Стейн Угельвик Ларсен - Кровавая бойня в Карелии. Гибель Лыжного егерского батальона 25-27 июня 1944 года

Карты у нас не было, но австриец [Шёппль] захватил с собой компас, а кроме того он немного знал местность, так как часто ходил там на патрулирование. У меня был небольшой календарь фирмы “Седьмое чувство”, в котором мы делали записи. К сожалению, он куда-то пропал. Однажды кто-то записал в нем лишь одно слово “возможно”…

У австрийца была еще и лупа. Он взял ее, чтобы читать карту. С помощью этой лупы мы также разжигали огонь, используя ее как зажигательное стекло. Я вырывал листок из календаря и высыпал на него из патрона немного пороху, порох загорался, а затем и бумага. Это я хорошо помню.

Постепенно мы измотались, и под конец тащились еле-еле. По пути ели бруснику. Это помогало, но было недостаточно. Ягоды сохранились с осени и были очень водянистые, но вкусные. Шестого июля мы пришли к заброшенному опорному пункту с бункерами из бревен, кухней и другими строениями. Оказалось, что это место называется Сашаек, и раньше там дислоцировалась 2-я норвежская полицейская рота. Здесь кое-что осталось. Так, мы нашли бутылку с остатками рыбьего жира, который нам пригодился, хотя оказался немного прогорклым.

Мы собрали лебеду, которая в изобилии росла вокруг бункера, разожгли печку и сварили суп из лебеды на рыбьем жире. Суп оказался очень вкусным, и мы его с удовольствием съели. Затем улеглись отдохнуть. Один из парней произнес: “Да, теперь чувствуется, что желудок наконец-то заработал”. Потом мы добыли несколько окуней, плававших на мелководье. Мы зашли в воду и, увидев рыбу, выстрелили с близкого расстояния. Оставалось только подобрать оглушенную рыбу и поджарить на костре. Отдохнув немного, мы решили продолжить путь. Наша линия обороны должна была быть где-то поблизости. Самого слабого из нас оставили в бункере, решив забрать его позднее. Однако мы не прошли и несколько метров, как попали под обстрел. Мы сразу же бросились в канаву. Но тут услышали, что один из нас разговаривает с незнакомыми солдатами. Это были финны. Они приняли нас за русских и давно за нами наблюдали. Наше поведение показалось им странным, особенно, когда мы стреляли в воду. Двое из нас были ранены – один в руку, а я в ногу. Один финн рассказал потом, что их удивила наша обувь. У нас были особые “горные сапоги”, как положено егерям. У русских таких сапог не было.

Нас перевезли на лодке на другой берег озера, которое было одним из самых больших в округе. После длительного перехода мы попали в финский опорный пункт. Оказалось, что это финское подразделение, которое было придано к разведывательной группе немецких ВВС (Люфтваффе). Они телеграфировали в “дивизию”, и оттуда прислали за нашими ранеными небольшой самолет. Пилот так называемого Физелер Шторьх забрал двоих лежачих и одного сидячего раненого. Вместе с нами отправили немца, подорвавшегося на мине. Такие самолеты немцы обычно использовали для перевозки раненых, так как им требовалась лишь небольшая площадка для посадки и взлета. Нас отправили в полевой госпиталь в Каламайнен, где мы провели несколько дней, а затем перевезли на юнкерсе Ю 52 в большой госпиталь в Кеми, а оттуда еще через несколько дней в госпиталь СС в финском городе Оулу (шведский Улеаборг). Там мы находились до капитуляции Финляндии. Из Финляндии нас морем доставили в Германию в госпиталь Оберхоф в Тюрингии».

Вилли Кнутсен дополнил этот рассказ, давая интервью Франку Магнесу (2012). Магнес пишет следующее: «На Капролате Вилли жил в среднем бункере. Справа от этого бункера были еще два соседних бункера. Вилли жил в бункере вместе с Торгерсеном. Вольфганг Виндингстад был снайпером и находился одно время на той же позиции, что и эти двое. Вилли был первым стрелком пулеметного расчета МГ, и он рассказал, что Вольфганга вскоре перевели в другое место.

В бункере, где жил Вилли, было два ручных пулемета. Справа от него располагался Дрейерстад со своим ручным пулеметом. Чуть ниже была ячейка для стрелка, где сидел Адольф Ринген, которого взяли в плен во время сражения. Дрейерстаду повезло – он был одним из немногих, кто добрался до высоты Хассельман и остался в живых. Вилли не помнил, кто находился на пулеметной позиции вместе с Дрейерстадом.

Атака началась с зеленой сигнальной ракеты и мощного артобстрела. Кофоед сказал, что надо отходить с передовой позиции по направлению к основной, потому что там больше возможностей для защиты. Им пришлось бежать и ползти по неглубокой траншее, и по дороге в механизм пулемета Вилли попал щебень. Когда они добрались до бункера, туда пришел еще Шёппль (из Зальцбурга) и поставил пулемет Вилли к амбразуре, но пулемет заклинило из-за попавшего в него куска щебня. Тогда Вилли нашел в бункере ящик с ружейными гранатами и начал их бросать. Потом он нашел там еще винтовку. К самому бункеру на четвереньках подполз русский, и Вилли выстрелил, но пуля ударилась в землю около его головы, и ему в лицо посыпались земля и щебень. Русский резко развернулся и метнулся назад, но вскоре снова вернулся. Вилли продолжал бросать ружейные гранаты, в то время как русские обошли его с левого фланга.

Вилли лежал в бункере вместе с Торгерсеном и стрелял из пулемета, пока в механизм не попал щебень. Он увидел, как взорвалась мина на минном поле, через которое шли русские. Там был пологий склон, который спускался к бункеру, и именно по этому склону русские подошли к минному полю. Когда мина взорвалась, он увидел, как струя пламени ударила по одному из солдат. Казалось, что невидимая рука повалила его на землю. Натяжной механизм приведения в действие мин на минном поле находился в бункере. Шёппль пробовал дернуть за натяжной шнур, но провода были перебиты артиллерией в самом начале наступления.

На этой фотографии из журнала «Мунин» от сентября 1944 года слева направо: Карлссон, Норбах, Нюстрём и Торгерсен. Вилли Кнутсен находился в это время в госпитале, а Шёппль в Германии (фото из архива Гейра Брендена)

Фартейн Клеппе находился в это время рядом с Вилли на позиции на вершине Капролата. Внезапно Клеппе получил пулю прямо в лоб. Он там был вместе с Шёпплем, затем к ним присоединились Хенри Норбах, Рагнар Нюстрём, Бьёрн Холстад (санитар), Отто Карлссон и Сверре Торгерсен. Это были семь человек, которые спустились с вершины к позиции Визель II. И тут русские хлынули на вершину. В это время были взяты в плен Петтер Антон Фискоен Анснес и Трюгве Йенсен из минометной группы. Минометная позиция пережила прямое попадание, в результате которого был ранен Ролф Бергстен. Минометная позиция находилась на некотором отдалении от ротного бункера. После этого Вилли уже больше никого не видел. Он полагает, что эти семеро были последними, покинувшими Капролат, за исключением тех, кто попал в плен. Ханс Кристиан Руммеруд был поваром и погиб в болоте. С ним был его помощник по кухне Одд Веттеланд.