Анатолий Соболев - Штормовой пеленг

— Стрелять точнее! — крикнул он штурману в мега- фон.

У них не было времени на пристрелку. «Посейдоп» уже разворачивало на волне.

Шинкарев, опять увертываясь от волн, хлеставших по палубе, побежал на корму.

Чигринов вернулся в рубку, отстранил рулевого и сам встал за штурвал. Сейчас, в опасной близости от «Кайры», наступал самый ответственный момент. В такие минуты Чигринов сам становился за руль.

Стреляли еще несколько раз, но ветер относил линь в сторону.

— Спустить шлюпку! — приказал капитан Вольнову. — Вы — старший.

Из радиорубки выглянул радист.

— Алексей Петрович, берег требует доложить обстановку.

Чигринов чертыхнулся. Удивительная способность у берега — запрашивать обстановку в самый неподходящий момент.

— У нас нет времени на разговоры, — резко ответил он.

Чигринов держал судно лагом к волне, чтобы дать возможность спустить шлюпку с подветренной стороны.

Шлюпка наполнялась матросами, одетыми в оранжевые спасательные жилеты. Жесткие, тяжелые, они мешали морякам работать и двигаться. Матросы не любили эти жилеты, делавшие их неуклюжими и малоподвижными. Среди матросов был и Славка. Боцман взял его в аварийную группу.

Вольнов увидел, что в шлюпку садится Анна Сергеевна.

— А вы куда? Прошу покинуть шлюпку! — приказал старпом.

— Вы забыли, что я врач, а на «Кайре» раненый, — отчеканила Анна Сергеевна.

***

Надежда Васильевна включила селектор и услышала ответный позывной «Посейдона». Стараясь побороть волнение, она спокойным голосом сказала:

— Капитан Чигринов, доложите обстановку!

— Спустили шлюпку, чтобы высадить аварийную группу на «Кайру», — донесло сквозь помехи эфира голос Алексея. Далекий родной голос слабо пробивался сквозь свист, вой, обрывки иностранной речи и тревожные точки-тире морзянки. — Я уже докладывал: команда «Кайры» у нас па борту. На «Кайре» остались капитан судна и буфетчица. Все.

— Есть пострадавшие? — спросила Надежда Васильевна.

— Ничего серьезного. Всем оказана медицинская помощь.

В голосе его Надежда Васильевна уловила раздражение и поняла почему. Он уже сообщил обо всем в радиограмме на имя Иванникова, и теперь его заставляют повторять то же самое. Но Иванников требует постоянной связи с «Посейдоном».

— Как чувствует себя команда?

Надежде Васильевне хотелось спросить о сыне, но нарушать официальный режим связи категорически запрещалось инструкцией.

— Команда выполняет свои прямые обязанности. — Голос Алексея глох, пропадал и вдруг опять возникал совсем рядом. — Все в порядке. Со всеми все в порядке.

Надежда Васильевна поняла этот подчеркивающий тон: со Славкой ничего не случилось.

— Спасибо. Вопросов больше нет. Продолжайте выполнять операцию.

— До связи.

Далеко в бушующем море Алексей положил трубку радиотелефона, и в наушниках остался только треск и свист эфира. Надежда Васильевна сняла наушники и услышала привычный разноголосый шум диспетчерской. Девушки-операторы разговаривали с судами в море и в порту.

Надежда Васильевна позвонила Иванникову на базу и доложила о разговоре с капитаном Чигриновым.

— Выходите на связь с «Посейдоном» каждый час, — приказал Иванников.

Надежда Васильевна подумала, что Иванников не уйдет из кабинета, пока не станет ясен резулыат спасательных работ.

Раздался суховато-официальный, без эмоций, спокойный и твердый голос Нины. Она работала на дальней связи.

— Всем судам, находящимся в Балтийском море! Всем судам, находящимся в Балтийском море! Штормовое предупреждение! Штормовое предупреждение! С норд-вест по направлению зюйд-ост движется циклон. Сила ветра — ураганная. Повторяем...

Надежда Васильевна взглянула на карту — направление циклона было на квадрат, где находились «Кайра» и «Посейдон». Тяжело придется им там. Успели бы справиться со спасением до циклона. Хорошо, если бы успели!

***

— Давай, давай, орлы-цыплята! — хрипел боцман, удерживая в руках тяжелый канат.

Падая, оскользаясь на наклонной палубе, матросы с трудом просунули в носовой клюз буксирный канат и закрепили на кнехтах. «Кайра» была взята на буксир.

— Ну вот! — выдохнул боцман. — Теперь святая душа на костылях!

Он расслабленно прислонился к надстройке с подветренной стороны. Славка чувствовал, как от усталости у него подкашиваются ноги.

— Ну как, терпишь? — спросил боцман, обтирая ладонью мокрое лицо.

— Терплю, — ответил Славка, прикрываясь воротником бушлата от ветра и брызг.

— Терпи, матрос, капитаном станешь.

Рев ветра и грохот волн оглушали. Сквозь летучую стену брызг пробивался луч прожектора «Посейдона»...

В каюте капитана Анна Сергеевна перевязывала Щербаня. Тамара светила ей фонариком. Анну Сергеевну не удивил поступок девушки, женским чутьем она безошибочно определила: здесь любовь.

В каюту вошел мокрый Вольнов.

— Игорь Сергеевич, прошу вас в шлюпку. Приказ с берега — покинуть судно. — Вольнов снял с вешалки штормовку Щербаня, давая понять, что он выполнит приказ. — Прошу вас.

Преодолевая боль, Щербань молча поднялся с диванчика...

Спускать Щербаня в шлюпку помогали Анна Сергеевна и Славка.

— Буксир! — вдруг закричал боцман. — Полундра!

Трос натянулся до предела, пряди его лопались одна за другой и веером лохматились вокруг стального стержня.

Анна Сергеевна втолкнула остолбеневшего Славку в дверь надстройки.

Трос лопнул и со страшной силой хлестнул по палубе, высекая искры. Железо загудело. Стеганув по штормтрапу, трос срезал его, как бритвой. Подхваченную волной шлюпку кинуло от борта.

Когда Анна Сергеевна и Славка выглянули из двери, шлюпки возле «Кайры» не было.

Прожектора «Посейдона» шарили по волнам, но не могли пробить ревущую мглу штормового моря. Тусклые пятна света бессильно глохли в водяной пыли.

— Сигнал! — приказал Чигринов.

«Посейдон» взревел.

Стиснув сигарету в зубах, Чигринов ждал. Обстановка усложнилась. Капитан пытался предугадать, что предпримет старпом: останется на «Кайре» или вернется.

Время тянулось томительно долго. Чигринов вздрогнул, когда Шинкарев обрадованно заорал:

— Шлюпка!

Освещенная прожекторами шлюпка подходила к борту.

Чигринов вышел на крыло мостика. Он увидел Щербаня и девушку, у него отлегло от сердца — спасли.

Хватаясь за поручни трапа, к капитану поднялся старпом.

— Алексей Петрович, на «Кайре» остались врач и ваш сын.

— Как... остались? — переспросил Чигринов.

— Не успели сойти в шлюпку. Нас отбросило волной. Лопнувшим буксиром срезало штормтрап и шлюпочные концы. Мы потеряли «Кайру». Вас мы нашли только по прожектору и гудку.

— Немедленно приготовить шлюпку к спуску! — приказал Чигринов. — Я сам пойду!