Ильдефонсо Фальконес - Собор у моря [Литрес]

У него не было возможности разглядеть кого-нибудь из своих противников. Он не мог разделить их боль и посочувствовать их душам. Но после этого боя те, кого он не видел в кровавом ослеплении, начали ему сниться…

И долго еще Арнау вспоминал расплывчатые очертания лиц защитников замка, погибших от его кинжала.

В середине августа войско снова разбило лагерь — между замком Канет и морем. Арнау вместе с войском штурмовал Кастель-Россельо 4 августа, а двумя днями позже король Педро IV поднял своих солдат в поход, и целую неделю, поскольку Перпиньян не оказал ему соответствующих почестей, каталонская армия занималась опустошением окрестностей Руссильона: Басолес, Вернет, Соле́с, Сант-Эстеве…

По приказу короля вырубались виноградники, оливковые рощи и все деревья, попадавшиеся на пути.

Исключение делалось только для смоковниц.

Что это было, каприз Церемонного? Возможно.

Солдаты сжигали мельницы и урожай, уничтожали пахотные земли и поселения, однако время для осады столицы короля Хайме — Перпиньяна — все еще не пришло.

15 августа 1343 года

Торжественная месса в поле

Все королевское войско, собравшись на берегу, воздавало почести Деве Моря.

Здесь же солдаты узнали, что Педро IV уступил давлению Папы и заключил перемирие с Хайме Мальоркинским. По рядам солдат прокатился ропот.

Арнау не слушал священника; мало кто внимал его речам, у большинства были опечаленные лица.

Святая Дева уже не могла утешить Арнау.

Он убивал. Он вырубал деревья. Он сносил виноградники и уничтожал пахотные земли на глазах у напуганных крестьян и их детей. Он разрушал целые селения, а с ними — очаги невинных людей.

Король Хайме добивался перемирия, и король Педро уступил.

Арнау вспомнил пламенные речи в церкви Святой Марии у Моря: «Вы нужны Каталонии! Вы нужны королю Педро! Отправляйтесь на войну!»

Разве это война?

Скорее, настоящая бойня, в которой проигравшими были простые люди, преданные солдаты… и дети, обреченные голодать этой зимой из-за нехватки зерна.

Кому нужна такая война?

Епископам и кардиналам, доносчикам коварных королей, которые благодаря ей были освобождены?

Священник продолжал свою проповедь, но Арнау не слушал его.

Зачем нужно было убивать? Зачем столько смертей?

Месса закончилась. Солдаты разошлись, разбившись на небольшие кучки.

— А обещанные трофеи? — спросил кто-то из ветеранов.

— Перпиньян богат, очень богат, — отозвался другой.

— Думаешь, король заплатит нам? Почему же он не сделал этого раньше?

Арнау ходил между солдатами и слушал.

Беспокоился ли он по поводу трофеев? Нет, его больше волновала судьба несчастных детей. Он хорошо помнил лицо малыша, который, сжимая руку своей сестры, смотрел, как Арнау и еще несколько солдат сносили их сад и рассыпали зерно, которым они должны были кормиться всю зиму.

«Зачем? — спрашивали эти невинные глаза. — Что плохого мы вам сделали?»

Возможно, дети присматривали за садом и играли там, а теперь слезы стекали у них по щекам, пока великое каталонское войско уничтожало скудное хозяйство крестьянской семьи.

Когда все закончилось, Арнау от стыда не мог даже поднять глаз.

Войско возвращалось домой.

Колонны солдат рассеялись по дорогам графства, сопровождаемые шулерами, проститутками и торговцами, которые были разочарованы тем, что не смогли поживиться.

Барселона была не за горами. Многие ополченцы уже свернули с дороги к своим домам; другим же предстояло пройти через Графский город. Арнау заметил, что его товарищи ускорили шаг, как и он сам. На лицах солдат стали появляться улыбки…

Они возвращались домой.

Арнау все чаще вспоминал Марию, ее улыбку и добрые глаза.

«Все устроено, — сказали ему, — Аледис больше не будет тебе досаждать».

Это было единственное, чего он хотел, единственное, от чего он бежал.

Мария улыбалась ему.

Конец марта 1348 года

Барселона

Светало. Бастайши ждали на берегу разгрузки мальоркинской галеры, которая прибыла в порт ночью.

Старшины командовали своими людьми. На море стоял штиль, волны спокойно омывали берег, призывая жителей Барселоны начать новый день. Солнечные лучи отражались в воде, радуя глаз цветными отблесками, и бастайши, ожидая, пока прибудут лодочники с товарами, с удовольствием погружались в очарование этого момента: их взгляды блуждали по горизонту, а душа радовалась вместе с морем.

— Странно, — раздался чей-то голос, — кажется, они не собираются разгружаться.

Все посмотрели на галеру. Лодочники, подплывшие к кораблю, разворачивались и возвращались на берег пустыми. Некоторые из них разговаривали с матросами, которые стояли на палубе. После переговоров с лодочниками те бросались в воду и залезали на лодки. Но груз на галере оставался нетронутым.

— Чума! — послышались крики лодочников, вернувшихся на берег раньше других. — Чума пришла с Мальорки!

Арнау почувствовал, как по коже побежали мурашки. Неужели это умиротворенное море может принести такую страшную новость?

Когда день серый, когда штормит…

Но это утро казалось просто волшебным!

Уже несколько месяцев барселонцы только и говорили, что о чуме, которая свирепствовала на далеком востоке. Теперь она пришла и на запад, чтобы опустошать целые селения.

— Может, она не дойдет до Барселоны, — говорили некоторые. — Ей ведь придется пересечь все Средиземноморье.

— Море нас защитит, — утверждали другие.

Несколько месяцев люди страстно верили: чума не дойдет до Барселоны.

«Мальорка, — подумал Арнау. — Чума дошла до Мальорки, преодолев многие мили Средиземного моря».

— Чума! — повторили лодочники, причалив к берегу.

Бастайши собрались, чтобы услышать, какие новости те привезли. На одной из лодок приплыл лоцман с галеры.

— Отведите меня к викарию и советникам города, — требовательно произнес он, спрыгнув на берег. — Быстро!

Старшины бросились выполнять его просьбу; остальные окружили прибывших матросов.

«Умирают сотнями, — рассказывали те. — Ужас! Никто ничего не может сделать. Дети, женщины и мужчины, богатые и бедные, знать и простолюдины… Даже животных поражает эпидемия. Трупы горами лежат на улицах и гниют, а власти не знают, как с этим бороться. Люди сгорают меньше чем за два дня, не переставая кричать от страшной боли».

Некоторые бастайши кинулись в город, сообщая по пути страшную весть, пугая всех, кто встречался им.

Арнау слушал, сжавшись от страха. Говорили, что у зараженных чумой людей появляются большие гнойные пустулы на шее, в подмышках и паху, которые растут, пока не лопнут.

Ужасная весть мигом разнеслась по городу, и многие жители пришли на берег, чтобы послушать подробности. Вся Барселона превратилась в водоворот слухов.