Виктор Ремизов - Вечная мерзлота

– Расскажите о своих политических взглядах и настроениях и о своей враждебной деятельности против СССР. – Антипин положил перед собой чистый лист бумаги. – Даже если она была нечаянная и вы заблуждались…

– У меня нормальные политические взгляды и настроения… хорошие! Какая же враждебная деятельность?! Я – честный человек, гражданин старший лейтенант!

– Честный? – старлей смотрел пристально.

– Абсолютно! Кристально честный! – выскочило из Сан Саныча слово, которым он думал, но которое никогда не собирался произносить.

– Ну?! – снисходительно усмехнулся лейтенант.

– Нет, ну понятно… – замялся Белов.

– Расскажите о вашем методе толкания.

– О чем? – не поверил Сан Саныч.

– О вашей работе, вы же придумали толкать баржи!

– Не я, это известно было, но… – у Сан Саныча, от того, что старлей заинтересовался его работой, прибавилось духу. – Раньше буксир баржи за собой тянул, а теперь толкаем. По нескольку барж можно! Раньше думали…

– Ну вот, я вижу, вы любите вашу работу. А как вы считаете, в чем наша работа заключается?

Белов не ожидал поворота в разговоре, замер, разглядывая серебряные погоны офицера.

– Вы за государственную безопасность отвечаете.

– Та-ак, а что это значит? Просто, в жизни?

– Не знаю, шпионов ловите, врагов народа…

– Вы в жизни много их встречали?

– Я? Я не встречал…

– Конечно, у него на лбу не написано, что он шпион. – Лейтенант сделал паузу. – Вот это и есть наша работа! Простой антисоветчик, и тот маскируется, прикидывается обычным честным человеком. Наша задача – вычислить его! А бывает, человек и сам про себя ничего такого не думает, а гниль уже завелась! Мы должны помочь такому человеку! Вот ваш случай, давайте начистоту, без протокола! – он отодвинул в сторону бумаги и ручку. – Антисоветских анекдотов вы не рассказываете?

– Нет! – честно затряс головой Сан Саныч.

– И никогда не слушали? – лейтенант добродушно улыбался. – Да ладно вам, капитан, даже я их знаю! Бывают, кстати, очень смешные. Недавно арестованный рассказал: «Один другому говорит, у нас, говорит, по ночам только проститутки, воры да энкавэдэшники работают!» – старлей засмеялся приятным, очень натуральным смешком. Ему, похоже, и на самом деле было весело.

– Нет, ну слышал, конечно… – Сан Саныч от напряжения не понял смысла анекдота.

– Слышали, а заявление на анекдотчика написали? По закону?

– Нет, – виновато потупился Сан Саныч.

– А это для кристально честного советского человека уже пятно! Наша задача, чтобы все были пусть и не кристально, но хотя бы просто честными! Услышал – напиши! Мы разберемся!

Белов пожал плечами и согласно кивнул.

– А еще за вами водится прямо патологическая любовь к ссыльнопереселенцам. Половина экипажа «Полярного» – ссыльные или бывшие зэки, ребенок у вас от ссыльной, жениться на ней собирались, нарушая закон, и, уж конечно, этот спецрейс к поселенцам прошлой осенью…

– Я о рейсе подробно написал, там люди погибли бы, а вот Турайкин – он настоящий враг!

– Видите! Вы Турайкина считаете врагом, а нам ничего не сообщили! – он уже не улыбался, смотрел строго. – Еще можно вспомнить, как вы сначала согласились работать с органами, а потом передумали… Что вам не понравилось?

– Я все честно объяснил старшему лейтенанту Квасову! Я не могу этого – у меня другое призвание. Я – флотский человек, я много пользы принес…

– Это понятно, о вашей пользе мы знаем, а вот о ваших проблемах вы сами только что рассказали… Может, они и не великие, но есть. – Старлей опять смотрел почти дружелюбно. – Я дам вам бумаги, садитесь за мой стол и спокойно пишите.

– Что?

– Все, что в голову придет. Мы с вами потом вместе посмотрим, ненужное выбросим. Спать не очень хотите?

– Нет, я попробую!

– Отлично! Не буду вам мешать! Вот звонок! – он показал кнопку под столом.

Часа через полтора Сан Саныч закончил. Перечитал и сидел с недовольным лицом. Когда разговаривал с лейтенантом, все вроде было ясно, теперь снова непонятно. Не поп же этот лейтенант, в самом деле! Он снова описал рейс на Сариху, добавил, как Турайкин пьянствовал с охраной, как женщину с грудным ребенком определил в рыбаки. Написал, что ссыльные обычно очень хорошие работники, не пьют и дисциплинированные. Дольше всего сидел и думал, как представить Николь. Что-то подсказывало ему, что настаивать на женитьбе сейчас не стоит. Написал, стиснув зубы, что связь со ссыльной – нечаянная, ошибка молодости, но ребенка, как мужчина, готов признать и выплачивать алименты.

– Ну вот, хорошо, – старлей прочел и улыбнулся Белову. – Меня, кстати, Андрей Александрович зовут. Антипин. Мы с вами сработаемся! Только перепишите начисто, зачеркиваний не должно быть. Садитесь, бумагу не экономьте!

Было уже два ночи или позже, часов на стене нигде не было, Сан Саныч нещадно зевал, но благодарно кивнул и снова сел за стол.

– Про Померанцева и про вашего старшего помощника Захарова напишите подробнее…

– Почему?

– Померанцев сидел по 58-й статье, он здесь на вечном поселении. Вы его главным механиком сделали, значит, были основания!

– У него голова – Дом Советов!

– Вот и пишите!

Вернулся Сан Саныч под утро и потом весь день пытался покемарить, но за ним внимательно следили в глазок и не давали притулиться. И сосед достал. Теперь он все время рассказывал, как тут пытают и как бьют. Что-то плел про расстрельные камеры и про тех, кто расстреливает. Сан Саныч больше с ним не общался, решив, что это просто мокрица.

На следующую ночь разговор со следователем Антипиным продолжился. Сан Саныча взяли из камеры сразу после ужина, и он снова писал, теперь уже конкретнее. Следователя интересовали отношения Белова с законной женой, с Николь, с арестованной поварихой, политические взгляды и настроения Сергея Фролыча Захарова и что тот рассказывал о своей работе с американцами на Дальнем Востоке. Белов писал, не очень понимая, зачем он это делает. Старший лейтенант уходил, возвращался через пару часов, и замученному Белову казалось, что тот спал все это время. Вернулся в камеру опять под утро.

Ночью за Беловым пришли, когда он хорошо уснул. Растолкали и повели наверх. Антипин извинился, что приходится работать по ночам, сослался на дневную занятость, дежурства, оперативные мероприятия. Теперь вопросы были о руководстве пароходством. О Макарове, его заместителях, Мецайке, других известных капитанах, о Михаиле Валентиновиче Романове. Сан Саныч уперся, что о них ему нечего сказать.

– Макаров хороший специалист?

– Очень! С 1935 года руководит пароходством! Всю войну! – Сан Саныч сдержал зевок.

– Это известно, а просто по-человечески, о чем с ним разговаривали? У вас же хорошие отношения. Он вас зовет «сынок»! С ним по душам можно поговорить? Что он думает о партийном руководстве края? У них с первым не очень отношения, скажу по секрету… Нам все надо знать.