Эмилио Сальгари - Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов

– Она провалилась в пустую камеру, – сказал Манерос, свирепо ухмыльнувшись. – Значит, мятежники вскрыли и западный коридор.

Из центра пирамиды донесся отчаянный крик, казалось, взревели сотни и сотни глоток, а потом раздался оглушительный шум.

– Пожар! Горим!

Эхо разносило голоса, и они слышались уже отовсюду, звуки метались по загадочным галереям, ведущим то вниз, то вверх в боках колоссальной пирамиды.

– Кидайте вязанки вниз! – скомандовал Манерос.

В шахту полетело еще штук двадцать вязанок, и языки пламени взвились так высоко, что лучники отскочили назад.

– Ну вот, этот проход закрыт, – сказал Манерос. – Теперь можно поджидать мятежников у выхода из второй галереи. Долго они не продержатся, тем более что им не удастся спуститься в крипту Родопе: она завалена неподъемно тяжелой каменной плитой.

Отряд лучников, уверенный, что теперь-то уж никто из мятежников не сможет пройти сквозь пламя, которое полыхало внизу, как маленький вулкан, доставая языками до краев шахты, быстро двинулся в обратный путь, чтобы спастись от клубов дыма, уже заполнившего галерею.

Выбравшись наружу, Манерос увидел, что пирамида уже полностью окружена воинами фараона. Они стояли ровными линиями, выстроившись в каре.

– Они у нас в руках. Мое продвижение обеспечено, – сказал он.

Он сбежал по ступенькам и подошел к Херхору, сидевшему возле повозки.

– Мы загнали их всех в ловушку, – доложил он. – Фараон будет доволен нашей операцией.

– Ты уверен, что они там, внутри? – спросил великий жрец.

– Мы слышали, как они кричали. Садись на повозку и подъезжай с той стороны, чтобы присутствовать при их капитуляции.

Нубиец подсадил Херхора на повозку и погнал быков сквозь ряды лучников с натянутыми луками к западной стороне пирамиды, где, как предполагал Манерос, был еще один коридор.

Стражники угадали верно. Над сороковой ступенькой противоположного фасада гигантского захоронения клубился дымок, хорошо заметный на фоне начавшего розоветь неба.

– Видишь? – спросил Манерос, указывая на него жрецу.

– Вижу, – ответил тот. – Вели привести писцов и палачей и пригнать повозки. Через полчаса Пепи увидит руки давних сторонников своего братца.

Четверо юношей в набедренных повязках, со свитками папируса и перьями в руках, выступили вперед и уселись по бокам от Херхора. Это были писцы, персоны весьма уважаемые и почитаемые при дворах фараонов, поскольку они регистрировали все мало-мальски важные события, писали некрологи для вельмож и царей, вели строгий учет вынесенным приговорам и литературным публикациям (в ту далекую эпоху писателей тоже было предостаточно). Они взяли свитки папируса, висевшие у них на поясах, и развернули их, изготовившись писать. Стебли знаменитого папируса нарезали тонкими полосками, пропитывали гуммиарабиком, склеивали и формовали из них прямоугольные листки, служившие египтянам бумагой.

За спинами писцов тотчас возникли двое атлетически сложенных рабов-нубийцев. В руках они держали тяжелые бронзовые топоры с широкими и острыми лезвиями. Это были царские палачи.

Херхор не сводил глаз с дыма, который волнами поднимался над сороковой ступенькой. Его высохшее лицо озаряла жестокая радость. Вдруг он резко крикнул:

– Натянуть луки!

На ступеньке, шатаясь и как-то неестественно подергиваясь, появилась фигура. Человек вылез из западной галереи и сразу остановился, гневно взмахнув рукой. А лучники, окружившие пирамиду, тем временем натягивали луки.

Херхор поднялся, опираясь на нубийца, и крикнул:

– Сдавайся, или я прикажу тебя убить! Царское правосудие тебя настигло, но Пепи милостив даже к мятежникам, посягнувшим на его власть. Спускайся!

За первым вышедшим потянулись еще люди, они выходили и падали на ступеньки и очень быстро заполнили все пространство. Застигнутые дымом, проникшим во все пустые камеры и коридор, мятежники были не в состоянии справиться с огнем, полыхавшим в шахте. Чтобы не задохнуться, они ринулись к западному входу и сгрудились на ступенях гигантской пирамиды. Они стояли неподвижно, словно приросли к камням, и тогда Херхор повторил:

– Сдавайтесь, или гвардейцы штурмуют пирамиду!

И вдруг воздух прорезал крик:

– Вперед! Лучше умереть с оружием в руках! – Это кричал Ата.

Те семь или восемь тысяч воинов, что прятались в чреве пирамиды, быстро выбегали из нее, устремившись со ступенек, как лавина. Все они были вооружены мечами, топорами и длинными кинжалами.

Царские гвардейцы втрое, если не вчетверо, превосходили их численностью, к тому же были снабжены широкими щитами. Они встали стеной у западного входа в пирамиду и сомкнули ряды. В мятежников полетел дождь стрел.

Те из мятежников, кого достали эти стрелы, падали один за другим и катились вниз, как мертвые, подскакивая и ударяясь о ступеньки. Но остальные, во главе которых стоял Ата, разъяренный, как голодный лев, бешеной лавиной неслись вниз, размахивая тесаками и секирами.

Этот сумасшедший бег продолжался не более минуты. Стрелы гвардейцев были не в силах остановить людской поток, который быстро достиг подножия пирамиды и с отчаянной яростью набросился на подданных узурпатора.

Сторонники Тети почти все были люди пожилые, но оружием владели искусно, поскольку участвовали в долгой и изнурительной кампании против халдеев. А потому могли представлять серьезную опасность и для царских гвардейцев, хотя те и превосходили их числом.

Крик стоял ужасающий. Ата во главе сторонников Тети несокрушимым броском смял первые ряды гвардейцев и попытался прорваться. Но, к несчастью, отряды, до сей поры укрывшиеся в пальмовой роще, поспешили на подмогу тем, кто окружал пирамиду, и усилили их ряды. На мятежников обрушилась еще тысяча воинов на боевых колесницах, запряженных горячими конями. Они летели прямо на ряды сражавшихся, внося сумятицу.

Все кончилось в несколько минут. Отчаянную храбрость сторонников Тети сломило численное преимущество противника. Поражение было сокрушительным.

Херхор, бесстрастно наблюдавший за жарким боем со своей повозки, увидел, что мятежники разоружены и взяты в кольцо, и крикнул:

– Пусть выйдет вперед главарь презренных!

Ата, весь в крови, в окровавленном схенти, поскольку только что отчаянно сражался, шагнул вперед и бросил на жреца презрительный взгляд.

– Главный – я, – сказал он. – Хочешь меня убить? Пожалуйста. За меня отомстят скорее, чем ты думаешь. Царствование узурпатора Пепи скоро кончится навсегда.

Херхор впился в египтянина взглядом и произнес:

– А я тебя знаю.

– Вполне возможно, – ответил Ата.

– Я тебя видел на Острове теней.

– А, и ты тоже там был?

– Где Нефер? – заорал старик, скрипнув зубами.