Анатолий Баранов - Терская коловерть. Книга вторая.

— Что это он застрял ни вперед ни назад? — проговорил, размышляя вслух, Огурцов.

— У него что–то с мотором, — подсказал Оса. — Слышите, не заводится?

— Вот бы его кокнуть, пока он не заводится, — потер руки командир баррикады. — Только как к нему подступиться с его пулеметом?

Стрельба мало-помалу затихла. В наступившей тишине особенно явственно слышались из броневика надсадные завывания стартера. Защитники баррикады, оживленно переговариваясь между собой, с интересом ожидали, что же последует дальше. Нельзя же весь день до вечера лежать, спрятав головы от пулеметных очередей этого бронированного чудища. Да и хватит ли терпения у экипажа машины высидеть до наступления сумерек в таких адских, надо полагать, условиях?

— Эх, жаль, пушки нет! — подосадовал Огурцов.

— Зачем пушка? — проговорил в ответ лежащий рядом с ним грузин. — Гранатой можно.

— Как же ты отсюда достанешь его гранатой?

— Зачем отсюда? У нас же есть бочка.

— При чем тут бочка? — не понял Огурцов.

— Как при чем? Она же с песком. Кати ее перед собой — никакой пулемет не пробьет. Давай сюда свою гранату...

— Вот черт! И правда, — обрадовался Огурцов. — Ну и сметливая башка. Ты что, сапер по специальности или разведчик?

— Не, — покачал головой грузин, — я кинто. Торгую свежим овощем: чеснок, петрушка.

— Все равно молодец, — Огурцов подал грузину две гранаты, вместе с другими товарищами помог отделить бочку от кучи сваленного наспех разного уличного хлама.

Толкая плечом бочку перед собой, кинто ползком направился к зеленому страшилищу. Тщетно пытался поразить катящуюся по мостовой цель вражеский пулеметчик. Пули дырявили ржавое железо, застревая в песке.

— На–ка выкуси! — кричали из–за баррикады восторженные зрители. — Ишь раскорячился, как рак на мели.

— Сунь–ка ему, кацо, горячего под хвост!

А бочка тем временем все ближе, ближе к броневику. Сейчас из–за нее вылетит граната и... в последний момент не выдержали нервы у членов экипажа боевой машины: один за другим выскочили они в бронированный люк на башне и бросились к ближайшему переулку, преследуемые насмешливым свистом и винтовочными выстрелами.

— Отставить гранату! — закричал не своим голосом Огурцов. — Не надо взрывать! — приподнялся он над баррикадой, забыв об опасности. — Эй, братва! нет ли среди вас шоферов?

У Осы запрыгало в груди сердце.

— Есть! — откликнулся он.

— Давай к броневику, — распорядился Огурцов, — погляди, в чем там дело.

Оса, прикрываемый со стороны баррикады пулеметным огнем, побежал к броневику, у которого уже стоял с гранатами в руках отчаянный грузин.

Вот так трофей! Нежданно-негаданно, словно манна с небес. Оса вскочил в кабину. Привычно включил стартер. Нет, не заводится. В чем дело? Вскрыть бы капот, поискать неисправность.

Но как это сделать, находясь между своими и вражескими пулеметами? Да и с минуты на минуту может показаться из переулка казачья цепь. Выскочил из кабины, знаками показал Огурцову, что нужна веревка.

Это было забавное зрелище: привязанный к броневику канат и несколько десятков уцепившихся за него человек, стремящихся как можно скорей затащить тяжелую машину в ближайшие к баррикаде ворота. Под стрельбу прикрывающих их от вражеского огня защитников. Под их веселые выкрики:

— Вот это сазанище!

— Попался, как черт в вершу!

— Гляди, Петя, килу не нарви!

«Посмотрел бы на эту картину Тихон Евсеевич, — ухмыльнулся Оса, сидя в кабине броневика и крутя баранку. — Нам бы с ним такой автомобиль в Стодеревской, черта бы с два нас тогда взяли казаки». Что–то долго не возвращается он от товарища Серго. Не случилось ли что?

