Мира Смирнова - За окнами сентябрь

Несколько секунд помолчав, она начала широко, лихо, азартно:

Она читала с наслаждением, ощущая полную раскованность, голос звучал мощно, каждое слово попадало в цель, и зал жил вместе с нею, чутко откликаясь на каждый оттенок чувств, каждую интонацию.

И после «Степана» ее не отпустили. Вера потеряла счет времени. Главврач подсказывал из зала все новые названия, каждый раз добавляя:

— Замучили мы вас, но вы для нас событие! Уж потерпите, пожалуйста!

Сидящие в зале дружно поддерживали его, и Вера, спрятав в свою «копилку» (как давно она не пополнялась!) «событие», — продолжала.

К счастью, когда она, заканчивая «Третий ингредиент» О’Генри, сказала: «Дорогой мой, маленькая дурочка, которую вы выудили из реки, ждет вас. Идите, идите! Картошка там и ждет. Входи, Лук!» — в дверях появилась дородная женщина в накрахмаленном халате и негодующе крикнула:

— Обед, товарищи, обед! Вы что, забыли? Стынет же!

Веру окружили, благодарили, звали приехать снова. Она жадно впитывала добрые слова, ласковые улыбки, заинтересованные взгляды. Посмотрев на часы, поразилась: «Два часа отработала без перерыва! Здорова же я!»

Ее гурьбой проводили в кабинет, там в суете проводов Нина Ивановна запричитала:

— И не предупредили! Не предупредили! Я бы вечер у нас в большом зале сделала. Позвонили: приедет мужчина, потом позвонили — женщина. По фамилиям я никого не знаю — недавно работаю, а кого к нам в область посылают, знаю: либо пенсионеров, либо совсем зелененьких. Как говорится, на тебе, боже, что нам негоже!

Надевая перед зеркалом шляпу, Вера не узнала себя: красное, возбужденное лицо с молодыми блестящими глазами. «Успех ошпарил!» — подумала она.

Сидя в вестибюле в ожидании машины, Вера слышала, как Нина Ивановна негромко говорила кому-то по телефону:

— Зачем в Дом культуры? К гостинице подъезжайте и наверх поднимитесь… чтоб на холоде не ждала… К поезду не опоздайте…

Подсаживая Веру в «скорую помощь», Нина Ивановна спросила:

— Вас в гостиницу отвезти?

— В столовую! — потребовала Вера. — Я сегодня ничего не ела.

— Господи, как же так! — всполошилась директриса и велела шоферу: — Давай в столовую, быстро!

В машине она звонко говорила:

— И наплакалась и насмеялась! Вы к нам летом приезжайте, у нас тут прямо курорт — речка, лес рядом, гостиница новая будет. Мы очень растущий город.

«Мне лечиться надо, — думала Вера, слушая ее, — что я только напридумываю!»

Они подъехали к столовой, и Вера начала прощаться, но Нина Ивановна прервала ее:

— Я с вами пойду. У нас тут самообслуживание, сейчас очередь может быть, а вам поскорее покушать надо и отдохнуть. Шутка ли, так напрягаться и не есть!

Очередь действительно была, но стараниями Нины Ивановны Вера через минуту сидела за столом, и директор столовой, с которой Нина Ивановна была на «ты», лично подала винегрет, борщ, гуляш, а когда Вера жалобно сказала: «Мало!» — притащила еще блинчики со сметаной и компот.

С Ниной Ивановной они расстались друзьями. Вера даже дала ей свой телефон:

— Будете в Ленинграде, звоните, приходите.

Ощущая прежнюю деловитость, Вера быстро пообедала, вернулась в гостиницу, забрала у администратора паспорт, чтобы потом не задерживаться, собрала вещи и, велев себе: «Полчаса спать», легла. Перед ней поплыли добрые лица, ласковые улыбки, мелькнуло: «Вы — событие», и она моментально уснула.

Вскочив в назначенное время, она едва успела привести себя в порядок, как услышала короткий стук и вошел молодой подтянутый офицер. Четко козырнув, он представился:

— Замполит части старший лейтенант Федоров.

Почтительно спросив «разрешите?», он ловко подал ей шубу, подхватил чемодан и портфель, предупредительно распахнул перед ней дверь, пропустил вперед, сам запер дверь и сдал ключ.

«Как воспитан! — восхитилась Вера. — Или Нина Ивановна его накачала?»

У подъезда стоял «козлик» — вездеход. Они помчались, фонтанами разбрызгивая грязь, и минут через десять остановились у ворот части. Часовой пропустил их. Во дворе они притормозили — шел строй солдат.

— Вас идут слушать, — пояснил замполит, — пока вы разденетесь, приготовитесь, они рассядутся, и начнем без задержки.

Он повел ее гулкими коридорами, впереди громыхали сапоги солдат. Замполит шел быстрым упругим шагом, и Вера, стараясь не отстать, шла так же быстро и легко (еще носят ноги!), правда, в конце пути немного задохнулась.

В длинном узком зале сидело человек четыреста. На высоко поднятой сцене стояли стол и два стула. Замполит звучным голосом коротко представил ее, сел и положил перед собой часы. Вера поднялась, вглядываясь в море молодых лиц, — оживленных и равнодушных, скептических и любопытных.

«Только бы им не знать войны!» — подумала она, начиная ленинградскую композицию.

Когда она с особым чувством причастности к их судьбам читала:

то услышала движенье в зале — они подались вперед, к ней. Стало так тихо, будто они и не дышали. Окончив, Вера увидела серьезные, странно повзрослевшие лица.

И «Степана» они слушали хорошо. Заканчивая, она обратилась прямо к ним с веселым призывом:

И действительно увидела в зале столько открытых ртов, что искренне рассмеялась.

Замполит, подняв руку, остановил аплодисменты, объяснил, что Вера Васильевна торопится к поезду, в изысканных выражениях поблагодарил ее от имени личного состава и быстро повел по проходу мимо вставших солдат. На ходу Вера, улыбаясь, говорила им:

— До свиданья, ребята! Удачи вам!

В ответ слышала:

— Спа-си-бо! Приезжайте еще!

В своем кабинете замполит, усадив Веру, снял трубку и коротко сказал:

— Федоров, машину к подъезду. Подойдет — доложите.

Вера чувствовала прекрасную усталость и удовлетворение, только немного беспокоило, что замполит ограничился официальной благодарностью, никак не выразив собственного впечатления.

Он положил трубку, достал общую тетрадь и спросил:

— Через какую организацию вас можно пригласить снова?

Вера охотно сообщила, и он тщательно записал.

— Нужно, чтобы остальные подразделения вас послушали, — объяснил он. — Огромное воспитательное значение имеет, больше чем лекции дает.