Владимир Череванский - Любовь под боевым огнем

Вокруг нее над бесчисленными ямами и могильниками несется раздирающий вой голодных шакалов. В расселинах плачут совы. Повсюду шуршат целые гирлянды летучих мышей. К тому же чутко настроенное ухо степняка слышит и тяжелые вздохи павших батырей, и детские вопли, и лязг железа, и ржание коней…

Ничего этого не слышит офицер, стремящийся в столицу на экзамен в академию Генерального штаба. Окинув утомленным взглядом развалины Голубого Холма, он припоминает прошлое страны и повторяет про себя в виде ответа на предстоящие вопросы профессора военной истории:

«Нам известно, что за двадцать пять веков до христианской эры Зороастр видел в Средней Азии престол Аримана – бога тьмы. Более достоверные источники указывают, что Средняя Азия, со включением Хорасана, исчезнувшей Бактрии и мифического Афрозиаба подвергалась беспрерывному истреблению. За двенадцать веков до нашей эры по ней прошел в погоне за сердцем Семирамиды Нин Ассирийский, за пять веков – Кир Персидский, голову которого строптивая царица массагетов Тамира бросила собственноручно в мешок, наполненный кровью его сподвижников, за три века – Александр Македонский, занявший почетное место на страницах Корана под именем Двурогого – Зулькарнана. Прошли по ней персы, сарматы, скифы, массагеты. В девятом веке здесь господствовала династия Саманидов, в одиннадцатом – Сельджукидов, в тринадцатом здесь властвовал Чингисхан, в четырнадцатом – Тимур, в восемнадцатом – Надир-шах, в…»

Подойдя к девятнадцатому веку, кандидат в академики впадает обычно в тяжелое забытье, вызываемое душной атмосферой раскаленного в степи вагона. Ему припоминаются в фантастических очертаниях потоки крови, которой монголы упитали каждую пядь этой земли. Перед ним растут и рушатся города, крепости, мечети, башни, водопроводы, медресе, усыпальницы… И весь этот мир прошлого уходит за пределы умозрительной дали.

Туда же плетутся, уже на плечах истории, и воспоминания о том, какими доблестями и страданиями, какой любовью и ненавистью ознаменовалось недавнее историческое сидение у стен Голубого Холма.

Пусть консулы ( лат. ). – Начало фразы «Пусть консулы будут бдительны, чтобы республика не понесла какого-либо урона».