Владимир Писаревский - На месте зеленой беседки

(Статья 48 Конституции СССР)

Партия выдвигает в качестве основных задач социальной политики:

— неуклонное улучшение условий жизни и труда советских людей;

— все более полное осуществление во всех сферах общественных отношений принципа социальной справедливости;

— сближение классов и социальных групп и слоев, преодоление существенных различий между умственным и физическим трудом, городом и деревней;

— совершенствование национальных отношений, укрепление братской дружбы наций и народностей страны.

(Программа Коммунистической партии Советского Союза)

Допоздна засиживался Максименко над расчетами по созданию испытательного участка. Вопрос оказался куда сложнее, чем представлялся вначале. Решение одной проблемы затрагивало другую, та выдвигала новую. Когда наконец удалось выстроить всю технологическую цепочку, Олег Викторович обсудил свои предложения на собрании бригады и засел за составление справки. В отпечатанном виде с приложенными схемами она выглядела внушительно. В кабинете секретаря парткома Максименко застал бурный разговор Алексеева с незнакомым мужчиной и понял, что не вовремя. Еще больше смутился, пробормотал: «Извините, я подожду», когда незнакомец с недовольным видом обернулся и на лацкане пиджака блеснул значок депутата Верховного Совета республики.

Алексеев, наоборот, обрадовался приходу Максименко, приподнялся с кресла, замахал рукой:

— Проходи, проходи, Олег Викторович, здравствуй. — И не давая собеседнику возразить, обратился к нему: — Знакомься, Сергей Фомич, с представителем самого молодого рабочего поколения из рода Максименко. Недавно диплом у нас защитил. Организовал и возглавляет экспериментальную комплексную бригаду водителей-испытателей и слесарей на главном конвейере. И знаешь, неплохо получается.

Мужчина оценивающе и доброжелательно посмотрел на Олега Викторовича, протянул руку.

— Сергей Фомич сам в прошлом потомственный тракторостроитель. После войны наша парторганизация направила его председателем колхоза в Новгородскую область, и вот с тех пор там хлеборобствует, изредка наведываясь к нам.

— Я хоть изредка наведываюсь, а ты сколько не был? То, бывало в День Победы приезжал, когда не в таких высоких чинах ходил, теперь с заводской делегацией кого-нибудь из замов присылаешь, — заметил Федоров.

— Нет у меня замов, — попытался отбиться Алексеев.

— Не в слове суть, — сердито отмахнулся Сергей Фомич, — а в том, что мне завод до сих пор кровная родня, а для тебя наш колхоз — один из тысяч. А должен по праву и справедливости быть подшефным.

— Ну сколько тебе объяснять, Сергей Фомич, что мы и так шефствуем над двумя совхозами нашей области и организовали свое подсобное хозяйство, которое ничем не уступает совхозу средней руки. Не разорваться.

— А что я у тебя прошу? Трех-четырех рабочих на один-два месяца помочь в ремонте ваших же тракторов.

— Ты думаешь, если на заводе тысячи рабочих, то ничего не стоит дать тебе людей без ущерба для нашего производства?

— «Наше», «свое». А мы что, чужие?! Да для нас Продовольственная программа, если хочешь знать, сама жизнь.

— Конечно, окончательный спрос за ее выполнение с вас, работников сельского хозяйства. Но и мы не сторонние наблюдатели. Потом просишь трех рабочих на месяц…

— Трех-четырех на один-два месяца, — поправил председатель колхоза.

— Ладно. Трех-четырех, а какой фундамент подводишь? Ну вот спроси хоть у него, — указал Алексеев на Максименко. — Он бригадир. У него тридцать человек в бригаде. И все — специалисты нужного тебе профиля. Сможет вытянуть план, дав колхозу четырех рабочих на парочку месяцев? Скажет: «Смогу» — сам пойду с вами к директору ходатаем, потому что знаю: Максименко словами не разбрасываются.

Олег Викторович собрался ответить, но Федоров остановил:

— Никто у тебя, Павел, из одной бригады не просит.

— Но ни в одной бригаде нет лишних рабочих.

— Не так вопрос, секретарь, ставишь. Ты объясни людям или мне дай.

— И что ты им скажешь, чтобы они смогли меньшим числом такой, сам знаешь, напряженнейший план выполнить?

— Я скажу, — поднялся Федоров, — что помощи у них просит не просто один из колхозов, а тот, на центральной усадьбе которого брат-екая могила народноополченцев с нашего тракторного. Не посмеют отказать.

Алексеев подошел к нему, положил руку на плечо, но Федоров не мог успокоиться:

— Не так часто помощи прошу, Павел. У нас настоящих специалистов по ремонту тракторов — раз, два и обчелся. Затянуть же посевную нам никто не позволит и скидок на объективные обстоятельства не сделает. Теперь, — он круто повернулся к Максименко, — говори, бригадир. Послушаем, Павел, и тогда определю, из той ли он кремневой породы Максименко, каких знаю и уважаю.

Олег Викторович тоже встал.

— Теперь вы, Сергей Фомич, неправильно вопрос ставите.

Алексеев удовлетворенно кивнул.

— Нашу породу басом не возьмешь…

— Ну а по существу что скажешь, бригадир? — перебил Федоров. — Может рабочий класс вашего объединения уважить просьбу колхоза? Прямо говори: из своей бригады дашь человека?

— Не давите, Сергей Фомич. Не только дадим, если начальство позволит, — кивнул Олег Викторович в сторону Алексеева, — но и сам поеду с двумя слесарями. А повторяю для того, чтобы поняли: на работе в колхозе никакого давления не потерплю. Вы даете объем и сроки — мы делаем. Всё.

Небольшое замешательство, удивление. Затем посыпались вопросы:

— Ты соображаешь?

— Как думаете обойтись?

— План нешуточный, ты что? На кого бригаду оставишь?

— Может, все-таки лучше от вас одного, а других Павел Александрович найдет?

В вопросах Максименко в первую очередь уловил изменение: Алексеев от шока перешел с ним на «ты», Федоров от радости — на «вы».

Ответил обоим сразу.

Вам, Сергей Фомич, удобнее иметь дело с людьми сработавшимися. Так?

Конечно.

Вместо себя, Павел Александрович, оставлю Иволгина. Вопрос, как справиться с планом, обсудим на совете, потом на собрании бригады. Ребята поймут. Думаю, за время нашего отсутствия раскачаются и остальные «единоличники». Если они и вы согласитесь, по возвращении из колхоза пойду бригадиром во вторую бригаду.

— А кого думаешь с собой взять?

— Иванникова и Суворова.

— Они согласятся?

— Иванников — да, 'Суворов — не знаю, но нажмем бригадой.

Председатель колхоза был удовлетворен: деловая часть его визита

разрешалась наилучшим образом.

— Как дед? — спросил Сергей Фомич, когда Алексеев занялся справкой Максименко.

— Ничего, работает.

— Как работает? — удивился Федоров. — Он ведь давно на пенсии.