Зиновий Давыдов - Корабельная слободка

Когда Николка вернулся к своим, у капитана Стаматина один нос торчал из-под рогожи.

— Лево руля! [59] Команда «лево руля» означает поворот судна направо. — скомандовал Мишук Николке, когда тот снова ухватился за оглобельки.

— Есть лево руля! — весело откликнулся Николка.

Взяв лево руля, он мигом раскатил тележку по скату. Мишук едва успел ему крикнуть:

— Так держать!

Но Николка уже не откликался. Он летел вместе с тележкой вниз по скату, ветер свистел у него в ушах — только свист, и ничего больше, — так что даже вопли капитана Стаматина в тележке Николка принимал за свист и вой ветра в корабельных вантах.

Неожиданно на пути у Николки выросли два порядочных камня. Николка мгновенно решил взять препятствие с ходу и прянуть поверх рифов, не убавляя парусов. И он перемахнул через камни вместе с тележкой.

Раздался треск, и еще громче завопил капитан Стаматин, подкинутый высоко кверху. Тележка вырвалась у Николки из рук, и всё — тележка, Николка и капитан Стаматин — полетело в колючий кустарник, разросшийся вдоль тропы.

У тележки было сломано колесо, а капитану Стаматину сразу стало стрелять в поясницу: выстрелит, отдастся по хребту, отпустит немного, потом снова стрельнет.

— То самое… — пробормотал капитан Стаматин.

Он захотел сесть, но это далось ему не легко.

— Мда, — только и сказал он, стоя на четвереньках. — Мда, — повторил он, усевшись наконец у разлапистого держи-дерева.

На капитане Стаматине словно целые сутки горох молотили. Все ныло у злосчастного капитана: хребет и поясница, руки и ноги, и затылок, и загривок, и загорбок… А подле, в колючих кустах, ползал исцарапанный в кровь Николка. Далеко во все стороны разлетелось рассыпавшееся на части колесо. И Николка то тут, то там находил где втулку и обод, где ступицу со спицей. Хорошо еще, что куль с провизией был туго-натуго перевязан веревкой! Он был целехонек и каким-то образом, вывалившись из тележки одновременно с капитаном Стаматиным, очутился с ним рядом у того же держи-дерева. Как только капитан Стаматин пришел немного в себя, то сразу заметил, что куль лежит подле, цел и невредим. Это было настолько приятно капитану, что он даже попытался вступить с кулем в разговор.

— Родимый! — сказал капитан Стаматин, и слезы умиления навернулись у него на глазах. — Куманек! Весь тут? Неповрежденный. Ни раны, ни контузии. Не грех бы по такому случаю…

Однако что хотел тут предложить по такому случаю капитан Стаматин, осталось неизвестным. Как раз в это мгновение ему так стрельнуло в поясницу, что он взвыл даже. Скрючившись, он обхватил куль обеими руками и замер, боясь пошевельнуться. В таком положении его нашли Жора с Мишуком и бабушка Елена, которая шла очень медленно, но подоспела как нельзя более кстати. Она тотчас развязала куль и дала капитану Стаматину понюхать из бутылки, потом налила ему полный стаканчик. Капитан Стаматин выпил, крякнул и стал жевать какую-то галетку, поверх которой бабушка Елена положила ему ломтик консервированного мяса.

Вскоре из кустов выполз Николка. Он стал подбрасывать к опрокинутой тележке все, что ему удалось разыскать. И оказалось, что ни одна спица не пропала, завалившись где-нибудь в кустарнике: все было налицо. Налицо были и втулки, и ступица, и обод… Николка быстро собрал все вместе.

— Не пойдет, — сказал Жора, наблюдавший за Николкиной работой.

Николка и сам видел, что колесо получилось вихлястое, готовое снова рассыпаться при первом же обороте. Спицы все вошли в обод и в ступицу, и втулки вошли в гнезда, но закрепить все это было нечем.

— Пойдет! — тряхнул упрямо головой Николка. — Должно пойти.

Он стал оглядываться вокруг, соображая и все твердя:

— Должно пойти. Должно пойти и пойдет.

— Не, не пойдет, рассыплется, — снова заметил Жора.

Но на этот раз Николка ничего не ответил. Он встал и, прихватив с собой колесо, спустился по скату вниз. Там он швырнул колесо в лужу, полную дождевой воды. И, вымыв лицо и руки, вернулся к держи-дереву, подле которого хлопотала бабушка Елена и управлялся со своей галеткой капитан Стаматин.

О продолжении пути пока что нечего было и помышлять: в тележке не хватало колеса; капитану Стаматину нет-нет, а стрельнет в поясницу; у бабушки Елены распухли ноги. Но и на месте оставаться было опасно. По тропе, того гляди, мог проехать вражеский патруль, а компания подле держи-дерева с кулем своим и тележкой была вся на виду. Не лучше ли будет поискать укромного местечка где-нибудь у часовни либо в самой часовне?

Николка и Мишук побежали вниз к часовне, которая была попрежнему пуста. Они обшарили все стены и в одной обнаружили крохотную дверку, за которой была кладовка, чистая от конского навоза, но вся заваленная всякой всячиной: доски, медное кадило, церковные книги, полная корзина свечных огарков… И тут же — парусиновый кошель, в котором оказалась полная форма шотландского стрелка: красная куртка и пестрая клетчатая юбочка, башмаки с пряжками и белые гетры и огромная меховая шапка с пучком страусовых перьев. Николка сразу напялил все это на себя. Рукава ему пришлось подвернуть, а с шапкой ничего нельзя было поделать: она не только налезала Николке на глаза, но норовила закрыть ему все лицо.

Ребята продолжали шарить во всех углах и нашли еще складной нож со сломанным лезвием, пустую банку из-под мясных консервов и пачку серных спичек. В углу, едва прикрытый доской, чернел люк с приставной лестницей в темное подполье. Из подполья несло чем-то затхлым, и лезть туда у ребят не было охоты.

Бабушка, когда увидела издали Мишука с шотландским стрелком в клетчатой юбке, вся съежилась от страха, и Жора сразу загородил ее, чтобы не дать в обиду. А капитан Стаматин хотел прямо-таки превратиться в ничто и спрятал голову под куль с провизией. Но Жоре все же показалось странным, что вот шотландские стрелки все такие великаны и все белобрысые, и юбчонки у них коротенькие, а этот, что с Мишуком, и куцоваи, и смугловат, и юбка у него длинная, чуть не по щиколотки.

— Да это же Николка, Николка это! — вскрикнул Жора. — Ой, умру!..

И Жора бросился вниз, товарищам своим навстречу.

Он раз десять дернул Николку за юбку и перетрогал все медные пуговицы у него на куртке и все перья на шапке. Жора был прямо-таки счастлив, когда Николка подарил ему складной нож со сломанным лезвием и две серные спички. Медным кадилом Николка и Мишук решили порадовать бабушку Елену: наверно, бабушке зачем-нибудь в хозяйстве пригодится.

Впрочем, какая могла быть бабушке польза от такого не совсем обычного предмета? Ухи в кадиле не сваришь и оладушек не напечешь, и заместо самовара не пойдет оно.