Сергей Чупринин - Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года

13 марта.На втором заседании суда Иосиф Бродский приговорен к максимально возможному по Указу о «тунеядстве» наказанию – пяти годам принудительного труда в отдаленной местности. Местом отбывания наказания стала деревня Норенская Коношского района Архангельской области.

В Ленинградском Большом драматическом театре премьера спектакля «Поднятая целина» (инсценировка П. Демина по роману М. Шолохова). Постановка Георгия Товстоногова. В главных ролях Кирилл Лавров, Татьяна Доронина, Павел Луспекаев, Евгений Лебедев.

13–22 марта.Иосиф Бродский находится в следственном изоляторе № 1 (тюрьма «Кресты», Арсенальная набережная, 5).

14 марта.В газете «Вечерний Ленинград» опубликована заметка «Суд над тунеядцем Бродским», сообщающая, что «неприглядное лицо этого тунеядца особенно ярко вскрывается на процессе» и что «постановление суда было с большим одобрением встречено присутствовавшими в зале».

15 марта.В ленинградской газете «Смена» редакционная статья «Тунеядцу воздается должное», где сказано: «О самом Иосифе Бродском говорить уже противно. <���…> проповедник пошлости и безыдейности <���…> болезненное самолюбие недоучки <���…>».

18 марта.В Центральном Доме литераторов встреча писателей с учеными на тему «Наука, литература и искусство – против религии».

20 марта.Умерла народная артистка СССР Александра Александровна Яблочкина (род. в 1866).

Илья Авраменко, говоря на заседании секретариата Ленинградской писательской организации о недавнем деле И. Бродского, в частности, замечает:

А не думали товарищи свидетели, защищавшие его, что <���…> эти переводы – может быть, это шпионские шифры? Не думали ли вы об этом, товарищи? Иногда прибегают к шифровке в переводах!» ( Э. Шнейдерман . Круги на воде // Звезда. 1998. № 5. С. 189).

21 марта.В «Известиях» письмо Д. Благого, Н. Гудзия, А. Коптяевой, М. Прилежаевой, Б. Брайниной, где высоко оценивается творчество Ильи Глазунова и предлагается устроить его выставку «для обозрения и оценки работ молодого художника широкой публикой».

Поддерживая это предложение, редакция в своем комментарии вместе с тем высказывается против того, чтобы «создавать ажиотаж, шумиху вокруг отдельных имен, в результате чего общественность подменяется меценатами, претендующими на защиту „обиженных“ и „обойденных“ художников».

22 марта.Иосиф Бродский этапирован на Север в тюремном вагоне вместе с уголовниками.

Это был, если хотите, некоторый ад на колесах, – рассказывает Бродский Соломону Волкову. – Федор Михайлович Достоевский или Данте. На оправку вас не выпускают, люди наверху мочатся, все это течет вниз. Дышать нечем. А публика – главным образом блатари. <���…> И вот в таком вагоне сидит напротив меня русский старик – ну, как их какой-нибудь Крамской рисовал, да? Точно такой же – эти мозолистые руки, борода. <���…> Он в колхозе со скотного двора какой-то несчастный мешок зерна увел, ему дали шесть лет. А он уже пожилой человек. И совершенно понятно, что он на пересылке или в тюрьме умрет. И никогда до освобождения не дотянет. И ни один интеллигентный человек – ни в России, ни на Западе – на его защиту не поднимется. Никогда! Просто потому, что никто и никогда о нем не узнает ( С. Волков . Диалоги с Иосифом Бродским. С. 82) 670.

Запись в рабочей тетради Александра Твардовского:

Дело Бродского (записка на вечере «НМ» в Выборгском доме культуры, пук стихов, теперь еще письма Македонова и каких-то двух геологов и «отчет» Вигдоровой – все это «в свете» настоятельных советов Вл. Сем-ча <���Лебедева> «не вникать в грязное дело»). Налицо очевиднейший факт беззакония: 5 лет за то, что работал с перерывами, мало зарабатывал, хотя никаких нетрудовых источников существования – отец и мать пенсионеры. Парнишка, вообще говоря, противноватый, но безусловно одаренный, м. б. больше, чем Евтушенко с Вознесенским, вместе взятые. Почему это меня как-то по-особому задевает (ну, конечно, права личности и пр.)? М. б., потому, что в молодости я длительный срок был таким «тунеядцем», т. е. нигде не работал, мало, очень мало и случайно зарабатывал, и мучился тем, что «я не член союза» (профсоюза). <���…> Но я тянул и тянул эту стыдную и мучительную жизнь, как-то угадывая, что служба, работа в штате (ее, кстати, невозможно было получить) может подрубить все мои мечтания, и, в конце концов, выходит, что я был прав, идя на этот риск ( А. Твардовский . Новомирский дневник. 1961–1966. С. 241).

26 марта.При обсуждении закончившегося судебного процесса над Иосифом Бродским на заседании секретариата Ленинградского отделения СП РСФСР выступает Даниил Гранин, который, в частности, сказал:

Политическое лицо Бродского было нам известно. Я знаю, что он представлял собою два года тому назад. Сейчас тоже не убежден в том, что он стал думать по-другому. Я бы лично сказал, что его с более чистой совестью надо было судить по политической статье, чем за тунеядство. Но это дело не моей компетенции. У нас таких, как Бродский, вокруг Союза, к сожалению, много и можно говорить, почему этот, а не тот? (цит. по: М. Золотоносов. Гадюшник. С. 624).

Из дневника Владимира Лакшина:

Приезжал в редакцию Твардовский – нервен и не в духе. Его осаждают ходатаи за Бродского, молодого ленинградца, обвиненного в тунеядстве. Требуют, чтобы он вмешался и помог. Дело постыдное, но Бродский ему не знаком, как поэт не близок – и он колеблется… ( В. Лакшин . «Новый мир» во времена Хрущева. С. 214).

Сотрудник посольства США в Москве Пол Секлоча (Paul Sjeklocha), закончивший в свое время Калифорнийский университет в Беркли, отправляет дипломатической почтой первую самиздатскую подборку в городок Уэйбридж (Weybridge) в графстве Суррей, где его университетский профессор Глеб Струве проводил часть своего академического отпуска. В посылку вложена ходившая в машинописи подборка стихотворений Анны Ахматовой, включая цикл «Реквием», а также полный комплект – все три номера – машинописного журнала «Синтаксис».

Выпущенный в апреле 1960 года третий номер «Синтаксиса» был составлен из стихов ленинградских поэтов, в том числе Иосифа Бродского. Здесь были напечатаны его стихотворения «Еврейское кладбище около Ленинграда…», «Мимо ристалищ, капищ…», «Стихи о принятии мира», «Земля» и «Дойти не томом, не домом…». В сопроводительном письме Секлоча никак Бродского среди других авторов не выделил, обратив внимание Струве только на Генриха Сапгира (Sabgir – в его написании), но подчеркнул, что комплект журнала был передан ему непосредственно редактором «Синтаксиса» (Александром Гинзбургом) (см. И. Толстой, А. Устинов // Звезда. 2018. № 5. С. 6).