Мишель Кентская - Ртуть

Для меня было большим потрясением узнать – уже после окончания биографий трех главных героев моей трилогии, Иоланды Арагонской («Королевы четырех королевств», книга I), Агнессы Сорель («Агнесса Сорель – повелительница красоты» (книга II) и Жака Кера («Ртуть», книга III) – что уважаемый патологоанатом доказал: Агнесса Сорель умерла вследствие приема смертельной дозы ртути, слишком большой, чтобы это можно было принять за ошибку.

Интуиция сподвигла меня завершить свой биографический труд словами: « Теперь мы знаем, что ее, скорее всего, отравили ». Но как я могла определить – по прошествии почти пятисот пятидесяти лет – кто был виновен в смерти нашей прекрасной Агнессы – повелительницы красоты?

Моя трилогия – историческая беллетристика; моя версия тоже имеет право на существование; она может оказаться не только вероятной, но и правильной.

Последние девять, даже почти десять лет я жила и дышала прошлым, погружаясь мысленно днем и уносясь во снах ночью во Францию первой половины пятнадцатого века. Результатом моих трудов стала трилогия «Анжуйцы» («Анжуйская трилогия»), которую составили следующие книги: «Королева четырех королевств» (книга I, изданная в 2013 г.), «Агнесса Сорель – повелительница красоты» (книга II, вышедшая в свет в 2014 г.) и «Ртуть» (книга III, опубликованная в 2015 г.). Все три книги увидели свет благодаря британскому издательству «Constable», в 2014 г. влившемуся в «Little, Brown Book Group».

Я умышленно выпускала книги с интервалом в год с тем, чтобы читатели, незнакомые с материалом, поспевали за ходом разворачивающейся в них истории. Ведь описываемые мной события происходят за сотню лет до открытия Америки, и для лучшего восприятия действия важно проникнуться духом того времени.

Трилогия «Анжуйцы» («Анжуйская трилогия») – моя первая попытка перейти от документированной истории к исторической беллетристике. Уже после того, как я закончила изучать этот период истории и биографии своих персонажей, уважаемый французский судмедэксперт произвел токсикологические анализы волос главной героини второй книги трилогии, Агнессы Сорель, и обнаружил в них большую концентрацию яда. С середины пятнадцатого века считалось, что она умерла вследствие тяжелых родов в неблагоприятных условиях. Разве я могла – по прошествии пяти с половиной столетий – установить личность ее отравителя, не говоря уже о том, чтобы доказать правильность своих выводов? Я могла лишь выдвинуть собственную версию случившегося – вероятную и правдоподобную. Но насколько я близка к истине в своих догадках?

Без помощи целого ряда специалистов по средневековой медицине и ядам я бы не рискнула выстраивать свои предположения относительно возможного отравителя Агнессы Сорель. И первым, кто помог мне осознать, что речь идет не о естественной смерти, а об отравлении (а значит, преступлении!) был доктор Филипп Шарлье из Парижского института судебной медицины и патологической физиологии, представивший мне доказательную базу, широко освещавшуюся во французской прессе. Игнорировать ее я не могла.

Уэйну Сайму из Королевского медицинского общества я благодарна за то, что он посвятил меня в тонкости использования ртути в лечебных целях в пятнадцатом веке. Из переписки с ним я почерпнула много полезной для себя информации. Изучая биографию какого-либо своего героя, я всегда стараюсь найти историю его болезни. Из нее можно многое узнать. Пол Мойна заслужил мою благодарность своим решительным опровержением версии о том, что причиной безумия Карла VI, отца Карла VII, одного из главных героев трилогии, была порфирия.

Историк Роберт Дж. Кнехт, заслуженный профессор Бирмингемского университета, специалист по истории французского Ренессанса, всегда охотно откликался на мои просьбы, отвечал на вопросы и давал ценные советы, за что я ему чрезвычайно признательна. Гонзагу Сен-Бри я выражаю благодарность за подробное объяснение различных форм поведения при дворе Карла VI и Карла VII. Я искренне благодарна писательнице Филиппе Грегори за бесценные советы по искусству написания исторических романов. Возможно, когда-нибудь и я достигну такого же профессионализма и выработаю свой неповторимый стиль. И я глубоко признательна профессору Филиппу Боббиту за подробное освещение вопросов, связанных с историей ростовщичества, выдачей денежных ссуд, а также военными кампаниями в средневековой Франции.

Я хочу поблагодарить также Майкла Брауна за подробный рассказ о средневековых садах и цветах, а также о лекарственных травах, использовавшихся тогда врачевателями. Я также признательна ему за ознакомление меня с кухней того времени и многообразными способами применения сахара и овощей. Лент Руд заслужила мое восхищение и благодарность своими советами и рассказами о жизни и поведении гепардов, которых она отважно выкармливает в питомнике в Хоэдспруите (Южная Африка), чтобы затем выпустить в дикую природу. Свою признательность я также выражаю доктору Шейле Кейт Максвелл за помощь в освещении наиболее туманных аспектов Франции пятнадцатого века – образа жизни и быта средневековых жителей, их одежды, планировки и меблировки домов, включая кухни и помещения для прислуги, купания и т. п. Я хочу поблагодарить Джейн Бэйл за ценные сведения о земледелии, садоводстве и огородничестве того времени.

Я считаю своим долгом поблагодарить за любезную помощь Хосе Басельгу, который вместе со своим отцом, профессором судебной медицины в Барселоне, рассказал мне о применении ртути как лекарства и как яда. Большую помощь оказала мне Джилл Гамильтон, чьи советы по самым разным аспектам моих книг и даже по их продвижению были просто бесценны. Я искренне признательна Джилл за то, что она уделяла мне время несмотря на свою занятость в аспирантуре, за ее любезность и неустанную поддержку.

Я благодарна также Жан-Шарлю де Равенелю за его помощь в постижении тонкостей французского синтаксиса и решении небольших проблем касаемо титулов и собственных имен. И выражаю свою признательность и ему, и его супруге за те постоянные ободрение и поддержку, которые они оказывали мне в мои приезды зимой.

Многие годы свой зимний сезон я проводила в Европе у своей дорогой подруги Сибиллы Кларк; в ее гостевом коттедже я обретала и время, и все необходимое для своего сочинительства. Без ее радушного гостеприимства, теплого участия и воодушевления моя увлеченность работой над такой длинной сагой могла бы угаснуть.

Мне есть кого поблагодарить и в собственной семье. Я бесконечно признательна всем своим «домашним соавторам» – моему всегда внимательному и терпимому мужу и моей невестке Софи Уинклман, известной своим сценаристским мастерством. Мою бесконечную благодарность заслужили и два моих Фредди – сын и брат, которым я посвятила эту книгу. Мой сын, будучи банкиром, оказал мне большую помощь, проконсультировав о колебаниях в стоимости денег, обращавшихся в то время.