Георгий Марягин - Стратег и зодчий

Ленин тоже подошел к карте, очертил огромный эллипс от Владивостока до Урала, захватывающий тайгу, Прииртышье, среднеазиатские просторы.

— На всем этом просторе кочевая химия. Здесь люди не имеют мыла. Как известно, культура нации также определяется количеством потребляемого мыла. Смотрите, какое поле деятельности у вас. Вот здесь, — Ленин показал на берег возле залива Кара-Богаз-Гол, — неисчислимые запасы мирабилита. А вот здесь, в Кулунде, сотни озер, летом мужики вывозят соду, выпаренную солнцем. Нет, нет, вам в Бондюге оставаться прямо-таки преступно перед партией и перед народом. С вашими знаниями, опытом вам место в ВСНХ. Как, по-вашему, следует организовать управление химией? Экспромтом, конечно, это не сочинишь, но подумайте, стоит ли создавать объединения, тресты?

Карпов, наэлектризованный словами Ленина, его мечтаниями и планами развития химии, стал делиться своими мыслями о районировании производства химических продуктов по отраслевому признаку. Для Донбасса определенно намечались управления стекольной и содовой промышленности. Трудно было разобраться в разнобое химических предприятий, расположенных на Волге: там, наряду с заводами лесохимии, были кислотные, щелочные и другие. Огромное количество спиртовых заводов.

Зазвонил телефон. Ленин снял трубку. Разговаривая, смотрел на Карпова.

«А ведь ВСНХ получится! Отделы возглавят специалисты: машиностроение — Красин, электроэнергетики — Смидович, он взялся за самый корень, привлек Лучина, Графтио. Теперь за химию примется Карпов. Они наведут мосты в науке, организуют управление, не станут спорить — привлекать или не привлекать специалистов».

Ленин положил трубку.

— Кто сейчас из крупных химиков работает на заводах?

— Почти все. Никто не уехал за границу.

— Нужно звать их в ВСНХ. Демагогические рассуждения Осинского о том, что буржуазные специалисты не пойдут работать в наши учреждения, о том, что они враги Советской власти, даже из колеблющихся делают врагов. Крайне важно создать атмосферу товарищества. Убеждение людей — не палка, из которой можно гнуть либо стулья, либо колеса, как захочет хозяин. Уверен: если перед учеными развернуть всю широту замыслов партии, познакомить их серьезно с марксизмом, они пойдут к нам. Предоставьте им возможность осуществлять свои идеи, и они будут работать… Так как же вы намерены организовать управление всей химией? Тресты, синдикаты нужны?

— По-моему, электротехники правильно поступили, организуя главные управления, — сказал Карпов. — А вот нужны тресты или нет, это хорошо бы обсудить.

— Скажите, завод, где вы были директором, давал прибыль?

— Пока не перестроили, особых накоплений не было. Теперь получаем прибыли.

— Я прошу вас, Лев Яковлевич, наряду с организационной работой сделать наметки по Кара-Богаз-Голу и сибирским естественным месторождениям соды, солей и щелочей. Кто из ученых работает в этой области?

— Академик Курнаков.

— Нужно готовить экспедицию для подробного изучения этих месторождений. Да, один каверзный вопрос, — улыбнулся Ленин, — как вы относитесь к коллегиальному управлению?

— Коллегиально управлять нельзя. В коллегии будет много разговоров, — ответил Карпов. — Нужен руководитель, ответственный лично за работу предприятия, треста. И при нем может быть совет.

— А Томский и «левые коммунисты» все время на своем: коллегиальность и — никаких! Мы все-таки добьемся единоначалия. Посмотрите, кого можно привлечь к созданию госкапиталистических трестов. Или вы не разделяете такой идеи? Кожевники, текстильщики создали такие предприятия. Только вместе со специалистами из бывших департаментов не перетащить бы бюрократизм и догматизм. Сейчас ВСНХ ведет переговоры с директором объединения «Коломна — Сормово». Но господин Мещерский, глава его, настаивает на том, чтобы мы вложили семьдесят процентов средств, а наших представителей была бы только одна треть в правлении. Это значит, что мы будем финансировать предприятия, а управлять ими будут прежние владельцы. Похоже на то, что у Мещерского есть надежды, что мы предприятий объединения не национализируем. Призрачные мечтания. Предложим ему считаться с нашими условиями. Он уверен, что у нас не найдется своих директоров. Воспитаем! Рабочий контроль — академия будущих управляющих заводами и фабриками…

Телефонный звонок прервал Ленина.

— Иду, Яков Михайлович! Я тут беседовал с управителем всей химии нашей республики… Да, с Карповым. Кому же, как не ему, наукой и жизнью определено советскую химию ставить! Он уж дело двинет. Менделеевского корня инженер.

Высокий, худощавый шатен поздним вечером склонился к окошку комендатуры Смольного, протягивая какой-то документ в кожаной обложке:

— Мне нужно пройти к господину Троцкому.

— Товарищ Мальков, — раздался за окошком голос дежурного, — тут с ненашим удостоверением пришли к товарищу Троцкому.

— Мне нужен пропуск к господину Троцкому, — повторил иностранец. — Он дал распоряжение заготовить его.

— Сейчас взгляну, — донесся голос из комендатуры, потом вышли матрос средних лет в бушлате и молодой солдат в стеганке.

— Пожалуйста, господин Локкарт, — матрос подал иностранцу пропуск. — Лобков, проводишь их к товарищу Троцкому, — приказал он солдату. — Знаешь, где теперь сидит?

— С продовольственными комиссарами.

Локкарта не удивило, что народный комиссар иностранных дел «сидит с продовольственными комиссарами». В печати появилось короткое сообщение о назначении Троцкого чрезвычайным комиссаром по продовольственным делам. «Левые коммунисты», выступая на митингах, возмущались тем, что Троцкий вынужден уйти с поста народного комиссара иностранных дел, но приняли его отставку или нет, Локкарт не мог дознаться. «Видимо, еще нет юридического оформления этого акта, — раздумывал Локкарт, идя по коридору, — и Троцкий покуда ведает иностранными делами».

Беседа с Троцким была крайне необходима Локкарту в эти дни.

Союзники, предлагая помощь молодой республике, рассчитывали добиться согласия Советского правительства на продолжение войны, на совместные боевые действия, несмотря на то что договор о мире был подписан. Предстояла еще ратификация его правительством.

Локкарту нужно было вырвать любой ценой согласие одного из руководителей Советского правительства принять всестороннюю помощь Англии. Решение Ленина принять только материальную помощь — не устраивало британское правительство, оно мечтало о вводе войск на территорию Советской республики.

Англичане торопились. Они раньше других должны были ступить на русскую землю. Зачем? Формулы были всегда наготове, например «для защиты Англии от действий германского флота».