Василий Кондрашов - Небо выбирает нас

Петька спрыгнул на затекшие ноги и с обидой глянул на водителя.

— Чего я тебе, кузов отсидел?

— Отсидел не отсидел, — чуть запнувшись, ответил шофер, — а прыгать на ходу никому не позволено. Вон остановка, иди на автобус, если надо, — и запустил мотор.

— Взрослого ты бы в кабине довез, рупь дали бы. А с меня что? — с обидой упрекнул Петька и вдруг вспомнил, что у него много денег. И он понял, почему его вдруг так сильно, потянуло в город. Магазин «Спорттовары» возник перед его глазами осязаемым видением, и сквозь высокие витринные стекла он уже видел подвесные лодочные моторы и дюралевые лодки. На одной из них красным написана цена — двести семьдесят пять рублей. Вот такую Петьке и надо! А лодочный мотор ему ни к чему. Он и на веслах куда угодно догребет.

Петька глянул на пустой кузов грузовика. Вот бы договориться с водителем! Он бы и погрузить помог, и до дому довезти.

— Дядь, поехали в «Спорттовары», а?

— А в Москву, в ГУМ не желаешь?

— Я серьезно… Я не за так. — Петька поспешно вытащил узелок из кармана, быстро развязал его и показал водителю содержимое. — Вон у меня сколько!

— Ого! — И шофер присвистнул. — И что ты хочешь в «Спорттоварах»?

— Лодку! За двести семьдесят пять рублей!

— И чтоб я тебе довез?

— Ну…

— И заплатишь?

— Как все.

— Гм… Ну, садись. — Шофер услужливо щелкнул замком правой дверки и газанул, торопя Петьку сесть в кабину.

Красное угреватое лицо шофера Петьке не понравилось. Наверно, потому, что слишком уж было похоже цветом на отцовское, когда тот, с дядей Федей или еще с кем, успевал опустошить бутылку, а то и еще одну. Ладони у шофера крепкие, пальцы даже с виду жесткие, с темными прожилками от машинного масла. А как же — работает. Вон у Спиридона Ивановича пальцы в чернилах и костюм в мелу. А отцовские руки? Они всегда темно-коричневого цвета и будто бы в трещинах. Он и зимой и летом без рукавиц работает…

— Куда тебе лодку? — уже разогнав машину, полюбопытствовал шофер.

— На станцию.

— На озеро, поди?

— Туда. Дядь, и сколько вы с меня возьмете?

— Червонец. Меньше никак нельзя. Это по-божески. Я сколько с тобой времени потрачу? Так что, считай, по-божески. Тебе что, отец наказал лодку-то купить?

— Угу, — невнятно буркнул в ответ Петька и сделал вид, что сейчас его больше всего интересуют дорога и неустойчиво семенящие по скользкому тротуару пешеходы. — А ЗИЛ, он у вас новый?

— Не жалуюсь. Значит, на станции живешь? Отец-то где у тебя работает?

— Там же. — Петька не ответил, а промычал, очень уж ему не хотелось всяких расспросов. Целых десять рублей берет, чтобы лодку отвезти, и еще расспрашивает, где да что.

Водитель проехал перекресток и остановил машину возле знакомого Петьке магазина.

— Приехали. Беги выбирай, я масло пока проверю. Да деньги, смотри, крепче держи. В городе все случается.

Петька хлопнул дверцей и побежал в магазин. Он уже давно знал, где она стоит, его лодка. В правом углу, возле крайнего окна. Там еще гантели и гири разного веса. За деньги, конечно, от отца не поздоровится. Но ему обязательно нужно найти погибшего летчика! Дед Авдей, он хоть и старый, а про войну все помнит. Вот бы и ему в то время вместе с ним. Он бы показа-ал! А сейчас — что? На машину на ходу прыгнешь — хулиган, в школу не пошел — и с тобой уже дружить запрещают. Вон хотя бы попробуй зайди к Андрею Самарину, когда мать дома! Вроде бы и выгонять не выгоняет, а сам не захочешь оставаться: «Андрюш, подмой полы, у меня с рукой что-то!», «Андрюш, почисть картошки, а я рубашки твои простирну!» Не будешь ведь дожидаться, когда он «подмоет да почистит»…

