Олег Кириллов - Стремнина

Такие мысли часто у него появлялись после отъезда Рокотова в Рудногорск. И вот сегодня следователь положил перед ним бумаги, завершающие период сомнений и колебаний:

— Что решаете, Эдуард Николаевич?

— Хочу в Новинск съездить.

— Нерационально. Лучше связаться с тамошними товарищами, попросить их на месте посмотреть, а потом ответить на наши вопросы. А вам я рекомендовал бы допросить Корнева.

— Корнев в больнице.

— Значит, нужно узнать, что это за тяжелая болезнь, которой он страдает уже несколько месяцев.

— Я уже поинтересовался. Врачи отвечают, что язва желудка.

— По каким статьям видите возможность предъявления обвинения?

— Статьи девяносто вторая и восемьдесят девятая.

— Восемьдесят девятая? Это вы по пломбам? Ну, дорогой мой, это вам еще нужно будет доказать. Корнев может свалить все на Филимонова. Нет, Эдуард Николаевич, считаю, что сейчас нужно сосредоточиться на Корневе, на убедительном обосновании обвинения. Не рассеивайтесь по сторонам.

— Я не согласен, Геннадий Юрьевич. — Рокотов собрал бумаги, аккуратно завязал папку, с которой вошел в кабинет к Морозову. — Считаю чрезвычайно важным немедленно выехать в Новинск. Здесь предполагаю не только хищение мебели, как бы там не было чего-либо посерьезнее.

Морозов закурил, подвинул сигареты Рокотову:

— Курите? Прекрасно делаете, что не курите. Итак, поделитесь мыслями, если не секрет. Пока то, что вы предложили, не обещает процесса века.

— Поясню. Филимонов не бил мебель в контейнерах. Значит, она отправлена в таком состоянии с комбината. Если предположить такое — по-новому смотрится роль Корнева. Значит, целью его является лишь прикрытие действий, совершенных в Новинске. А раз так — тогда всплывает целая система предположений. Каким образом железная дорога могла принять контейнеры с ломом вместо качественного груза? Второе: как можно было запаковать контейнеры, если на этой работе занят не один человек? Предполагаю преступный сговор нескольких должностных лиц.

Морозов с интересом глянул Рокотову в лицо:

— А знаете, мне нравится ваша идея. Увы, похоже, что только идея. Почему? Да потому, что каждый контейнер пломбируется сотрудником железной дороги, вложение описывается вплоть до последнего предмета, а уж потом принимается Министерством путей сообщения. Сколько человек должно быть вовлечено в преступный сговор? Десятки. Нереально, Эдуард Николаевич. Все же советую вашу поездку отложить и заняться Корневым и его сообщником Филимоновым. Это реально. Все остальное — пожалуй, фантазии остроумного прокурорского работника.

Рокотов встал, но не уходил. Морозов уже углубился в бумаги, полагая, что тема беседы исчерпана, но упрямец по-прежнему стоял перед его столом и пришлось вновь поднимать голову:

— Вам что-то непонятно, Эдуард Николаевич?

— Настаиваю на поездке в Новинск. Приведу еще один довод. Филимонов показывает, что Корнева на дороге поджидали синие «Жигули» За рулем сидел человек в ондатровой шапке. Корнев сел к нему в машину, и они уехали. Вчера я получил сообщение из Рудногорска, что все шесть машин синего цвета марки «Жигули» проверены. Ни в одном случае нет повода для подозрений. Зато здесь, в областном центре, живет дядя Корнева — Александр Еремеевич Тихончук, директор ресторана «Поплавок». У него синего цвета «Жигули» и, между прочим, прекрасная ондатровая шапка. Просто великолепная.

— Так что, объявим розыск на владельцев ондатровых шапок и синих «Жигулей»?

— Прошу вас выслушать меня до конца. Так вот, получив сообщение из Рудногорска, я вспомнил, что два года назад Корнев по линии «Спутника» ездил в Австрию. Логично было предположить, что в обкоме комсомола сохранилась одна из анкет, заполнявшихся им для поездки. Я сходил туда. Анкета сохранилась действительно, и в ней я прочитал одну любопытную вещь. Оказывается, отец Корнева живет в Новинске и работает… где бы вы думали, работает папаша Корнева, Геннадий Сергеевич?

— Мебельный комбинат?

— Точно. Начальник снабжения и сбыта.

— Они братья с Тихончуком?

— Получается, что так, но фамилии почему-то разные.

Морозов опустил глаза, машинально прочитал последние строчки написанного им отчета. Ну Рокотов… Не соскучишься с этим… Ты гляди, как взялся. И в остроумии ему не откажешь. В анкету додумался заглянуть. Все правильно, о папаше Корнев должен был все написать. Так что же, конец теперь Немирову? Если возьмут за воротник Тихончука, тот начнет вспоминать и ужины Немирова, и совместное позирование с ним, Морозовым, на фоне самых живописных мест области. И кто бы мог подумать, что этот подонок спланировал все заблаговременно, чтобы можно было потом тянуть за собой порядочных людей. А каков был друг? В каждый праздник аккуратная открыточка. Внимание — самое дорогое качество у человека в наше время. А этот молодец потянул за всю веревочку сразу. Чувство одобрения смешивалось с чувством тревоги и злости на самого себя. Ну ладно, Немиров — это человек непрактичный, что-то в нем от богемы, от старых русских интеллигентов, но ты-то, Морозов, как мог ты влипнуть в эту бодягу? Подумать, хорошо нужно подумать, потому что, если Рокотов завтра уедет в Новинск — через неделю начнутся события.

— Похвально, Эдуард Николаевич, — сказал Морозов и поднял глаза, — это совсем другое дело. Я подумаю. Заходите завтра во второй половине дня, и мы решим все вопросы. Может быть, и поедете в ваш Новинск, где вы так остроумно предположили корни преступления. У вас не отмечали склонностей к литературному творчеству?

— Отмечали. Я даже закончил первый курс Литературного института имени Горького.

— Вот как? То-то я смотрю, ваши бумаги профессионально сюжетны. Так что же вам помешало стать писателем?

— Уверенность в том, что это не мое дело. Взял и уехал в Сибирь, в экспедицию.

— Любопытно. Ладно, при случае вы мне все это подробнее расскажете. Итак, мы с вами обо всем абсолютно договорились, не так ли?

Рокотов пожал плечами и вышел. Недоволен, Шерлок Холмс. А что, надо прямо сказать, парень с хваткой. Из него выйдет толк. Обязательно получится отличный следователь. А может, уже и получился, он ведь не лезет в глаза. Такие честолюбцы считают недостойным для себя рекламировать свои возможности, они гордо ждут, пока их заметит общественность и начальство. Ах ты ж, поросенок эдакий. Ты ж ему, Морозову, создаешь проблемы своим честолюбием. Нет, ничего особенного быть не может, просто замечание сделают по поводу знакомства не очень привлекательного. Но ведь все может решить именно это. Если Ладыгин уйдет, а это уже наверняка, встанет вопрос о нем, Морозове. И тут не ко времени это самое дельце. И все ж молодец Рокотов, молодец. Умница. Ладыгин его не приметил, а если Морозов займет его кресло, то он даст этому мальчишке самостоятельную работу. Честолюбцев нужно поощрять, они, как правило, умеют работать.