отличного строевого леса. «По крайней мере, меня благословят будущие поколения», – резонно заметил он.

Отряд прибыл на большой огороженный участок. Саженцы выстроились шеренгами, как войско. Все покорно взглянули и выразили восхищение. Но Прайд заметил, что король, хотя и был весел, не забывал зорко оценивать обстановку. Взяв двух спутников, он пустил коня легким галопом по периметру, желая осмотреть изгородь.