Стендаль - О любви

Письма г-жи Дюдефан, «Воспоминания» Лозена.

Вольней. Описание Американских Соединенных Штатов, стр. 491–496.

Человек, привыкший к таким зрелищам и чувствующий, что сам может оказаться их героем, способен сосредоточить внимание исключительно на величии души; и тогда это зрелище доставит ему самое глубокое и самое сильное из наслаждений недейственного характера.

Воспоминания г-жи д’Эпиме, если не ошибаюсь, или Мармонтеля.

Что бы ни говорили некоторые лицемерные министры, власть – величайшее из наслаждений. Мне кажется, только любовь может успешно соперничать с нею, но любовь – счастливая болезнь, которой нельзя добиться, как министерского поста.

Опасности, пережитые Генри Мортоном в Клайде. «Пуритане», т. 4, стр. 224.

Не в меру прославленного лорда Байрона.

Исключительно ради краткости и прося прощения за новое слово.

Г-жа Дориаль и Сериньи, «Исповедь графа де***» Дюкло. См. прим, к главе XXIV; смерть генерала Абдаллы в Болонье.

«Я плакал почти ежедневно». (Драгоценные слова, произнесенные 10 июня.)

Сальвиати.

«Она поклялась не любить» (англ.).

«Но пусть приходит горе» (англ.).

Страсть ее угаснет, как светильник, от недостатка того, что питает пламя. «Ламермурская невеста».

См. Кабанис. Влияние физической среды и т. д.

Башмаки без пряжек у министра Ролана. «Ах, сударь, все погибло!» – замечает Дюмурье. Во время заседания в королевском присутствии председатель собрания кладет ногу на ногу.

Совершенно очевидно, что трактат этот составлен из отрывков, которые писались по мере того, как Лизио Висконти наблюдал собственными глазами различные случаи во время своих путешествий. Эти случаи со всеми подробностями можно найти в его дневнике, быть может, мне бы следовало поместить их здесь, но они показались бы малоприличными. Самые старые из этих заметок помечены: Берлин, 1807 г., а последние сделаны за несколько дней до его смерти, в июне 1819 г. Некоторые даты нарочно изменены во избежание нескромности; но этим ограничиваются все внесенные мною изменения: я не счел себя вправе улучшать стиль. Книга эта писалась в сотне различных мест; так же следовало бы и читать ее.

Исторический факт. Многие люди, хотя и весьма любопытные, бывают несколько шокированы, когда им сообщают новость: они опасаются показаться стоящими ниже рассказчика.

Брошюра г-на Реалье-Дюма. «Корсика, которая по своему населению (сто восемьдесят тысяч человек) равняется лишь половине большей части французских департаментов, дала нам за последнее время Саличетти, Поццо ди Борго, генерала Себастьяни, Червони, Абатуччи, Люсьена и Наполеона Бонапартов, Арену. Северному департаменту, насчитывающему девятьсот тысяч жителем, далеко до подобного списка. Это потому, что на Корсике каждый, выйдя из дому, может угодить под ружейный выстрел; а корсиканец, вместо того чтобы покоряться, как подобает истинному христианину, старается обороняться, а главное, отомстить. Вот как вырабатываются души вроде Наполеона. Как мало это похоже на дворец, полный камер-юнкеров и камергеров…»

В Париже, чтобы жить благополучно, надо обращать внимание на целый миллион мелочей. Однако вот весьма существенное возражение. В Париже насчитывается гораздо больше женщин, кончающих самоубийством из-за любви, нежели во всех городах Италии, взятых вместе. Этот факт чрезвычайно меня затрудняет; иногда я не знаю, что на него ответить, но он не может изменить моего мнения. Быть может, смерть кажется не слишком важной вещью современным французам – так скучна ультрацивилизованная жизнь; или, вернее, люди пускают себе пулю в лоб, вконец измученные тщеславием.

Смертельная тоска (англ.).

Я восхищаюсь нравами эпохи Людовика XIV: тогда в какие-нибудь три дня из салонов Марли то и дело переходили на поля битв под Сенгф или Рамильи. Жены, матери, любовницы жили в непрерывной тревоге (см. Письма г-жи де Севинье). Наличие опасности сохраняло в языке энергию и откровенность, на которую мы не дерзнули бы нынче; зато г-н Ламет убил любовника своей жены. Если бы какой-нибудь Вальтер Скотт написал роман из времен Людовика XIV, мы бы многому подивились.

Наиболее серьезные писатели в Англии полагают, что они становятся изящными, вставляя французские словечки, большинство которых никогда не были французскими нигде, кроме английских грамматик. См. писания сотрудников «Edinburgh Review»; см. «Мемуары» графини фон Лихтенау, любовницы предпоследнего прусского короля.

Религиозные торжества (итал.).

«Путешествие по Испании» Семпля; автор изображает вещи правдиво. Вы найдете там описание битвы при Трафальгаре, как она была слышна издали; оно останется в памяти.

«Письма» Гримма, январь 1783.

«Граф… имеющий наследственный чин капитана лейб-гвардии брата его величества, раздраженный тем, что ему не удалось найти место на балконе в день открытия новой залы, вздумал некстати оспаривать место у одного почтенного адвоката; этот последний, некий мэтр Перно, ни за что не хотел уступить. „Вы заняли мое место“. – „Нет, это мое место„. – „А кто вы такой?“ – „Я – господин Шесть франков…“ (такова цена на эти места). Последовали резкие слова, брань, были пущены в ход локти. Граф дошел до того, что обозвал бедного крючкотворца вором, и, наконец, позволил себе приказать дежурному сержанту подвергнуть его личному задержанию и отвести в кордегардию. Мэтр Перно направился туда с большим достоинством, а выйдя, тотчас подал жалобу комиссару. Грозная корпорация, членом которой он имеет честь состоять, ни за что не хотела позволить ему мириться. Дело это разбиралось в парламенте. Г-на де… приговорили к покрытию всех издержек и обязали его дать удовлетворение прокурору, уплатив две тысячи экю штрафа, которые, с согласия последнего, должны были быть переданы в пользу несчастных узников Консьержери; далее, названному графу было поставлено на вид, что он не должен более, под предлогом королевских приказаний, нарушать порядок во время спектаклей и т. д. Это приключение наделало много шума, и в нем были замешаны очень важные интересы: все судейское сословие сочло себя оскорбленным обидою, которая нанесена была одному из лиц, носящих судейское платье. Г-н де… чтобы заставить забыть о своем приключении, отправился искать лавров в лагерь Сен-Рок. Говорят, это самое лучшее, что он мог сделать, ибо теперь нельзя сомневаться в его таланте брать штурмом укрепленные места» (Гримм, ч. 3, т. II, стр. 102).