Наконец броневик закатили в безопасное место. Оса, окруженный любопытными, склонился над двигателем.

— Ну что с ним? — заглянул ему через плечо Огурцов.

— Кажется, вода попала в бензоотстойник, — ответил Оса. — Вот еще продую карбюратор.

— Неужели заработает? — недоверчиво улыбнулся Огурцов.

— А куда он денется...

— Ну давай делай. А тебе, кинто, — повернулся Огурцов к грузину, — за твою находчивость большое спасибо. Вот закончим бои, я на цинковом заводе для тебя специально медаль отолью из серебра.

Все вокруг рассмеялись.

— Не надо медаль, — заскромничал кинто. — Ты лучше, товарищ командир, скажи вот ему, — ткнул он пальцем в спину шофера, — чтобы отвез меня поскорей в отряд Саши Гегечкори. Очень нужно. Орджоникидзе тебе спасибо скажет.

— Ладно, — согласился Огурцов, снимая фуражку и приглаживая ладонью мокрые от пота волосы. — Если эта чертова штука вообще способна самостоятельно двигаться.

И словно опровергая его сомнения, броневик вдруг чихнул и затрясся, словно от смеха.

— Ура! — закричали окружающие.

Броневик, развернувшись на привокзальной площади, уставился дулом своего пулемета в сторону Московской улицы. На случай, если оттуда прорвутся к вокзалу мятежники.

— Ну, ты сиди здесь, а я пошел к товарищу Орджоникидзе, — сказал Осе связной-кинто и, выскочив из броневика, едва не бегом направился к стоящему на главном пути бронепоезду. Оса остался сидеть за рулем, готовый в любую секунду перейти к пулемету, если впереди покажется враг.

Ждать пришлось недолго. Вскоре послышались мужские голоса, и вылезший из бронемашины Оса снова увидел перед собой улыбающегося грузина в сопровождении двух человек, один из которых был Орджоникидзе, а другой — Тихон Евсеевич.

— Я так и думал, — счастливо засмеялся Тихон Евсеевич, прижав к груди своего шофера. А товарищ Орджоникидзе, похлопав ладонью по горячей от солнца броне, сказал Осе: «Молодец!» и без лишних слов приступил к делу.

— Ты мне скажи, — обнял он Осу за плечи сильной рукой, — сможешь на нем прорваться в Назрань?

— Смогу, — не задумываясь, ответил Оса. — Только бензином бы заправиться...

— А много надо? — нахмурился Орджоникидзе.

— Да литров двадцать.

— Гм... изрядно. Но постараемся найти, — сказал Орджоникидзе и перенес взгляд своих темно-карих глаз на Тихона Евсеевича. — Поедешь с этими молодцами. Скажешь от моего имени ингушам, что ждем их помощи. Это на случай, если я сам не прорвусь туда на бронепоезде.

— Понял, Георгий Константиныч, — сразу подобрался Тихон Евсеевич. — Когда отправляться в путь?

— Сию же минуту.

— А бензин?

— Заправитесь по пути в мастерской Серегина — Котэ знает, — кивнул Орджоникидзе головой на своего связного.

— На Тереке в Карчагане стоит отряд чеченцев, настроенных дружелюбно к Советской власти. Они тоже могли бы нам помочь против бичераховцев.

— Откуда знаешь?

— Были у них в гостях, когда бежали из казачьей тюрьмы.

— Что ж, действуй. Пусть это будут первые подразделения Шариатской колонны, которую мы думаем создать с Мироненко. Ну, как говорится, ни пуха ни пера, — Орджоникидзе крепко сжал руку Тихону Евсеевичу и не оглядываясь пошел назад к бронепоезду. А Оса, усаживаясь в кабину броневика, подумал: командир–то у чеченцев одноглазый Гапо, с которым он когда–то помогал Микалу воровать невесту. Правда, Гапо не узнал его при встрече, а Оса промолчал дипломатично. На всякий случай.