Владимир Глушаков - Цветение калины

— На работу, что ли? — С недоумением опять посмотрела на Сергея, словно хотела убедиться, что ее не разыгрывают.

— Почему «что ли»? Согласно одному из первых параграфов Конституции.

— Да, конечно. И все равно… не по адресу. Вам надо в отдел кадров.

— Только что оттуда.

— Ну и?.. Не хотят переводить? Странно. Ведь вы, как я понимаю, — она заглянула в листок, — хотите из отдела в цех?..

— Правильно поняла. — Сергей в пылу беседы не заметил, как перешел на «ты». — Вот если бы еще он понимал…

— Кто — он?

Сергей молча показал пальцем вниз, так как отдел кадров находился на втором этаже.

— Аккурат как твое колено — такой же круглый и розовый.

— Ну знаете! — Секретарша сконфуженно натянула кожаную юбку на крепкие, как две свеклы, коленки — не ожидала подобной непринужденности, даже развязности от мужиковатого на вид парня. — Вы где находитесь?.. Вы что себе позволяете?!

В этот момент в приемную быстрым шагом вошел прямой, крупный человек с квадратиком орденских планок на борту строгого черного пиджака. Голова будто пеной облита.

— Здравствуйте, — ровным голосом поздоровался, увидев посетителя. И — к секретарше: — Наташа, письмо в министерство подготовили?

— Да, Василий Потапович. Я дома за выходные отпечатала…

— Дома, тем более в выходные, нужно отдыхать, — мягко заметил ей замдиректора. На ходу обернулся к Сергею: — Молодой человек, вы ко мне? Прошу. Проходите и присаживайтесь, — показал рукой на стул. — К сожалению, со временем у меня… От силы минут пять. Устроит? Выкладывайте.

Он внимательно прочитал заявление, разгладил листок на столе широкой ладонью.

— Так. А почему вы с этим ко мне решили обратиться? — Он пытливо прищурился на Сергея. — Вопрос решается на уровне отдела кадров.

— Не решается. То есть не хотят переводить…

— Значит, у них есть основания. К нам ежегодно из институтов приходят десятки молодых специалистов, добрая треть которых оказывается через год-два фрезеровщиками, расточниками, наладчиками… Что ж, в конце концов, получается? Государство пять лет учит человека, затрачивает огромные средства, чтобы подготовить из него грамотного производственника, а завод переделывает этого инженера в сдельщика?.. Ну разве после этого мы не растратчики? Да нас же судить за подобную практику надо! Ладно. Вас лично чем не устраивает работа в отделе?

— Я — лишняя единица в его штате. Без меня отдел вполне справлялся и будет справляться.

— То есть как? Погодите… — Замдиректора, слегка хмурясь, достал из стола пухлый штатный журнал, полистал его, ткнул пальцем в нужное место. — Что ж вы мне голову морочите, молодой человек? Вот же: три единицы ИТР плюс лаборантка, плюс…

— Василий Потапович, вы меня не совсем так поняли! — Сергей перестал вслушиваться в свой голос и робеть. — Лишний в том смысле, что не нужен на сегодняшний день отделу. К тому ж у меня нет инженерного образования… А сколько таких, как я, инженеров липовых по заводу? Согласен и с вами, что дипломированные инженеры работают сдельщиками и снабженцами. А почему?..

— Одну минуту. Как нет образования? А кто вас в таком случае принимал в отдел на работу? Кто оформлял документы?

— Да тут, понимаете, какая ситуация… в двух словах не расскажешь, — Сергей замялся, не зная, как короче и яснее изложить суть дела.

— Наташа! — Василий Потапович нажал клавишу селектора. — Будут спрашивать — я задерживаюсь. — И — Сергею: — Говорите, я вас слушаю.

— В отдел к Василевичу я попал, можно сказать, случайно. Приехал к брату — он работает начальником смены в прессовом, — осмотрелся и решил пойти на завод. Остальное, как говорится, дело техники. Василевич даже взялся помочь мне по части учебы.

— Так. Брат, значит, устроил протекцию в отдел? И как долго вы ходили в инженерах с легкой руки брата и Василевича?

— Да около трех месяцев.

— У вас что, вообще никакого технического образования?

— Техникум. Я — механик.

— Ну и… трудно было в отделе у Василевича?

— Трудно, Василий Потапович.

— А в чем конкретно заключалась трудность?

— В чем?.. Лично для меня в том, чтобы ежедневно приходить к девяти и ничего не делать до пяти.

— Вот даже как. И поэтому вы решили перейти в цех? — Замдиректора задумчиво вертел в руках шариковую ручку, внутри которой — в прозрачном цилиндрике с жидкостью — болтался смешной цветной человечек. — И в каком же качестве решили? В какой, простите, цех?

— В прессовый. Электрокарщиком.

— Почему, если не секрет?

— Не секрет: имею права водителя. Но главное даже не это… Хочу как можно скорее и доскональнее изучить завод.

— Да зачем вам изучать завод? — Что-то похожее на удивление промелькнуло на лице замдиректора.

— Чтобы… не блуждать потом. Я надолго на завод.

— Это неплохо, что надолго. Ну а с учебой как же? С Василевичем вы порываете отношения — он теперь не поможет. — Прищуренный, с лукавинкой, взгляд замдиректора располагал. — Теперь ни за что — знаю его…

— Придется самому, — усмехнулся Сергей. — Решил в политехнический, на вечернее. Занимаюсь на подготовительном отделении…

— Правильное решение. Одобряю. — Василий Потапович снял трубку, набрал номер телефона. — Николай Маратович, Семеняка говорит. Срочно рисуй приказ о переводе… — он заглянул в листок, — Дубровного Сергея Трофимовича в прессовый корпус, электрокарщиком. Что? Никакого нарушения. Будет на своем месте. Кстати, насчет нарушений… Как освободишься — зайдешь ко мне, понял? Все. — Он положил трубку, кивнул Сергею. — Уладили. Считай, рабочего класса прибыло. Это в любом случае неплохо. А на начальника отдела кадров не обижайся — ему тоже достается. Кстати, как у тебя с жильем?

— На днях перешел в общежитие. До этого у сестры жил.

— У сестры? Да вас тут целая династия… Ладно, будь здоров. Передавай привет брату.

Ровно в пятнадцать ноль-ноль, за час до окончания смены, Иван, как ошпаренный, влетел в кабинет заместителя начальника корпуса.

— Яков Лукич! Поручня не будет. Как хотите. — Иван наотмашь рубанул рукой воздух.

— Не молоти — толком говори. Что там у тебя случилось? — Заместитель привычно пошарил в нагрудном кармане френча, надеясь отыскать там расческу (у него в такие минуты, Иван давно отметил, видимо, начинала зудеть лысина), — не нашел, разумеется, и принялся замысловато водить растопыренной пятерней по блестящей, как полированный шифоньер, голове, зачесывая таким манером переспелую, частично остающуюся между пальцев прядь волос от правого уха на лоб. Мероприятие сие, как ни странно, успокаивающе действовало на подчиненных, и заместитель, видимо, зная об этом, частенько пользовался своим приемом.