Мирмухсин - Чаткальский тигр

— Приготовлю-ка на вечер плов. Я уж знаю, твой друг больше всего плов любит, — сказала она.

Шишкин приехал уже в сумерках. Они допоздна просидели за дастарханом, но смогли перекинуться только несколькими фразами. Говорила больше Кандил-буви.

— Горы не только богатством нас одаряют, но и здоровьем. Наши травы для человека это эликсир жизни. Об этом еще Авиценна в своей книге писал. Он по многу дней ходил по горам и собирал целебные травы.

Она рассказывала множество смешных и поучительных историй из жизни Авиценны и знаменитого эскулапа древности Лукмана. Смеялась сама и заражала весельем Караджана с Иваном.

Шишкин позвонил Галине и остался ночевать. А утром он подвез Караджана до плотины, высадив его около диспетчерской, сказал, таинственно подмигнув:

— А тебя ожидает сюрприз!

Не успел Караджан и рта раскрыть, он поддал газу и укатил в штаб.

Увидев в окно начальника участка, Исаак Райтман выскочил наружу. Пожимая ему руку, Караджан осведомился, сколько машин возит породу из карьера.

— Пятеро шоферов по-прежнему болеют, — сказал Райтман. — Но Георгий Исаевич снял пять машин с других участков и перебросил на плотину.

— Выходит, дела у нас не совсем плохи. Никаноренко пришел?

— Прораб уже наверху.

Караджан зашел в диспетчерскую и полистал книгу записей, похожую на вахтенный журнал. Колонка с сегодняшним числом еще оставалась пустой.

Услышав гул приближающейся машины, Караджан бросился к двери. Замахал водителю рукой и, когда тот тормознул, прыгнул на подножку.

На плотине работа шла вовсю. Среди куч щебенки ползали, сотрясая воздух ревом и выпуская черное облако дыма, бульдозеры, катки. Кряхтели и взвизгивали экскаваторы, вращались подъемные краны. И всюду, как блики на водной поверхности, мелькали кетмени, лопаты, кирки. Это трудились люди, казавшиеся с вершины Конгир-Бука муравьями. Серые от пыли, с чумазыми лицами, с пылью в волосах и на ресницах они руками доделывали то, чего еще не научились делать машины. К тем участкам плотины, где нужны земля и щебенка, с гулом и грохотом неслись самосвалы. Клубясь, всплывала к небу желтая пыль.

Невдалеке Караджан увидел два автомобиля с цистернами. Они медленно продвигались по уплотненной массе и выбрасывали перед собой серебристые каскады воды.

Караджан отпустил дверцу и спрыгнул с подножки машины.

Никаноренко стоял в окружении нескольких рабочих и о чем-то с ними спорил. Они заметили начальника участка, когда он подошел вплотную и громко поздоровался.

— Что за шум-гам? — спросил Караджан весело.

— Второй день уплотненную массу поливаем, товарищ Мингбаев, — сказал прораб. — А ребята вот недовольны. Говорят, темпы снизились…

— Почему? — спросил Караджан, оглядывая парней в зеленых спецовках и гофрированных касках на голове.

— Вода ведь по полчаса, а то и больше просачивается в массу… А мы стоим без дела и ждем! — заговорили те разом, перебивая один другого.

— Не надо ждать, — сказал Караджан. — Зачем ждать? Пока поливочные машины увлажняют левое крыло плотины, надо укладывать массу на правом крыле. А потом наоборот. Что тут мудреного? — И обратился к прорабу: — После обеда соберите бригадиров, вместе выработаем четкую систему. — И пошел смотреть работу поливочных машин.

Зная особое свойство земли этих мест — просохнув после дождя, обретать твердость камня, — Караджан еще месяц назад предложил на совете инженеров каждый слой утрамбованной массы увлажнять. Пытался доказать, что масса, из которой состоит плотина, с испарением влаги превратится в единый монолит и плотина станет во много раз прочнее. Для вящей убедительности он принес на совещание комки сухой глины и предложил тем, кто желает, попробовать разломить их. Охотники нашлись, но никто не смог этого сделать. Кто-то схитрил и разломил комок, ударив об угол подоконника. Тем не менее некоторые коллеги Мингбаева выступили против его предложения. Особенно горячо возражал инженер Каминский. По его мнению, это «нововведение Мингбаева» лишь удорожит возведение плотины, а пользы не даст никакой, ибо местный грунт не только способен затвердевать, но и быстро раскисать от воды. Ссылки Караджана на то, что в силах самих людей предупредить проникновение воды внутрь плотины — ведь для того и существует множество приборов, фиксирующих малейшее просачивание влаги! — не нашли отклика. Каминский был верен своим методам, много раз проверенным.

Через неделю после совета приехала комиссия специалистов из Гидропроекта. Весь день они осматривали строительные участки. А вечером Садовников снова пригласил инженеров, прорабов, начальников участков на совещание. Обсуждался единственный вопрос — предложенный Мингбаевым метод. На этот раз несколько человек поддержали Караджана. Но многие высказались против.

Члены комиссии не принимали участия в споре, однако, уезжая, пообещали, что доводы Мингбаева проверят на опытах.

Как раз в тот день, когда Иван Шишкин отвез заболевшего Караджана домой, в адрес Георгия Исаевича поступило письмо из Гидропроекта. В нем сообщалось, что «…проведенные опыты свидетельствуют о целесообразности применения метода Мингбаева…». Рекомендовалось пользоваться им при возведении аналогичных сооружений.

— Уже второй день пользуемся «методом Мингбаева», — с улыбкой сказал Никаноренко, вышагивая рядом с Караджаном.

«Вот, значит, о каком сюрпризе толковал Иван», — подумал Караджан, осматривая политую площадь и определяя на глаз степень увлажнения.

Потом они с прорабом направились на другой участок.

— Что показывают экстензометры? — спросил Караджан.

— Плотность и эластичность массы плотины — норма.

— Пьезометры?

— Влажность тоже норма.

— Почему в книге не отмечено?

— Не успел, товарищ Мингбаев, — смутился Никаноренко. — Только собирался пойти записать, и вы пришли. Сейчас побегу.

— Подождите уж. Сейчас проверю сам. Потом запишете.

— А может, не стоит вам после болезни-то в преисподнюю спускаться? — предостерег прораб.

— Ничего. Три дня ничем другим не занимался, кроме как силы копил, — засмеялся Караджан.

Никаноренко помог открыть люк, и Караджан начал осторожно спускаться по железным скобам, вделанным в бетонную стенку колодца. Стало душно. В люк, казавшийся отсюда величиной с гривенник, проникало очень мало света. Наконец ноги коснулись пола. Караджан на ощупь отыскал на стене выключатель и включил свет. Автоматически заработала вентиляция. Со всех сторон глядели огромные белые глаза приборов…

Карабкаться наверх было еще труднее. Никаноренко поджидал у отверстия люка. Схватив Караджана под мышки, помог ему выбраться. Караджан посидел на краю люка, переводя дух. Лоб покрылся испариной.