Владимир Монастырев - Ходи прямо, хлопец

Противник не предлагал загадок, действовал заученно и прямолинейно. Уходить от его ударов было нетрудно, и вообще все складывалось проще и легче, нежели ожидали Андрей и тренеры. Голиаф наступал, но не слишком активно, даже не пытался загнать противника в угол, во всяком случае, Андрей без труда маневрировал в центре ринга. Он попробовал атаковать сам, и не без успеха: Веселинов довольно прочно защищался, когда Андрей метил в голову, и не успевал прикрывать локтем печень. Все это Андрей видел, отлично чувствовал дистанцию и все чаще наносил удары, беря инициативу в свои руки.

Зал ревел от восторга: наш боксер выигрывал у великана, и тот ничего не мог поделать.

Одобрительный гул трибун, ощущение своей легкости и неуязвимости кружили Андрею голову. Он играл с Веселиновым, как укротитель со львом, разве только голову ему в пасть не клал. Болгарский тяжеловес не был слабым противником, вовсе нет, это бой, а не игра в одни ворота, но в том бою Андрей переигрывал противника по всем линиям, противопоставляя силе ловкость, умение избежать мощный удар и точно ударить самому.

Андрей не смотрел на секунданта, забыл о нем, кажется, не нуждался в нем. А Иван Филиппович с возрастающей тревогой следил за боем: слишком рискованно атаковал Андрей, рано отбросил осторожность.

И вдруг зал на мгновение замер, умолк на полувздохе: Андрей упал, словно споткнулся о что-то и не устоял на ногах.

Веселинов сработал не по хрестоматии, он неожиданно обрушил на противника левую перчатку. Это был такой ловкий ход, такой мощный удар, что ни предупредить его, ни избежать Андрей не смог, он только сумел ослабить этот обвальной тяжести прямой. Веселинов не попал точно, лишь задел челюсть Андрея, но этого было достаточно, чтобы на мгновение оглушить Андрея. Многоламповая люстра качнулась над ним, издав звук, напоминающий удар гонга.

Первое, что он увидел, подняв голову, было лицо Ивана Филипповича. На нем написано отчаяние. Лицо человека, который в одно мгновение потерял все.

Андрей услышал счет «…два… три…» и гул голосов, катившийся на ринг, как гул прибоя. Он хотел вскочить, но смог оторвать от пола только одну перчатку и колено. Какая-то сила давила на него, гнула к полу, ужасно захотелось лечь и вытянуться прямо здесь, на глазах у тысяч зрителей, у ног судьи, который считал: «…четыре… пять…»

Но глаза Ивана Филипповича умоляли — встань! И все в Андрее воспротивилось желанию лечь. Надо встать! Он должен встать! Казалось ему или они в самом деле кричали, Андрей не мог бы сказать с уверенностью, но он слышал тысячеголосое: встань! Рот у Ивана Филипповича плотно сжат, но он кричит громче всех: встань! И Ларионов кричит. И старший тренер.

Андрей приказал себе: встань!

И встал. И поднял руки к груди, обозначив боевую стойку.

— Бокс! — бросил судья и сделал шаг назад.

Веселинов шел на него из угла, и Андрей вспомнил: «…двигаться, двигаться». Он скосил глаза и посмотрел на тренера. Тот стоял за канатами на одном колене, глаза его молили: «Держись!», а руки мяли полотенце, которое он готов был в критическую минуту выбросить на ринг.

И не столько умоляющий взгляд Иванцова, сколько это полотенце вернули Андрею силы. Нет, он не собирается капитулировать, нет, полотенце сегодня не понадобится, черт возьми!

Андрей опередил Веселинова и ударил первый. Болгарии не ожидал атаки. Он шел добивать разгромленного противника, а встретил бойца, который не собирался складывать оружие.

Гонг. Андрей с наслаждением опустился на табурет.

— Осторожней, Андрюша, — шептал Иван Филиппович, будто его кто подслушивал. — На ножках работай, на ножках. Не зарывайся. И — по корпусу. Пробивай.

Андрей отдыхал. Весь расслабился, обмяк. Только не думать не мог. Плясали перед глазами строки из завтрашних газет: «…Советский тяжеловес Дугин не оправдал возлагавшихся на него надежд и проиграл в первом же бою…» Проиграл? Нет, он еще не проиграл!

Перерыв кончился. Боксеры пошли навстречу друг другу. Андрей отдохнул. Можно атаковать. Два молниеносных удара и нырок под руку Веселинова. Еще удар и уклон — тяжелая перчатка противника проносится мимо, Андрей настойчиво атакует в голову, и Веселинов все плотней закрывается, все больше открывает корпус. «Еще немного… еще немного…» — беззвучно просит Андрей. Локоть болгарина приподнимается выше, выше… Пора! Андрей бьет с левой в корпус. На этот раз в полную силу, с уклоном вправо. Короткий кинжальный удар, из тех, какие зрители не замечают.

Веселинов рухнул на колени, потом оперся на одну руку, будто присел отдохнуть. Зал грохнул аплодисментами.

Андрей отбежал в нейтральный угол и смотрел оттуда, как медленно, трудно поднимается Веселинов. Он все-таки поднялся и продолжал бой. Но в глазах его погас огонек, он, кажется, уже потерял веру в победу. Но это только кажется: в какое-то мгновение он преображается и пытается провести еще раз такой же неожиданный, как в первом раунде, удар. Веселинов не без хитрости готовит этот свои коронный удар, отработанный у него до автоматизма. Только сейчас Андрей начеку, он караулит левую Голиафа, и она рассекает воздух. Промахнувшись, Веселинов пролетает мимо противника, с трудом удерживая равновесие.

Андрея снова подхватывает волна боевого азарта, но краем глаза он ловит взгляд Ивана Филипповича и — остывает. Сам себе командует: «Спокойно, спокойно, поработаем на ножках…»

Третий раунд. Веселинов устал, стало заметно, что он очень тяжел. Он защищается, изо всех сил защищается.

Андрей атакует. Он тоже устал, но не позволяет себе передышки. Он не идет в клинч — этакие ручищи разве захватишь. И не закроешься от его ударов, слишком они тяжелы. Значит, уклоны и нырки, уходы и редкие прорывы к противнику. Вплотную. Серия резких ударов и — в сторону. «Двигаться, двигаться и еще раз двигаться…»

Иванцов почти не смотрит вверх, он следит за ногами Андрея. Оли работают четко и безошибочно, то уходя от противника, то скрадывая расстояние, незаметно, по-кошачьи, мелкими шажками. «Наползай, наползай», — неслышно шепчет Иван Филиппович. И ноги Андрея, словно повинуясь этому беззвучному приказу, перекатываются с пятки на носок, с пятки на носок. «Молодец, — шепчет Иванцов, — молодец!» Он воспрянул духом, оправился от удара, который пропустили они с Андреем в первом раунде. Да, да — пропустили. Иванцов весь там, на ринге — наступал вместе с Андреем, упал, как он, и вставал, как он, и сейчас они вместе «дотягивают» раунд, выкладывая последние силы, чтобы хорошей концовкой завершить бой…

Ударил гонг. Веселинов, пошатываясь, несколько долгих секунд стоял там, где застал его этот последний сигнал. Андрей легко дошел до своего угла и протянул руки секунданту. Поглядывая на боковых судей, заполнявших записки, Иванцов торопливо развязывал перчатки. Ему казалось, что судьи пишут медленней, чем всегда, раздумывают над чем-то. Над чем тут раздумывать? Выиграл Андрей, убедительно, бесспорно.