Лариса Шкатула - Казачья доля: воля-неволя

В конце концов, Михаил Андреевич решил не пускать жену на площадь, но сам все-таки поехал на линейке с Гришей, и на обратном пути хотел подвезти до дома Любу, но та вдруг куда-то делась.

А Люба вдруг перешла на другую сторону и свернула совсем не в ту улицу, которая вела к дому свекров.

Она пошла к дому родителей, потому что отсутствие матери на площади беспокоило ее. Все-таки неладно было у матери со здоровьем. Может, попробовать, повезти ее к Ёсичу? Чего вдруг она вспомнила о враче, к которому никто из Гречко никогда не обращался, если не считать Семена с его порванной волком ногой? Мама всегда лечила их всех, но никто и никогда не лечил маму.

А Семен был уже далеко от родительского дома.

Казаки нарочно выехали рано: они должны были к вечеру попасть в Екатеринодар, где комплектовался казачий полк. Можно было бы не спешить, остановиться на ночлег в Старо-Петровской, но Бабкин, посоветовавшись с другим урядником Ярославом Дейнекой, решили: ехать марш-маршем, чтобы хоть и к ночи, но уже быть на месте. Лишний привал казака только расслабляет.

Подготовленность казачьего полка принимала целая комиссия во главе с наказным атаманом и его заместителями.

Их волю исполняли урядники. Они гоняли одного казака за другим и время от времени кричали:

– Куда с места в карьер? Хочешь коня изуродовать? Али ты конокрад какой, тебе на этом коне служить и служить!

Или:

– Как сидишь? Как ноги держишь? Ты казак или кто! Ногами не болтай…

До этого дня казаков муштровали урядники из Екатеринодара, обучая молодых воинов ходить строем. А ну, как наследник престола захочет принять рапорт о готовности полка.

Зато к внешнему виду, к оружию и обмундированию у комиссии не было никаких претензий. Казаки все, как один, выглядели молодцами.

Потом потянулись серые воинские будни.

Как ни сравнивай, а дома всегда лучше. Пусть и казаки, хозяйствуя на своем подворье, вставали чуть свет. И работали с полной отдачей. Но здесь, в казармах, их не просто будили – вырывали из сна безо всякой жалости!

И начиналось!

– Выходи строиться! Бегом! Отставить! При команде «бегом», руки согнуть в локтях! Бегом! Отставить! Ты чего спотыкаешься, как пьяная лошадь! Бегом! Отставить…

А потом строем к конюшне, где стоит твой конь.

И его обслуживать тоже по команде. Семен понимал, что по-другому и быть не может, что чистить лошадь нужно скрупулезно, от головы и до копыт.

– Чистить голову!.. Чистить правую голову шеи! Чистить левую переднюю ногу!.. Замыть-зачистить копыта!..

Конь Семена Щирый понимал хозяина с полуслова. Дали команду, чистить копыта, и он сам поднимал ногу.

Деревянным гребнем лошадям расчесывали гриву и хвост.

А дальше следовала команда:

– Напоить!

Напоил, получил сено и накормил коня, изволь чистить снаряжение, ремни, пряжки. Само собой, должны быть вычищены стремена и пряжки конного обмундирования…

Все вычистил? Думаешь, теперь у тебя свободное время? Ан, нет!

Наскоро позавтракал, и давай повторять приемы владения оружием, занимайся джигитовкой, заставлять лошадь преодолевать препятствия. Заборы, плетни…

После обеда – всем подразделением приводить в порядок конюшню.

И так весь день. Когда командовали «отбой», казаки валились на постель уже без сил.

Так что, объявление войны восприняли если не с удовольствием, то с азартом. Как ни крути, а жизнь пойдет совсем другая, без каждодневного муштрования…

Прощай надолго родная станица, прощайте мать-отец, прощайте детки малые, казаки идут сражаться за Веру, Царя и Отечество.

Едут, покачиваются в седлах, обманчиво расслабленные, но готовые по первому гику, по первой команде, по первому зову – йе-ех! – и полетели лавой на врага. Вечные рыцари православия, защитники униженных и обездоленных.

Семен на себе испытал, что значит казачья дружба, казачья верность присяге, и понял, почему старые казаки тоскуют по тем временам, когда они ехали одним строем, чувствуя плечо друга.

Прав оказался станичный атаман – и полгода не прошло с тех пор, как Семен приступил к службе во Втором Кубанском полку, в конце 1876 года, а уже весной 1877 года пришло известие: Россия объявила войну Турции.

Собственно, ни для кого уже не было секретом, что война на Балканах случится. Болгары и сербы, притесняемые турками, наконец, не выдержали немыслимого гнета и стали, хоть и не слишком успешно, по причине слабых и немногочисленных военных сил, воевать за свою свободу. Их усилия не остались незамеченными и в России. И она для начала пригрозила туркам: перестаньте притеснять наших братьев-славян! Но турки угрозе не вняли.

Ах, так? – возмутились русские и отправили свои войска на защиту болгар.

Конечно, брать с собой коня, привезенного от горцев, Семен не стал. Отец сказал, хороший производитель из Али получится, но ехать на нем в войска – только народ смешить. И все прикидывал, вздыхал: для того, чтобы стать настоящим коннозаводчиком нужно было много денег.

Вообще непонятно, чего Семен так усиленно о разведении лошадей думал. Когда еще он сможет заниматься этим делом спокойно, не ожидая всякий день, что приедет из Екатеринодара посыльный и объявит очередной сбор. Отец его такими думками, не иначе, заразил.

Правда, отец со своими намерениями, разводить лошадей-тяжеловозов, в последнее время поутих.

– Сынку, я тебя понимаю: выводить хороших скаковых лошадей – дело интересное, но где денег взять?

– Я с войны привезу! – легкомысленно пообещал Семен.

– Это как сложится, – хмыкнул отец.

– Вот увидишь! А ежели коней у турок отобьем, и вовсе дело пойдет!

Первый удар в русско-турецкой войне армия императора Александра II нанесла по Ардагану – турецкой крепости, реконструированной с помощью англичан и казавшейся особенно недоступной. Сходу, без разведки, ее было не взять. А для разведки понадобились добровольцы. Казаки на предложение командира, выйти таковым из строя, вышли все, так что перед хорунжим, который возглавлял группу разведчиков, стояла нелегкая задача, выбрать лучших. Из лучших. Но, так или иначе, попал в нее Семен Гречко.

Турки группу разведчиков обнаружили и выслали из крепости отряд конницы, который должен был отрезать казакам путь к отступлению. Но казаки не привыкли оставлять своих в беде. Так что, на выручку бросилась полусотня верховых, спасшая от гибели товарищей.

Семен Гречко особо отличился. Впоследствии он рассказывал, что ему просто повезло. На самом деле, казаку удалось закатиться в небольшую ложбину – Щирый проделал это без сучка, без задоринки и, когда турецкая конница проносилась мимо, Семен смог, приподнявшись, сбить с седла одного из последних, почему-то замешкавшегося всадника, и, оглушив его, притащить в расположение полка, крайне нуждавшегося в языке.