Лев Толстой - Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Лев Толстой - Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Русская классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты
Автор:

Лев Толстой
Жанр:

Русская классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Лев Толстой - Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты краткое содержание

Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Лев Толстой, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Всемирно известный роман-эпопея Льва Толстого ни по своим масштабам, ни по своей структуре не похож на классический роман. В нем нет традиционного любовного треугольника, любовного или социального конфликта как основы сюжета. В романе уравнены в своем значении исторические сцены и сцены частной, семейной жизни. Уже многие годы каждый из читателей находит в толще томов страницы, волнующие именно его сердце.

Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Лев Толстой

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Rostov rode on at a footpace not knowing why or to whom he was now going.	Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет.
The Emperor was wounded, the battle lost.	Государь ранен, сражение проиграно.
It was impossible to doubt it now.	Нельзя было не верить этому теперь.
Rostov rode in the direction pointed out to him, in which he saw turrets and a church.	Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь.
What need to hurry?	Куда ему было торопиться?
What was he now to say to the Tsar or to Kutuzov, even if they were alive and unwounded?	Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
"Take this road, your honor, that way you will be killed at once!" a soldier shouted to him. "They'd kill you there!"	- Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, - закричал ему солдат. - Тут убьют!
"Oh, what are you talking about?" said another. "Where is he to go?	- О! что говоришь! сказал другой. - Куда он поедет?
That way is nearer."	Тут ближе.
Rostov considered, and then went in the direction where they said he would be killed.	Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
"It's all the same now. If the Emperor is wounded, am I to try to save myself?" he thought.	"Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?" думал он.
He rode on to the region where the greatest number of men had perished in fleeing from Pratzen.	Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена.
The French had not yet occupied that region, and the Russians-the uninjured and slightly wounded-had left it long ago.	Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его.
All about the field, like heaps of manure on well-kept plowland, lay from ten to fifteen dead and wounded to each couple of acres.	На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места.
The wounded crept together in twos and threes and one could hear their distressing screams and groans, sometimes feigned-or so it seemed to Rostov.	Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны.
He put his horse to a trot to avoid seeing all these suffering men, and he felt afraid-afraid not for his life, but for the courage he needed and which he knew would not stand the sight of these unfortunates.	Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
The French, who had ceased firing at this field strewn with dead and wounded where there was no one left to fire at, on seeing an adjutant riding over it trained a gun on him and fired several shots.	Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер.
The sensation of those terrible whistling sounds and of the corpses around him merged in Rostov's mind into a single feeling of terror and pity for himself.	Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе.

He remembered his mother's last letter.	Ему вспомнилось последнее письмо матери.
"What would she feel," thought he, "if she saw me here now on this field with the cannon aimed at me?"	"Что бы она почувствовала, - подумал он, - коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями".
In the village of Hosjeradek there were Russian troops retiring from the field of battle, who though still in some confusion were less disordered.	В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения.
The French cannon did not reach there and the musketry fire sounded far away.	Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими.
Here everyone clearly saw and said that the battle was lost.	Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно.
No one whom Rostov asked could tell him where the Emperor or Kutuzov was.	К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов.
Some said the report that the Emperor was wounded was correct, others that it was not, and explained the false rumor that had spread by the fact that the Emperor's carriage had really galloped from the field of battle with the pale and terrified Ober-Hofmarschal Count Tolstoy, who had ridden out to the battlefield with others in the Emperor's suite.	Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер-гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения.
One officer told Rostov that he had seen someone from headquarters behind the village to the left, and thither Rostov rode, not hoping to find anyone but merely to ease his conscience.	Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого-то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого-нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть.
When he had ridden about two miles and had passed the last of the Russian troops, he saw, near a kitchen garden with a ditch round it, two men on horseback facing the ditch.	Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников.
One with a white plume in his hat seemed familiar to Rostov; the other on a beautiful chestnut horse (which Rostov fancied he had seen before) rode up to the ditch, struck his horse with his spurs, and giving it the rein leaped lightly over.	Один, с белым султаном на шляпе, показался почему-то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода.
Only a little earth crumbled from the bank under the horse's hind hoofs.	Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади.
Turning the horse sharply, he again jumped the ditch, and deferentially addressed the horseman with the white plumes, evidently suggesting that he should do the same.	Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же.
The rider, whose figure seemed familiar to Rostov and involuntarily riveted his attention, made a gesture of refusal with his head and hand and by that gesture Rostov instantly recognized his lamented and adored monarch.	Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему-то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.

"But it can't be he, alone in the midst of this empty field!" thought Rostov.	"Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля", подумал Ростов.
At that moment Alexander turned his head and Rostov saw the beloved features that were so deeply engraved on his memory.	В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты.
The Emperor was pale, his cheeks sunken and his eyes hollow, but the charm, the mildness of his features, was all the greater.	Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах.
Rostov was happy in the assurance that the rumors about the Emperor being wounded were false.	Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив.
He was happy to be seeing him.	Он был счастлив, что видел его.
He knew that he might and even ought to go straight to him and give the message Dolgorukov had ordered him to deliver.	Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
But as a youth in love trembles, is unnerved, and dares not utter the thoughts he has dreamed of for nights, but looks around for help or a chance of delay and flight when the longed-for moment comes and he is alone with her, so Rostov, now that he had attained what he had longed for more than anything else in the world, did not know how to approach the Emperor, and a thousand reasons occurred to him why it would be inconvenient, unseemly, and impossible to do so.	Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
"What!	"Как!
It is as if I were glad of a chance to take advantage of his being alone and despondent!	Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии.
A strange face may seem unpleasant or painful to him at this moment of sorrow; besides, what can I say to him now, when my heart fails me and my mouth feels dry at the mere sight of him?"	Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?"
Not one of the innumerable speeches addressed to the Emperor that he had composed in his imagination could he now recall.	Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову.
Those speeches were intended for quite other conditions, they were for the most part to be spoken at a moment of victory and triumph, generally when he was dying of wounds and the sovereign had thanked him for heroic deeds, and while dying he expressed the love his actions had proved.	Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
"Besides how can I ask the Emperor for his instructions for the right flank now that it is nearly four o'clock and the battle is lost?	"Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4-й час вечера, и сражение проиграно?
No, certainly I must not approach him, I must not intrude on his reflections.	Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость.