Марк Еленин - Добрый деловой человек

Глеб рассказывал подробно, обстоятельно отвечал на вопросы. И про обещание Зыбина прислать в ближайшее время корреспондента не забыл. Это известие особенно обрадовало начальника.

Потом говорил Богин. Засиделись за полночь…

Партком проводил двухдневный семинар секретарей первичных организаций строительства. Идею предложил Ашот Азизян, и ее поддержал Базанов. Действительно, иные партийные руководители на местах, а особенно из «глубинки», чувствуют себя порой оторванными от руководства, чуть ли не брошенными и забытыми среди барханов. Теряют перспективу работы, замыкаются в решении лишь производственных вопросов, в выполнении плана и забывают, что главная их забота — люди.

В конце второго дня, после лекций, Базанов пришел к секретарям первичных партийных организаций на открытый разговор — без президиума, протокола и резолюции, — разговор о том, что мешает стройке. Поначалу, как водится в подобных случаях, все мялись, хмыкали, кивали один на другого. Базанов разрешил курить, и многие задымили. Глеб знал: сейчас желанный разговор завяжется, важно, чтобы кто-нибудь начал его. Но никто не начинал почему-то, и Глеб почувствовал, что именно он первым должен сказать хоть несколько слов. Он встал и по тому, как сразу же наступила настороженная тишина, понял, что принял правильное решение.

— Дорогие товарищи коммунисты, — сказал он. — Прежде чем начнется наш разговор, позволю себе сказать несколько слов о том, что считаю самым важным в нашей общей партийной работе. Какую бы производственную, экономическую проблему мы ни взяли, мы должны усматривать в ней и нравственные аспекты. Я бы сказал даже — нравственные аспекты прежде всего. Скажем, производительность труда — экономическая проблема, но ведь она, если присмотреться, зависит не только от оборудования, техники и профессионального мастерства работника, но и от понимания каждым своего общественного долга, от проблем нравственных. Один из монтажников на Бешагаче говорил мне: «Производительность труда — это настроение. Когда оно у меня в полном порядке, я ни о чем кроме стройки и не думаю».

И сразу попросил слова Александр Трофимович Яковлев, бригадир СМУ города, член парткома. Начал рассказывать не торопясь, воинственно задрав хрящеватый нос:

— Наш секретарь парткома правильно тут выразил: каждый коммунист, а особо мы — начальники — должны всеми мерами поддерживать передовое… Вот есть у нас бригадир Яковлев, однофамилец и ровесник мой, давно его знаю. Рачительный товарищ, производства передовик, как положено. Матерщинник, правда. Прихожу как-то к нему на объект. Сидит хмурый. «Чего?» — «Раствора не привезли, вся бригада прохлаждается, «козла» в бытовке бьет. Был бы я хозяин, руки-ноги поломал бы за такое снабжение». — «Первый ли случай?» — «Не первый, но может быть последним, слушай». — «Как так?» — «А так. Идея есть стоящая. Дали бы мне права, бригаду организовал бы я такую, чтоб все специалисты там были — от нулевиков до отделочников. А лучше, чтоб один несколькими профессиями овладел. Тогда с бригадой мы бы дом целиком на откуп у СМУ брали. Даешь площадку — получай дом, принимай его комиссией, заселяй. Но уговор: что сэкономили — процент какой-то нам, что перерасходовали — гоним рублики мы. Так бы и строили быстрее да дешевле, дьявола лысого брак кто допускал или бы бой там какой — не один грошик государству бы сберегли. А уж с механизаторами и транспортниками я сам как-нибудь договорился бы, у нас особый расчет шел, тоже не простаивали бы понапрасну». А тут Шемякин как раз пожаловал. Со снабженческими делами в который раз разбираться. Яковлевская идея мне понравилась, я ему и докладываю. А он языком по-цокал: «Ты, говорит, член парткома, а некоммунистические идейки протаскиваешь». И скособочился, будто лимон пососал. «Яковлев твой на подрядных началах, как шабашник, работать желает, денег побольше урвать и подчиненных этими деньгами купить. Я тебя не слышал, ты мне не говорил». И отбыл… А я думаю: надо бы дать Яковлеву попробовать, в виде опыта. Нехай идею свою отстаивает под нашим контролем. Посмотрим, коммунистическими или некоммунистическими методами хозяйствовать он начнет.

Базанов записал в блокноте: «Яковлев, почин» — и сказал, что идея интересная и партком познакомится с ней.

Вторым выступил секретарь партбюро с Бешагача Шулепов. Глеб его знал, он одним из первых приехал на строительство, начинал бригадиром монтажников, стал прорабом, а теперь вот и руководителем довольно большого отряда коммунистов.

Шулепов сказал:

— Я об отношении некоторых товарищей к делу и к людям, к нам то есть. Руководящих товарищей. О моральном климате, значит… Вот приезжает на промплощадку он.

— Кто? — спросили из рядов.

— Неважно, — сказал Шулепов. — Из дальнейшего изложения фактов будет понятно. А нет — так я и поясню. Приезжает он на промплощадку, вызывает прораба, а то инженера или начальника СМУ и пытать начинает: «Когда кончите ту или иную операцию?» Ему докладывают. «А если раньше?» — «Невозможно». — «А если все резервы учтете?» — «Невозможно». — «Не понимаю, как с такими настроениями вы можете руководить коллективом, вы же хвостист». — «Я не хвостист, я — человек дела». Но шкура у меня мягкая, пулепробиваемая. Даю задний ход. А он, видя это, сильнее давит: «Так что — ускорим темпы, сократим сроки? Или вы будете подыскивать себе новую работу не на моей стройке?»

— Богин! — воскликнул кто-то в зале.

— Богин, — спокойно подтвердил Шулепов. — Он. Положит на обе лопатки, прижмет к ковру и спрашивает: «Говори прямо — сделаешь досрочно или нет?» — «Будет выполнено», — отвечаем. Так он из нас очковтирателей и неврастеников делает. С иным — за десять километров Богина увидит — родимчик случается. И не только это плохо. Замечаю я, цепная реакция получается: и иные наши руководители на Бесаге богинскими методами командовать принимаются. Он на них сверху давит, а они — на своих подчиненных так же. Комбинат мы все равно в срок построим. Зачем это?

Шулепову похлопали: самого Богина покритиковал. А Базанов сделал еще заметку в блокноте: «Богин». Выступление Шулепова как будто развязало языки. И все чаще записывал Глеб в блокнот фамилию Шемякина и думал о том, что тишайший Матвей Васильевич вырастает уже в фигуру весьма крупную в масштабах стройки. «Любимое дитя Богина, — сказал себе Глеб. — Идет ходко, но все как-то боком, не поймешь и куда».

А тут еще один факт. О нем рассказала секретарь парторганизации управления «Строймеханизация» Ариадна Михайловна Жукова. Приехал в управление Шемякин, увидел приказ о премировании работников за освоение и внедрение новой техники. Стал заниматься проблемами, ему не очень понятными, не входящими в его компетенцию, — начал выяснять, каков коэффициент полезного действия машин и механизмов, их техническое состояние, как поставлен ремонт и тому подобное. А потом насел на заместителя начальника управления — начальник в командировке находился, тот бы ему отпор сразу дал и от ворот поворот — и гневно так спрашивает: зачем же вы, мол, государственными деньгами бросаетесь и премии разбазариваете, кто вам такие права дал?.. Пошумели и сошлись на том, что премии все же дать нужно, но в половинном размере.