Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 3

Тут можно читать онлайн Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 3 - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Русская классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Преступление и наказание, Часть 3
Автор:

Федор Достоевский
Жанр:

Русская классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.33/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 3 краткое содержание

Преступление и наказание, Часть 3 - описание и краткое содержание, автор Федор Достоевский, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Преступление и наказание» – гениальный роман, главные темы которого: преступление и наказание, жертвенность и любовь, свобода и гордость человека – обрамлены почти детективным сюжетом.

Многократно экранизированный и не раз поставленный на сцене, он и по сей день читается на одном дыхании.

Преступление и наказание, Часть 3 - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Преступление и наказание, Часть 3 - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Федор Достоевский

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The room was immediately crowded, yet Nastasya managed to follow the visitors in and stayed to listen.	Комната разом наполнилась, но Настасья все-таки успела пройти вслед за посетителями и стала слушать.
Raskolnikov really was almost well, as compared with his condition the day before, but he was still pale, listless, and sombre.	Действительно, Раскольников был почти здоров, особенно в сравнении во вчерашним, только был очень бледен, рассеян и угрюм.
He looked like a wounded man or one who has undergone some terrible physical suffering. His brows were knitted, his lips compressed, his eyes feverish.	Снаружи он походил как бы на раненого человека или вытерпливающего какую-нибудь сильную физическую боль: брови его были сдвинуты, губы сжаты, взгляд воспаленный.
He spoke little and reluctantly, as though performing a duty, and there was a restlessness in his movements.	Говорил он мало и неохотно, как бы через силу или исполняя обязанность, и какое-то беспокойство изредка появлялось в его движениях.
He only wanted a sling on his arm or a bandage on his finger to complete the impression of a man with a painful abscess or a broken arm.	Недоставало какой-нибудь повязки на руке или чехла из тафты на пальце для полного сходства с человеком, у которого, например, очень больно нарывает палец, или ушиблена рука, или что-нибудь в этом роде.
The pale, sombre face lighted up for a moment when his mother and sister entered, but this only gave it a look of more intense suffering, in place of its listless dejection.	Впрочем, и это бледное и угрюмое лицо озарилось на мгновение как бы светом, когда вошли мать и сестра, но это прибавило только к выражению его, вместо прежней тоскливой рассеянности, как бы более сосредоточенной муки.
The light soon died away, but the look of suffering remained, and Zossimov, watching and studying his patient with all the zest of a young doctor beginning to practise, noticed in him no joy at the arrival of his mother and sister, but a sort of bitter, hidden determination to bear another hour or two of inevitable torture.	Свет померк скоро, но мука осталась, и Зосимов, наблюдавший и изучавший своего пациента со всем молодым жаром только что начинающего полечивать доктора, с удивлением заметил в нем, с приходом родных, вместо радости, как бы тяжелую скрытую решимость перенесть час-другой пытки, которой нельзя уж избегнуть.
He saw later that almost every word of the following conversation seemed to touch on some sore place and irritate it. But at the same time he marvelled at the power of controlling himself and hiding his feelings in a patient who the previous day had, like a monomaniac, fallen into a frenzy at the slightest word.	Он видел потом, как почти каждое слово последовавшего разговора точно прикасалось к какой-нибудь ране его пациента и бередило ее; но в то же время он и подивился отчасти сегодняшнему умению владеть собой и скрывать свои чувства вчерашнего мономана, из-за малейшего слова впадавшего вчера чуть не в бешенство.
"Yes, I see myself now that I am almost well," said Raskolnikov, giving his mother and sister a kiss of welcome which made Pulcheria Alexandrovna radiant at once. "And I don't say this _as I did yesterday_," he said, addressing Razumihin, with a friendly pressure of his hand.	- Да, я теперь сам вижу, что почти здоров, -сказал Раскольников, приветливо целуя мать и сестру, отчего Пульхерия Александровна тотчас же просияла, - и уже не по-вчерашнему это говорю, - прибавил он, обращаясь к Разумихину и дружески пожимая ему руку.
"Yes, indeed, I am quite surprised at him to-day," began Zossimov, much delighted at the ladies' entrance, for he had not succeeded in keeping up a conversation with his patient for ten minutes.	- А я так даже подивился на него сегодня, -начал Зосимов, очень обрадовавшись пришедшим, потому что в десять минут уже успел потерять нитку разговора с своим больным.

