Александр Патреев - Инженеры

Никому не сознаваясь в этом, она уставала и, может быть, поэтому появилась в ней суровость. Она знала, что делать ей здесь и к кому идти, если не сможет сама; несколько раз уже ходила к Матвею. Замечая тьму прорех, она не пропускала никакой мелочи и все записывала в тетрадку, чтобы не забыть потом.

На последнем собрании этот дневник строительных ошибок, простоев и прогулов очень пригодился ей, когда выступала по докладу Дынникова.

Пару дней спустя к ее бригаде приписали еще новичков, — обязанности и заботы усложнились, новых людей она еще не успела хорошенько вызнать, — но Сережка Бисеров — ловкий на язык, наверно, погодится и в дело; Володька — тоже. Горохову Настю знала она и вполне на нее надеялась. Петька Радаев тоже взялся за ум и мог пригодиться.

— Ты долго думаешь, — торопил секретарь, сам умевший думать обстоятельно, как заприметила однажды Варвара.

— Чтобы не сорваться. Уж очень дело-то такое… как на войне.

— Вот именно, — подхватил он. — Только верить надо. Позорче, построже быть. Слава тому, кто ведет! Начинай, поможем. — И ждал, пойдет ли первой эта маленькая женщина в атаку.

— Найду людей-то. Нынче и начинать? — немного смутилась Варвара.

— Да, да, с ходу, с первого дня на новом месте.

— Вот видишь, а я запоздала.

С реки доносились глухие удары, голоса людей, скрежет и визг землечерпалки… Весь берег, где быть причалам, длиной в километр, разворочен, загроможден бревнами, скатанными в бунты; бесчисленное множество свай забито в дно реки, и были они высоты разной. Землечерпалка «Волжская № 9», которую много раз видела Варвара в прошлые годы у ярмарочных пристаней, расчистила широкое место, наподобие залива, где недавно мог пройти лишь ботник, выбрала дно у трех причалов и спустилась ниже по реке, чтобы удлинить причальную линию.

На рейде стоял караван баржей, которые подошли только что, связанные в два пыжа, и пароход, свободно теперь поворачиваясь на глубине, безбоязненно подводил тяжелую «коломенку» к берегу.

Это была старинного типа баржа с навесными рулями из бревен, с толстыми — в полтора обхвата — парными кнехтами на носу и корме, с тяжелыми якорями. Их строили прежде на реке Чусовой, на притоках Белой, конопатились они паклей, мочалом и никогда не смолились. Но эта «коломенка» лоснилась от смолы, — видно, и в судовом хозяйстве неустанно работают неоскудевающие руки.

Остальные три баржи — такого же типа и такой же мощной подъемности, глубоко осев в воду, поджидали своей очереди. В них привезли песок, гравий; за ними — две плоскодонные гусяны, приведенные, очевидно, накануне, и лежал в них долгожданный керженский груз — шпалы.

Работа кипела всюду: стук топоров на причальных линиях учащался под берегом, ухали копры, невидимые за лесом свай. Грабари, не торопясь, катили свои тачки по тесовым дорожкам; медленно поворачивая гусиными шеями, краны выгружали бочки с цементом. Плотники сооружали эстакады для приемки сыпучих грузов. Поодаль от берега, на возвышении, десятка два плотников доделывали зимний большой барак.

Бригада Казанцевой, растянувшись длинной цепочкой от берега до баржи, перетаскивала шпалы, складывая клетками на отведенном месте. По невысокой стопе шпал Варвара видела, что грузчики только что начали. Петька Радаев нес на плече шпалу легко, а за ним, не отставая, но согнувшись под тяжестью, мелкими шажками почти бежал Харитонушка, успевший прийти раньше всех.

Она спустилась неровным берегом к воде и мельком взглянула на испорченный транспортер.

«Колыванов прав, — подумала она, относя и к себе долю общей вины. — За всеми глядеть надо».

На корме баржи стояла Настя Горохова, покрикивая на отстающих, и голос ее был в меру силен и строг. Будто по преемственности переходила к ней власть в часы отсутствия Варвары, и всем казалось это естественным.

Не было смысла перестраивать порядок сейчас, и, отложив разговоры об этом дообеденного перерыва, Казанцева принялась укладывать шпалы, предоставив Насте свои права.

Выполняя поручение Колыванова, Казанцева собрала своих людей за бараком, в тени, и повела беседу о непорядках в гавани. Речь ее клонилась к тому, что отныне, в связи с закладкой цехов, выгрузка материалов имеет для успеха строительства решающее значение.

Когда выяснилось, что для пользы дела лучше отроить от большой бригады две или три и включить туда новичков, причисленных нынче, Сережка Бисеров тут же сказал:

— Целиком поддерживаю. По общему согласу выберем бригадиров, которые… в общем, понятно!.. и уговор: безусловно подчиняться, чтобы потом…

— …не портить молебну, — подсказал Харитонушка, качнув головой.

— Да… чтобы не получилось раздору, когда щука, лебедь и рак каждый в свою сторону поклажу тащат, — докончил свою мысль Сережка.

Митрофановой очень хотелось, чтобы выбор пал на Володьку, Так и случилось: выбранными оказались Сережка Бисеров, Настя Горохова и Сенцов. Петьку Радаева пока мало знали, хотя он силой своей и молчаливой, какой-то сердитой работой уже успел внушить доверие.

Когда составляли список, Настя тихомолком «пометила» Петьку Радаева в свою бригаду, но Сережка вцепился в него, не отдал, — может, душевные причины побудили его к тому.

Он и старика Харитонушку хотел записать к себе, учитывая, что не только физической силой крепка бригада. Тут уж заупрямилась Настя, да и Харитонушка выразил добровольное желание остаться при ней.

— Мы с ней — земляки, из одного места, — сказал он. — Она — девчонка, и кто-то должен помогать ей, а я на стройках бывалый и могу дать совет.

— Так вот тебя и выберем, — сказал Сенцов. Но Харитонушка отказался:

— Зачем?.. Молодому тут поспособнее, а я старик и мне это дело натужно… Ну, я отставать от вас не буду, в работе пойду ровненько.

Варвара выбрала себе новичков, только что пришедших от Чебоксар, Котласа и Уржума, ничего, кроме хозяйства своего, не видавших, — ей и пестовать этих безусых юнцов!

Вторую половину дня Горохова Настя разгружала шпалы. «Бисеровцы» — так называли Сережкину бригаду — таскали на берег гравий. «Сенцовцы» укладывали тес, а Варвара по приказу десятника увела своих копать и возить на тачках землю.

После работы они написали договор соревнования, и сам Колыванов, не утерпевший, чтобы не прийти сюда в тот же день, вместе со Штальмером — начальником гавани — скрепили его собственными подписями.

Небольшая артелка Мокроусова, отколовшаяся еще раньше, уже разбрелась по домам, а Мартын сидел на плотах в одиночестве, спустив босые ноги в воду. От закатных лучей почти пламенела рыжая его борода.

— Сидит Мартын и рыбку ловит, — указав на него, пошутил Харитонушка.