Вот она, лодочка! Теперь Петька от нее ни за что не отойдет, пока не купит. И весла, наверно, где-то припрятаны. Говорят, их отдельно продают. Пятнадцать рублей пара. Двести семьдесят пять за лодку, пятнадцать за весла и десять шоферу. Как раз триста получается. Тютелька в тютельку. Петька еще раз взглянул на ценник с цифрой «275» и перевернул его. Так будет надежней. Никто не подойдет. Короче говоря — продано.

Петька подозрительно оглядел покупателей в магазине — кажется, никто к его лодке не рвется. Пощупал в кармане тугой узелок и направился к кассе. Подумал, как же он будет разворачивать его при людях? Какой парень прячет деньги в чулок? Вернулся к лодке, потоптался рядом и нерешительно сел в нее, развязал узелок и стал отсчитывать деньги, сбиваясь и начиная снова. Зажатые в ладони, они никак не слушались Петьку.

— Ну что у тебя тут?

Петька вздрогнул, прикрыл деньги и, лишь когда узнал шофера, снова начал считать, перекладывая в пачке пятерки с одной стороны на другую и бормоча:

— Один, два, три… шестнадцать, семнадцать… двадцать один, двадцать два… — И тут две половины пачки сомкнулись, и Петька с отчаянием посмотрел на шофера. — Вот как до двадцать третьей дойду, они р-раз — и в кучу. Дядь, давай я их в лодке разложу, на дне? А ты заслони меня.

— От кого?

— В магазине всякое бывает, — напомнил Петька предупреждение шофера, а сам подумал, как бы кто не заинтересовался, откуда у него столько денег. Как начнутся расспросы — не открутишься. Да и кто поверит, что мать дала. А дальше такое потянется — скучно станет! — Дядь, отсчитай двести семьдесят пять, а? — И Петька протянул шоферу все деньги.

— Экий ты нескладный! И как тебе отец деньги доверил. Сколько тут? — И шофер прибросил на вес пачку пятерок.

— Мно-ого.

— Вижу, что много. — Шофер поудобней уселся на борт лодки, видимо испытывая удовольствие от предстоящего подсчета. — Какой же ты мужик, когда деньги не научился считать?

— Научусь…

— Это конечно. Какие твои годы, — и шофер критически смерил Петьку глазами, — совсем еще зелененький. А червончик я все же сразу отложу, вот смотри… — Он отложил две пятерки и тут же убрал в карман. — Отцу что, некогда? Тебя послал? — Не глядя на Петьку, шофер плюнул на большой и указательный пальцы и быстро стал отсчитывать необходимую сумму. — Да тут лишку почти еще на лодку! Видать, у твоих родителей деньжищ — куры не клюют. На, припрячь остальные и крути в кассу. Некогда мне тут с тобой.

Петька взял деньги и встал в небольшую очередь перед кассой. Пока продвигалась очередь, он поглядывал на шофера, не раздумает ли он везти его лодку. Но тот уже деловито возился возле нее и даже выдвинул корму, приготавливая для погрузки. И все же, когда Петька протянул в окошко кассы деньги, сказав: «Лодку», и получил чек, он почувствовал, как сразу что-то оборвалось в нем, и весь он съежился, поник от тревожного предчувствия.

Ему уже казалось, что жесткая отцовская ладонь откачнулась в сторону, чтобы со взмахом обрести силу, способную сбить с ног не только его. Серенький квадратик чека он нес за самый краешек, как будто боялся испачкать его. Ну и пусть отец кричит, пусть бьет его своими граблями. Петька ради лодки может выдержать все. А с лодкой он обязательно найдет летчика. Дед Авдей говорит, в пруду он, и дядя Саша Погорелов, дяди Федин брат, тоже об этом сказывал. Там летчик, в пруду. Подумаешь — деньги!