Георгий Марягин - Стратег и зодчий

— Но на часах стояли люди балтийской выучки, — продолжал Свердлов. — И хотя Спиридонова попробовала даже всплакнуть, слезам не поверили. Конечно, Москва за эсерами не пойдет. Мещане народ трусливый, а рабочие окраины целиком на нашей стороне.

— Звонил Петерс, Яков Михайлович. Говорит, что двор ЧК забит представителями заводов, просят выдать оружие и организовать отряды для борьбы с эсерами. Я посоветовал пока этого не делать. Кажется, с трехсвятительскими бунтарями мы справимся скоро. Кстати, нужно отправить в типографию листовку, чтобы утром жители Москвы получили ее, — сказал Ленин Бонч-Бруевичу. — В листовке рассказать об убийстве Мирбаха, о том, что левые эсеры подняли мятеж, и прямо сказать, в какие сроки он будет подавлен, если эти тупоголовые не поймут сами, что им нужно сложить оружие.

— Поймут, — уверенно заявил Свердлов. — Уже в отряде Попова и в полку Венглинского, что у Покровских ворот, побывали наши разведчики. Полк Венглинского отказался быть соучастником мятежа. В отряде Попова Дзержинский одним своим обликом навел порядок. Там кое-кто понимает, что Попов спровоцировал их. Спиридонова и Камков надеялись, что солдаты из Покровских казарм будут штурмовать Кремль, а они и не думают выходить из казарм.

— Все это так, — сосредоточенно произнес Ленин, — от бандитов можно ожидать всего. Жизнь Дзержинского и других наших товарищей в опасности. Подействует ли на анархистов наше предупреждение, что мы поступим с заложниками из ЦК эсеров так, как они поступят с нашими товарищами?

Ленин молча прошел к угловой башне, стал всматриваться в ночную панораму Москвы. Под облачным небом чернело Замоскворечье. Где-то на Окружной дороге перекликались маневровые паровозы. Ни в Замоскворечье, ни на Таганке, ни на дальних окраинах за полотном Курской железной дороги не было видно ни одного огонька. Набережные Москвы, улицы Замоскворечья, выходившие на реку, были пустынны.

Вдруг вдали загрохотали тяжелые ободья по булыжнику.

— Наша артиллерия идет из Николаевских казарм. Батарея.

— Только одна? — удивился Свердлов.

— Вторая из Латышской дивизии. Восьми орудий хватит, чтобы снести это крысиное гнездо. Два орудия Подвойский направил к Трехсвятительскому. Два выставит у Страстного монастыря на случае если кто-то из отряда Попова попытается прорваться к центру. Они уже отводят свои заставы от Покровки и Солянки. Уверен, что скоро запросят о пощаде…

Ленин долго стоял молча, потом вынул часы:

— Скоро должен вернуться Вацетис. Обещал через два часа дать точный ответ, когда начнем атаку, и предложить план операции. Яков Михайлович, пока я буду беседовать с Вацетисом, свяжитесь с Подвойским. Что там у них? Кроме этого, запросите у Лашевича к утру план подавления мятежа в Ярославле. Кому они намерены поручить разгром савинковцев? Мы расплачиваемся за свою мягкотелость. Там в горсовет, в военные организации пробрались махровые корниловцы. Город небольшой, и они терроризируют население. Пусть Лашевич передаст Троцкому, что нужно на подавление мятежа в Ярославле бросить иваново-вознесенцев. Ивановские ткачи уже имеют опыт. Они крепко проучили калединских казаков на станции Голутвин во время Октябрьского восстания.

Ленин быстро прошел к стене, возле которой стояли Вацетис и Подвойский.

Вацетис сделал несколько шагов ему навстречу и уверенно отрапортовал:

— Не позже двенадцати часов седьмого июля мы будем победителями в Москве.

Ленин обеими руками крепко пожал руку Вацетису:

— Спасибо, вы меня очень обрадовали. Садитесь и расскажите, что происходит в городе. Что делается у левых эсеров? Где наши войска? В каком они состоянии? Как вооружены? Как настроены люди? Никто не ведет агитации среди них, среди латышских стрелков?

Вацетис подробно обрисовал положение советских частей. Возле храма Христа Спасителя сосредоточились Образцовый полк и Первый латышский стрелковый полк с артиллерией. На Страстной площади заняли позицию батальоны Второго латышского стрелкового полка и две батареи артиллерийского училища…

— Мы располагаем гораздо большим, — прервал его Ленин. — Есть Московский артдивизион особого назначения. Есть Первый Московский пехотный полк, он почти целиком из рабочих Рогожско-Симоновского района…

— Левоэсеровские вожди упустили момент для решительных действий, — заключил свой доклад Вацетис. — Если они попытаются перейти в наступление, наши войска готовы дать отпор. К сожалению, я не мог собрать сведений о настроении рабочих промышленных районов города.

— Там здоровые настроения, — сказал Ленин, — настроения боевые. В ВЧК приходят делегации текстильщиков, металлистов, кожевников с просьбой вооружить их. Это наш резерв. После вашего доклада, я уверен, пускать в ход резервы не придется. Как вы думаете ликвидировать мятеж?

— В пять часов утра, — доложил Вацетис, — мы начнем концентрическое наступление всеми четырьмя группами войск. От храма Христа Спасителя, от Кремля, от Страстной и Арбатской площадей. Это наступление завершится штурмом. Как только начнется штурм, наши артиллеристы произведут огневой налет по левоэсеровскому штабу.

Вацетис изложил также план наступления, разработанный для каждого полка по этапам боя.

— Какими резервами вы располагаете?

— Резервы небольшие, — ответил Вацетис. — Инженерный батальон находится на Девичьем поле. Там же два тракторных шестидюймовых орудия. Я вызвал кавалерийский полк из Павловского Посада.

— Это марш на десять — двенадцать часов, — озабоченно заметил Ленин. — Ну, о резервах нужно заботиться командованию округа и согласовать их действия с Латышской дивизией.

Вацетис попросил разрешения уехать.

— Большое спасибо, товарищ. Начинайте действовать.

— Вас вызывает Казань по прямому проводу, Владимир Ильич, — доложил Горбунов. — Мехоношин просит разговора с вами уже второй раз. Он говорит, что в Казани накаленная обстановка, но Реввоенсовет Восточного фронта принимает меры для предотвращения любых выступлений.

Ленин взял трубку. Подвойский не сводил глаз с Ленина, стараясь по выражению его лица угадать, о чем докладывает Мехоношин.

— В Москве мятеж будет ликвидирован сегодня же, — выслушав Мехоношина, сказал Ленин. — Колегаев заявил, что он и казанская организация левых эсеров никакого отношения к мятежу не имеют. Вызовите Муравьева, возьмите его заявление, что он вышел из партии. От должности не отстраняйте, но контролируйте каждый его шаг, постарайтесь направить в одну из частей, где он будет изолирован от общения с другими командирами частей. Посмотрите, как расставлены коммунисты в частях…

— Хорошо, Николай Ильич, что вы приехали, — обратился Ленин к Подвойскому, — дайте карту Москвы и доложите, что вы предприняли вместе с командующим округа.