Дмитрий Гусаров - Партизанская музыка [авторский сборник]

Николай родился в 1921 году. Окончил 6 классов Паданской школы, после этого в 1936 году пошел работать помощником продавца кооперативного магазина в Паданах. Работал два года и в 1938 году пошел на месячные курсы шоферов и после окончания работал шофером в леспромхозе. В Красную Армию попал в сентябре 1941 года. От попавшего в плен сына Алексея узнала, что Николай в письме сестре Александре сообщил, что жив. Не знает, был ли сын членом какой-либо организации…

Алексей родился в 1923 году. Учебу в Паданской средней школе прервал в 1937 году и учился почти год на технических курсах в Сороке. Взят из школы в Красную Армию и попал в плен к финнам в 1942 году. Предполагает, что ее сын входил в разгромленную партизанскую бригаду. С охранниками был дома на свидании с матерью и конвоирован дальше в Медвежьегорск. В первой половине сентября получила от сына письмо и после этого ничего о нем не слышала…»

«Справка на право проживания» была тут же, немедленно выдана, а протокол допроса в трех копиях направлен в соответствующие вышестоящие органы, о чем засвидетельствовано в самом протоколе.

Был ли этот допрос только соблюдением формальности? Навряд ли. Зачем в таком случае потребовался такой обширный протокол, такие подробные сведения не только о детях, но и о каждом родственнике А. Я. Грябиной, которую в Паданах знал каждый — стар и млад?

Конечно же это если не прямо, то косвенно связано с судьбой Алексея. И дело, скорее всего, не в подозрении, что мать могла передать кому-то свою справку на право проживания на оккупированной территории, а в намерении еще раз, спокойно и ненавязчиво, пользуясь удобным случаем, выявить настроения и атмосферу в семье. Ведь каждый военнопленный-карел неизбежно проходил долгую и не всегда ему заметную процедуру обработки на «пробуждение соплеменных чувств», если даже решительно отказался от службы в финской армии.

А у Алексея Грябина шел лишь второй месяц его плена.

Помощь пришла с неожиданной стороны.

Есть в Финляндии в восточной части губернии Оулу небольшой городок Кухмо, расположенный неподалеку от советско-финской границы. Он совсем небольшой — всего четырнадцать тысяч жителей, но это не поселок, а именно городок, с современными благоустроенными зданиями, с торговым и культурным центром, со своей ежедневной газетой и с острыми социально-политическими страстями, которые вот уже долгое время кипят вокруг главной проблемы — как справиться с безработицей, где найти занятие для двадцати процентов свободных рабочих рук?

Целое десятилетие, до 1985 года, острота этой проблемы была снята тем, что по другую сторону границы, в ста километрах от Кухмо, строился советский горняцкий город Костомукша. Перед началом трудовой недели несколько сот финских строителей из Кухмо на автобусах и автомашинах стремительно мчались по прекрасному, специально проложенному шоссе, пересекали государственную границу, пять дней сноровисто и качественно работали, жили в самими возведенных общежитиях, которые справедливее называть гостиницами, вечерами посещали интернациональный клуб, а вечером в субботу вереницы машин неслись обратно.

Мэр города Вейкко Тикканен считает, что для Кухмо это была самая благодатная пора, принесшая пользу как финской, так и советской стороне. Он мечтает о новом совместном проекте, а в знак прежнего, уже осуществленного, Кухмо и Костомукша в 1987 году объявили себя городами-побратимами.

Конечно, в строительстве Костомукши участвовали рабочие из многих других финских городов, прилегающих к границе, но у Кухмо на побратимские связи есть особые права и преимущества.

Именно здесь в 1983 году возникло первое и пока единственное в Финляндии своеобразное заведение — «Горница культуры Советской Карелии».

Что это — музей? Можно считать его и музеем, ибо все здесь как в настоящем музее — стенды, экспонаты, оригиналы картин и рукописей, фотокопии архивных документов и снимков по истории Карелии, выставка книг карельских писателей…

А может быть — это клуб?

Годится, наверное, и такое определение, ибо здесь часто собираются активисты местного отделения общества «Финляндия — Советский Союз», горница постоянно проводит встречи с советскими людьми, приезжающими в Финляндию, организует вечера и лекции по культуре Карелии в школах и даже университетах.

Очень оригинальное и своеобразное это заведение, которое финны для простоты и краткости именуют «Карельская горница»!

Инициатором ее создания стали супруги Маркку и Сирпа Ниеминены.

Многое можно сделать, если очень захотеть. Даже в условиях, когда твоя инициатива встречает не только одобрение (о материальной поддержке и речи пока не шло), но и скрытое противодействие.

Кому это нужно? Зачем тащить в Кухмо советскую культуру, которая насквозь пропитана коммунистической идеологией? Одно дело — экономическое сотрудничество и другое — идеология. Если уж и устраивать «Карельскую горницу», то не лучше ли ограничить ее тематику старинными временами?

Такие вопросы в деликатной форме могли задаваться и задаются до сих пор вслух, а что при этом думают их авторы — догадаться нетрудно.

Ниеминены подошли к своей задумке по-деловому.

С 1979 года они несколько раз посетили Карелию, близко познакомились с писателями, художниками, композиторами, театральными деятелями, нашли у них поддержку, сделали сотни снимков и фотографий, составили примерный план экспозиции и около двух лет ждали, пока уйдет в отставку прежний мэр города, который из-за своих политических убеждений наверняка похоронил бы планы молодых супругов-коммунистов.

Пришедший ему на смену Вейкко Тикканен тоже не коммунист. Он представитель партии центра, но он живой, благожелательный человек с широкими взглядами реалистического руководителя. Не менее двух часов он внимательно рассматривал фотодокументы, думал, прикидывал, и судьба «Карельской горницы» была решена. Из фондов городского управления ей выделили и отремонтировали помещение, и вот уже четыре года этот необычный музей привлекает все больший интерес жителей не только Кухмо, но и других селений Финляндии.

У мэра уже созрел план создать возле горницы туристический комплекс, построить гостиницу, новое помещение для экспозиции, — тем самым привлечь в Кухмо поток автопутешественников и дать постоянную работу какой-то части горожан. Все это он намерен осуществить в полтора — два года.

Многое может человек, если сильно захочет.

В преддверии 150-летнего юбилея первого издания «Калевалы» Маркку Ниеминен задумал снять полнометражный документальный фильм «Память поколений» — о продолжателях традиций народных карельских рунопевцев. Нет, сам Маркку не кинематографист, не режиссер и не оператор. Он — публицист. Да и фильм, задуманный им, должен был обойтись без заранее написанного литературного сценария. Живые натурные съемки того, что связано с фольклорными традициями в современной Карелии, и комментарий карельского поэта Яакко Ругоева. Никаких заранее отрепетированных, поставленных кадров и сюжетов — все должно быть естественно и просто, как в жизни. Комар на лице человека, показываемого крупным планом, отмахивание или прокашливание — не должны считаться браком при съемках, а наоборот, должны придавать фильму предельную жизненную достоверность.