Виктор Логачев - В полдень, на Белых прудах

Зинуля прыснула.

— И женила бы, да мы помешали вовремя. Увели тебя. — Катенька тоже развеселилась.

Однако Алевтине было сейчас не до шуток — она все всерьез воспринимала.

— Вот дура, вот дура. Совсем очумела — наравне с мужиками водку лакала.

— Эт точно, — подтвердила Катенька. — Тебе надо с Зинули пример брать — она совсем не пила. Да и мне, — призналась она откровенно, — тоже на Зинулю надо равняться.

— А мне? — подала голос Валентина Григорьевна, потягиваясь сладко в постели. Она пришла под утро и потому просыпалась трудно.

— О тебе, — Катенька усмехнулась, — о тебе, между прочим, и куры не балакают. Ты у нас вообще выделяешься.

— Это в каком же смысле?

Катенька подумала:

— В прямом и переносном.

Странно, но Валентина Григорьевна это пропустила мимо ушей.

— Настоящая женщина и должна выделяться, в этом ее прелесть.

— Ой-й! — застонала вдруг Алевтина. — Мне плохо! Плохо мне!

— Тазик ей принесите! Тазик! — нашлась Валентина Григорьевна. — Пусть облегчит себя.

Зинуля тотчас принесла тазик. Однако Алевтина, увидев его, решительно отвернулась:

— Не надо! Не буду я!

— Ну и дура, — ругнулась после этого Валентина Григорьевна. — Сказываю: легче было бы. Испытано лично.

На занятия в этот день Алевтина, конечно, не пошла, осталась в общежитии.

По дороге, когда шли, Зинуля сообщила Валентине Григорьевне, что вечером вчера к ней приходил какой-то парень, спрашивал ее.

Та махнула:

— А-а, пристал один шпендик: встретимся и встретимся. Я и согласилась. Ничего, походит, походит и перестанет. Он что, первый или последний — много еще таких будет.

Зинуля удивленно повела бровью. Но смолчала, не стала развивать мысль — в этом деле ей с Валентиной Григорьевной тягаться трудно, хоть она и помоложе, а уже прошла Крым и Рим и медные трубы.

Дальше они шли молча.

Им, кстати, крупно повезло. Когда девушки прибыли на место, узнали: занятий не будет, заболела преподавательница. Так что они свободны.

— Может, в кино? — предложила тотчас Катенька.

Валентина Григорьевна не согласилась — она домой пойдет, отдохнуть ей надо, нынче опять придет Котя.

— Как хочешь, а мы в кино, верно, Зинуля?

— Я согласна.

Вышли они из кино после обеда. Две серии высидели, но фильм понравился. Зинуля, к примеру, до сих пор не могла прийти в себя, так он на нее подействовал.

— Ты есть хочешь? — спросила Катенька у Зинули.

— Хочу.

— Я тоже. В чайную пойдем.

Зинуля с любопытством осматривала помещение:

— А мы тут были вчера.

— Лучше бы не ходили, — заметила недовольно Катенька и передернула плечиками.

Очереди в чайной почти не было, и они освободились быстро.

На выходе им встретился парень — высокий, светловолосый. Он этак изучающе посмотрел на Зинулю, затем бросил взгляд на Катеньку и, ничего не сказав, пошел в помещение. Но вскоре оттуда выбежал.

— Девушка, вас можно? — окликнул он вдруг Зинулю.

Зинуля узнала его — это он вчера приглашал на танец. Может, парень забыл ее, а она его нет.

— Я вас сразу не угадал, — возбужденно проговорил светловолосый парень, когда она к нему подошла. — Богатой, наверное, будете.

— Я слушаю вас.

На какое-то время произошла заминка, точно парень не знал, с чего начать.

— Вы вчера были в другом платье.

— Да, ну и что?

— Вам то платье больше к лицу.

— Но не буду же я все время в одном и том же, верно?

Парень согласно кивнул.

И опять произошла пауза.

— Зин, ты долго там? — не выдержала первой Катенька.

— Я иду, — отозвалась Зинуля и тронулась с места.

— Где вас можно еще увидеть? — бросил уже вдогон ей парень.

— Зачем?

— Вы мне нравитесь.

Зинуля приостановилась:

— Е-ерунда какая-то. Ведь это смешно — один лишь раз увидели и…

— Почему же один, — не согласился с ней парень, — второй. Вот сейчас — второй, верно?

Зинуля смутилась — парень на нее смотрел так, будто привораживал.

— Извините, я пошла.

— Чего он от тебя хотел? — поинтересовалась Катенька, когда та поравнялась с ней.

— А ну его, — отмахнулась Зинуля.

— Он твой знакомый?

— Кто?

— Ну, парень этот.

— Ха, — усмехнулась Зинуля. — Вчера вечером здесь на танец меня приглашал.

— А-а, — догадалась наконец Катенька. — Да, да, припомнился он мне. Все чего-то зыркал в нашу сторону. О, да, — снова оживилась она, — он же к тебе подходил, ты ему отказала. А я еще, когда вернулась к столу, заметила: мол, чего не пошла танцевать с парнем, он что, тебе не понравился. Верно, я это говорила?

Зинуля поддакнула.

— Вот, — обрадовалась чему-то Катенька, — а сказывают, я вчера пьяная была. — Не-ет, я не Алевтина наша, у меня еще шарики-ролики на месте.

— На месте, на месте, — поддержала подругу Зинуля.

Какое-то время они шли молча.

— А парень-то ничего, — первой потом заговорила Катенька. — Симпатичный.

— А ну его, — отвергла решительно Зинуля. — У меня Ваня есть.

— Один — хорошо, а два — еще лучше. — Но Катенька тут же и извинилась — не то, не то ляпнула. Эх, дура! А все вчерашняя выпивка дает знать, наверное. Все, все, зелья этого она в рот не возьмет, зарок дает! И о том вслух сказала.

— Ага, и не бери, не бери, — согласилась с подругой Зинуля. — У меня отец пьянствовал, так едва жив остался. О-ой, страшное это дело, Катя!

— Знаю.

— У меня отец…

— Мой тоже пьянствовал, — откровенно призналась Катенька, перебив подругу. И тут же подняла руку: — Довольно об этом, слышать не хочу.

Зинуля согласилась — хорошо, она не будет.

— Лучше о парнях, о мужчинах.

Но теперь воспротивилась Зинуля:

— О них тоже не надо. — И добавила: — У меня Ваня есть, мне более никого не нужно.

— А он у тебя что, — улыбчиво уточнила Катенька, — не мужчина, не парень?

Зинуля было растерялась, не зная, что ответить на данный вопрос, однако Катенька сгладила положение.

— Я пошутила, — сказала она. — Ваня у тебя во-о, настоящий!

— Настоящий, настоящий! — согласно закивала Зинуля, радуясь такому признанию.

В общежитии было тихо. Валентина Григорьевна и Алевтина дрыхли, отсыпались, в других комнатах тоже стоял покой.

Катенька соблазняюще потянулась:

— Себе, что ли, комарика придавить?

Зинуля не советовала — завтра у них день не простой, сам главный врач районной ветеринарной станции будет присутствовать на занятиях.

И все же Катенька легла.

А вечером комендант сообщила Зинуле — к ней нынче приезжал Ваня, хотел видеть. И Зинуля расстроилась — она его тоже хотела видеть, уж сил у нее не было.

— Он что-нибудь говорил? — допытывалась Зинуля у коменданта.

— Он тебя просто спрашивал.

— И все?

— И все.

— А что вы ему сказали?

— На занятиях Перевалова. Будет вечером.