"In another three or four days, if he goes on like this, he will be just as before, that is, as he was a month ago, or two... or perhaps even three.	- Дня через три-четыре, если так пойдет, совсем будет как прежде, то есть как было назад тому месяц, али два... али, пожалуй, и три?
This has been coming on for a long while.... eh?	Ведь это издалека началось да подготовлялось... а?
Confess, now, that it has been perhaps your own fault?" he added, with a tentative smile, as though still afraid of irritating him.	Сознаетесь теперь, что, может, и сами виноваты были? - прибавил он с осторожною улыбкой, как бы все еще боясь его чем-нибудь раздражить.
"It is very possible," answered Raskolnikov coldly.	- Очень может быть, - холодно ответил Раскольников.
"I should say, too," continued Zossimov with zest, "that your complete recovery depends solely on yourself.	- Я к тому говорю, - продолжал Зосимов, разлакомившись, - что ваше совершенное выздоровление, в главном, зависит теперь единственно от вас самих.
Now that one can talk to you, I should like to impress upon you that it is essential to avoid the elementary, so to speak, fundamental causes tending to produce your morbid condition: in that case you will be cured, if not, it will go from bad to worse.	Теперь, когда уже с вами можно разговаривать, мне хотелось бы вам внушить, что необходимо устранить первоначальные, так сказать, коренные причины, влиявшие на зарождение вашего болезненного состояния, тогда и вылечитесь, не то будет даже и хуже.
These fundamental causes I don't know, but they must be known to you.	Этих первоначальных причин я не знаю, но вам они должны быть известны.
You are an intelligent man, and must have observed yourself, of course.	Вы человек умный и, уж конечно, над собой наблюдали.
I fancy the first stage of your derangement coincides with your leaving the university.	Мне кажется, начало вашего расстройства совпадает отчасти с выходом вашим из университета.
You must not be left without occupation, and so, work and a definite aim set before you might, I fancy, be very beneficial."	Вам без занятий оставаться нельзя, а потому труд и твердо поставленная перед собою цель, мне кажется, очень бы могли вам помочь.
"Yes, yes; you are perfectly right.... I will make haste and return to the university: and then everything will go smoothly...."	- Да, да, вы совершенно правы... вот я поскорей поступлю в университет, и тогда все пойдет... как по маслу...
Zossimov, who had begun his sage advice partly to make an effect before the ladies, was certainly somewhat mystified, when, glancing at his patient, he observed unmistakable mockery on his face.	Зосимов, начавший свои умные советы отчасти и для эффекта перед дамами, был, конечно, несколько озадачен, когда, кончив речь и взглянув на своего слушателя, заметил в лице его решительную насмешку.
This lasted an instant, however.	Впрочем, это продолжалось мгновение.
Pulcheria Alexandrovna began at once thanking Zossimov, especially for his visit to their lodging the previous night.	Пульхерия Александровна тотчас же принялась благодарить Зосимова, в особенности за вчерашнее ночное посещение их в гостинице.
"What! he saw you last night?" Raskolnikov asked, as though startled.	- Как, он у вас был и ночью? - спросил Раскольников, как будто встревожившись.
"Then you have not slept either after your journey."	- Стало быть, и вы тоже не спали после дороги?

"Ach, Rodya, that was only till two o'clock.	- Ах, Родя, ведь это все только до двух часов было.
Dounia and I never go to bed before two at home."	Мы с Дуней и дома-то раньше двух никогда не ложились.
"I don't know how to thank him either," Raskolnikov went on, suddenly frowning and looking down.	- Я тоже не знаю, чем его благодарить, -продолжал Раскольников, вдруг нахмурясь и потупясь.
"Setting aside the question of payment--forgive me for referring to it (he turned to Zossimov)--I really don't know what I have done to deserve such special attention from you!	- Отклонив вопрос денежный, - вы извините, что я об этом упомянул (обратился он к Зосимову), -я уж и не знаю, чем это я заслужил от вас такое особенное внимание?
I simply don't understand it... and... and... it weighs upon me, indeed, because I don't understand it.	Просто не понимаю... и... и оно мне даже тяжело, потому что непонятно: я вам откровенно высказываю.
I tell you so candidly." "Don't be irritated." Zossimov forced himself to laugh. "Assume that you are my first patient--well--we fellows just beginning to practise love our first patients as if they were our children, and some almost fall in love with them.	- Да вы не раздражайтесь, - засмеялся через силу Зосимов, - предположите, что вы мой первый пациент, ну, а наш брат, только что начинающий практиковать, своих первых пациентов, как собственных детей, любит, а иные почти в них влюбляются.
And, of course, I am not rich in patients."	А я ведь пациентами-то не богат.
"I say nothing about him," added Raskolnikov, pointing to Razumihin, "though he has had nothing from me either but insult and trouble."	- Я уж не говорю про него, - прибавил Раскольников, указывая на Разумихина, - а тоже, кроме оскорблений и хлопот, ничего от меня не видал.
"What nonsense he is talking!	- Эк ведь врет!
Why, you are in a sentimental mood to-day, are you?" shouted Razumihin.	Да ты в чувствительном настроении, что ли, сегодня? - крикнул Разумихин.
If he had had more penetration he would have seen that there was no trace of sentimentality in him, but something indeed quite the opposite.	Он увидал бы, если б был проницательнее, что чувствительного настроения тут отнюдь не было, а было даже нечто совсем напротив.
But Avdotya Romanovna noticed it.	Но Авдотья Романовна это заметила.
She was intently and uneasily watching her brother.	Она пристально и с беспокойством следила за братом.
"As for you, mother, I don't dare to speak," he went on, as though repeating a lesson learned by heart. "It is only to-day that I have been able to realise a little how distressed you must have been here yesterday, waiting for me to come back."	- Про вас же, маменька, я и говорить не смею, -продолжал он, будто заученный с утра урок, -сегодня только мог я сообразить сколько-нибудь, как должны были вы здесь вчера, измучиться в ожидании моего возвращения.
When he had said this, he suddenly held out his hand to his sister, smiling without a word.	- Сказав это, он вдруг, молча и с улыбкой, протянул руку сестре.
But in this smile there was a flash of real unfeigned feeling.	Но в улыбке этой мелькнуло на этот раз настоящее неподдельное чувство.
Dounia caught it at once, and warmly pressed his hand, overjoyed and thankful.	Дуня тотчас же схватила и горячо пожала протянутую ей руку, обрадованная и благодарная.