Лариса Исарова - Крепостная идиллия. Любовь Антихриста

На высоких подушках под нарядным шелковым балдахином умирала первая русская императрица. Ее седые, не крашенные во время болезни, густые волосы были распущены. И графу Сапеге казалось, что они шевелятся от ее лихорадочного дыхания, точно легкие птичьи перья. Лицо государыни словно усыхало от жара, странный свет озарял его изнутри.

Незадолго до смерти ей приснился сон, что она сидит за столом, окруженная придворными. Вдруг появляется тень Петра в одежде римлянина и манит, манит ее. Она уходит за ним, и он уносит ее на небо, за облака. И оттуда она видит внизу, на земле, своих детей, окруженных разными особами, знакомыми и чужими…

Она почти не разговаривала, задумчиво глядела на белый камин с плутоватыми амурами в углу опочивальни, на белую лепную гирлянду на стенах, на светильник, присланный к ее коронации из Сольвычегодска…

В опочивальне было тихо. Дворец замер. Екатерине казалось, что все ждут избавления от нее, никому уже не нужной…

Граф Сапега не отходил от нее, но она вовсе его не замечала. Звуки голосов ее раздражали, отвлекали от мыслей, от внутреннего покаяния перед миром, перед мужем, перед Господом… В иные моменты она металась на ложе, точно искала кого-то, водила рукой, сжимая и разжимая пальцы. Губы беззвучно шевелились, но слов разобрать было нельзя.

Когда ее душил кашель и она захлебывалась мокротой, граф Сапега легко поднимал ее, теперь легкое, как у ребенка, тело и держал на весу, чтобы она могла вдохнуть хотя бы глоток воздуха. Он спорил с врачами, доказывал, что натопленная опочивальня, пропитанная запахами тлеющей мяты и тмина, высасывает последние силы императрицы, и то и дело распахивал окна.

Когда всем стало очевидно, что конец близок, пришел со святыми дарами Феофан Прокопович. Императрица не открыла глаз, не шевельнулась, только еле слышное ее дыхание приподнимало лебяжье покрывало. И Прокоповичу после долгой молитвы пришлось прибегнуть к глухой исповеди, не зная, слышит ли она его слова…

А ей не надо было больше каяться, ибо увидела она Пресвятую Деву, величественную, но бесконечно ласковую и нежную. И взмолилась о встрече, о единственной встрече с мужем, чтобы поведать ему настоящую правду, которую она так и не успела ему рассказать, оскорбленная неверием в свою чистоту. Богородица в красном одеянии наклонилась над грешницей, погладила ее нежно по волосам. На Екатерину вдруг повеяло свежестью, и она задышала легко и свободно, счастливая от сознания, что Пресвятая Дева простила ее.

Сапега стоял рядом с ее ложем на коленях, не замечая своих слез, и думал, что с этой женщиной уходит его первая настоящая любовь. Он держал ее за руку, а ей казалось, что это рука Петруши — широкая, теплая, ласковая — ведет ее за собой и она уплывает с ним от сырой, мокрой земли, плывет в небеса, все выше и выше…

Неожиданно она услышала командирский голос Меншикова, который что-то требовал, грозно и настойчиво. И она шепнула ненавистному Меншикову костенеющими уже губами: «Не надо казни…»

Это были последние слова женщины, владевшей огромной и совершенно ненужной ей страной.

По завещанию Екатерины власть в стране переходила к Петру II: «Лицу мужского пола удобнее перенесть тягость управления обширным государством». Текст завещания писал Феофан Прокопович.

По столице ходили слухи, что императрица скончалась, съев отравленную грушу, которую ей поднес Дивьер.

Однако лейб-медик Блюментрост сообщил Тайному Совету: «Ее императорское величество 10 апреля впала в горячку, от которой в седьмой день, то есть 16 числа, через кризис облегчение имела, и потому несколько дней надежду имела на выздоровление; но потом кашель, которой она и прежде сего имела, токмо не велми великий, стал умножаться, также и фибра приключилась, и в большое безсильство приходить стала и признак объявила, что несколько повреждения в легком быть надлежало, и мнение дало, что в легком имеет быть фомика, которая за четыре дня до Ея величества смерти явно оказалась, понеже по великом кашле прямой гной в великом множестве почала Ея величество выплевывать, что до Ея величества кончины не переставало, а от тоя фомики 6 мая с великим покоем преставилась…»

Граф Сапега закрыл ей глаза. Екатерина рассталась со своей удивительной судьбой и ушла в небытие.

Лариса ИСАРОВА

известна как автор детских книг и литературный критик. Однако мир ее творчества значительно шире: это пьесы, детективы, исторические романы.

В основу романов «Крепостная идиллия» и «Любовь Антихриста» положены истории любви графа Николая Шереметева и крепостной актрисы Прасковьи Жемчуговой, императора Петра I и его жены Екатерины I — истории, потрясшие современников и продолжающие волновать людей по сей день.

ТЕКСТ

ОТКРЫТАЯ КНИГА

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.