Натан Рыбак - Переяславская рада. Том 2

Еще суждено услыхать каменной бабе и звон стали, и пушечный гром, и крики орды: «Алла!», и грозное запорожское: «Слава!»

Но достигнет победы отчизна! Измученная и разоренная. но непокоренная и непокоримая. Соединясь с русскими братьями, она уже вступила на новый путь, светлый и солнечный.

Далеко в степи осталась каменная баба.

Попутный ветер, казалось, подгонял всадников.

Мысли Лаврина Капусты были теперь далеко от Бахчисарая. В мыслях Варшава. Хорошо видел перед собою папского нунция Торреса, кичливого Потоцкого, хитроумного иезуита канцлера Лещинского и гордую физиономию короля Яна-Казимира.

Гетман был прав, утверждая, что отсутствие в Варшаве верных людей усложняет дело. Что ж, в Бахчисарае Капуста позаботился и об этом.

Пчела прожужжала над ухом, ударилась о стекло и упала на подоконник брюшком кверху, беспомощно задрыгав лапками.

Генеральный обозный Тимофей Носач, кряхтя, поднялся со стула и небрежным движением руки смахнул пчелу за окно.

— И без тебя тут в голове звенит, — сказал вслух Носач и, почесав затылок, снова опустился на стул, наклонился над развернутой на столе грамотой.

Хорошо гетману приказывать: «Дай двадцать тысяч пудов железа — и все!» А как их добудешь?

Хмельницкий уже третью неделю был в отъезде, а в Чигирин из-под Фастова, где он расположился со своей старшиной и русскими воеводами, ежедневно скакали гонцы с его грамотами и державцы с неотложными поручениями.

Все было бы ничего, если бы не проклятое железо. Повеление гетмана затрагивало и самого Носача. Выходило, что прежние надежды на некоторую прибыль с двух руден возле Унечи напрасны.

Кряхтеть и вздыхать можно сколько угодно, дела этим не поправишь.

За окнами протопотали кони, послышались знакомые голоса. Носач разгладил усы, поднялся и пошел навстречу гостям. Встретил на пороге Иванича, Выговского и Гармаша.

Когда уселись, Носач внимательно оглядел каждого А спросил:

— Будем совет держать?

Выговский поднял на него свои зеленоватые глаза, тронул ровно подстриженными ногтями усы и согласно кивнул головой.

Иванич потянул к себе гетманскую грамоту.

— Она?

— Эге ж!

Носач вздохнул, покосился на Гармаша. Тот заерзал на месте. Положил перед собой люльку и любезно улыбнулся.

«Посмеешься ты сейчас у меня!» — подумал Носач и начал:

— Повелел гетман, чтобы все рудни, все домницы, все железо, какое уже изготовлено, считать приписанным к гетманской булаве, понеже упомянутое потребно для войсковых нужд.

То, что сказал генеральный обозный, не было новостью ни для Иванича, ни для Выговского. Гармаш тоже знал о гетманском универсале. Выслушал сообщение Носача спокойно. Что касается его, он не волновался. Железо из его руден, какое было готово, он уже успел продать шведскому негоцианту Адаму Виниусу, прибывшему в Чигорин. А теперь Виниус, как сказал Гармашу Выговский, предлагает это железо на продажу, как свое собственное, по двойной цене. «Понятно, Выговскому тут кое-что набежит, — с горечью подумал Гармаш, — да и не кое-что, а изрядно». Но пес с ним, лишь бы ему самому, Гармашу, ущерба не было. Тем более что не для совещания только вызвали его в генеральную старшину. И Гармаш держался как бы сторонкой во всем этом деле, проявляя должную заинтересованность, но никоим образом не показывая своего отношения ко всему тому, что должно было произойти в. канцелярии генерального обозного на его глазах.

Он сидел, слушал и молчал.

Генеральный скарбничий Иванич начал издалека:

— Руден у нас мало, а железа нужно много. Кроме того, что из Москвы везут, нам своего надлежит добыть в большом числе. Война не на один год. Покупать железо нам не с руки. Деньги лучше расходовать на готовое оружие. А ядра, пули, пики работать должны из своего железа. Числится в крае сорок руден, каждая может дать триста пудов в год, то есть все вместо двенадцать тысяч пудов железа.

— Все должны дать двадцать тысяч пудов, — перебил Носач, — гетман отписал, чтобы с каждой править пятьсот пудов в год.

Иванич развел руками. Поглядел на Выговского. Выговский покрутил ус, рассудил:

— Двенадцать тысяч пудов готового железа можно хоть сегодня приобрести у шведского мануфактурщика Адама Виниуса. — Помолчал, выжидая, что скажет Носач, не дождавшись, продолжал: — Не мы купим — продаст другим: ляхам, или угорцам, или молдаванам.

— Если мы выпустим это железо, — заметил Носач.

— А как не выпустить? — удивился Выговский. — Адам Виниус — иноземный негоциант, подданный свойской королевы, железо его собственное, что хочет, то с ним и делает. Если начнем прижимать чужеземных негоциантов, они того не потерпят, торговать с нами никто не захочет.

— Железо не шелк, не перец, — стоял на своем Носач.

— Забрать у него не заберешь, — твердо поддержал Выговского Иванич. — Только купить можно.

— А какую цену просит оный Виниус?

— Я о том еще не говорил с ним. Да и не мне о таких вещах с ним договариваться. Думаю, уполномочим на это дело пана Гармаша. Пускай все это идет приватным путем.

У Гармаша бровни поползли кверху. «Вот тебе на! Продал Виниусу, а теперь буду покупать у него свое же?»

— Понятно, пан Гармаш купит это железо коштом канцелярии генерального обозного.

Брови Гармаша опустились на свои места. Подстриженная под горшок голова почтительно склонилась ниже и так застыла.

Носач вздохнул. Две рудни, нелегко доставшиеся, выскользнули из рук. А что, если дать их на откуп этому Гармашу? Как бы изучая возможность такой развязки, он смерил испытующим взглядом Гармаша и решил: «С этим договорюсь. А начнет крутить — его же скручу в бараний рог». Подумал и твердо сказал:

— Добро, пан генеральный писарь, думаю, купить железо у Адама Виниуса можно, только тут придется раскошелиться и генеральной казне.

Иванич только хмыкнул: мол, ничего не поделаешь.

— А что до остального…

— Что до остального, — нетерпеливо перебил Носача Выговский, — нужно разослать державцев по тем местам, где рудни числятся, и установить, на что годны те рудни и домницы.

— Времени на это, знаешь, сколько понадобится? Не годится так. Гетман нам головы поснимает. Тянуть так не годится, — не согласился Носач. Но другого решения не предложил.

— Двенадцать тысяч, считай, уже у нас в кармане, — горячо возразил Выговский. — Их сейчас же пустить в работу. из такого количества, знаешь, сколько будет пуль и ядер? А там и остальное приплывет.

Гармаш украдкой кинул взгляд на генеральных старшин. Компания неплохая. С ними не прогадаешь, скорее будешь с хорошей прибылью. Эта мысль ободрила его, но он ничем не выказал своего удовлетворения.

— Так что, пан Гармаш, договаривайся с этим свейским мануфактурщиком, забирай железо и немедленно отправляй его в Козелец на завод. Договорись с ним нынче же и меня оповести сразу.